Черный дом - Кинг Стивен (читать книги регистрация TXT) 📗
А вот если звонит кто-то еще, Джек намерен как можно быстрее закруглить разговор.
Но голос, который он слышит в трубке, меняет первоначальные планы. С ним хочет поговорить Фред Маршалл, и Фред тараторит что-то бессвязное, поэтому Джек просит его не спешить и начать по новой.
– Джуди стало хуже, – говорит Фред. – Она… что-то бормотала, бушевала, обезумела, как раньше, бросалась на стены… Господи, на нее надели смирительную рубашку, тогда как она только хотела помочь Таю. Все это из-за той пленки. Господи, как мне с этим справиться? Джек, я хотел сказать, мистер Сойер, извините, сам не знаю, что говорю, я так тревожусь.
– Только не говорите мне, что кто-то послал ей запись разговора на линии 911.
– Нет, нет… при чем тут линия 911? Я говорю про кассету, которую сегодня передали в больницу. Адресованную Джуди. Верите, они дали ей прослушать запись! Мне хочется задушить доктора Спайглмана и эту медсестру, Джейн Бонд. Что на них нашло? В больницу поступает кассета, а они говорят, миссис Маршалл, вам тут прислали очень миленькую запись, подождите, я сейчас принесу магнитофон. И это в отделении для душевнобольных! Они даже не удосужились предварительно прослушать запись. Послушайте, я не знаю, чем вы сейчас заняты, но я был бы вечно вам благодарен, если бы вы позволили мне заехать за вами, чтобы отвезти вас в Арден. Вы могли бы поговорить с ней. Вы – единственный человек, кто может ее успокоить.
– Заезжать за мной не надо, потому что я уже еду туда. Что было на кассете?
– Не понимаю. – Смятение Фреда Маршалла только усиливается. – Почему вы едете в больницу без меня?
После секундного раздумья Джек выбирает ложь.
– Я думал, вы уже там. Жаль, что это не так.
– Мне бы хватило ума прослушать пленку, прежде чем нести ее Джуди. Вы знаете, кто ее прислал?
– Рыбак.
– Откуда вам это известно?
– Он любит общение, – отвечает Джек. – Что он там наговорил?
– Вы скажите мне, и тогда мы оба будем в курсе. Я знаю только то, что рассказала мне Джуди, а потом доктор Спайглман. – У Фреда Маршалла начинает дрожать голос. – Он издевался над ней. Можете в это поверить? Он сказал: «Вашему мальчику очень одиноко». А потом: «Он все просит и просит, чтобы ему разрешили позвонить домой и поговорить с мамочкой». Только Джуди говорит, что у него какой-то странный иностранный акцент или дефекты речи, поэтому сразу его понять нелегко. Еще он сказал: «Передай привет своей мамочке, Тайлер», – и Тайлер… – Голос Фреда обрывается, он несколько раз всхлипывает, прежде чем к нему возвращается дар речи. – Тайлер, Тайлер, похоже, так напуган, что может только звать на помощь. – Из трубки доносится рыдание. – И он плакал, Джек, плакал. – Фред Маршалл более не может сдержать чувства и плачет навзрыд. Джек слушает эти печальные звуки, доносящиеся из трубки, и у него щемит сердце. Ему очень жаль Фреда Маршалла. Наконец тот успокаивается. – Извините. Иногда мне кажется, что смирительную рубашку следовало надеть на меня.
– На пленке больше ничего не было?
– Нет, это не все. – Фред шумно вдыхает, прочищая мозги. – Он похвалялся, что собирается сделать. «Быть нофые убийштфа и нофые убийштфа. Мы фше отлишно пофешелитша». Спайлгман процитировал мне этот бред. Я буду косить детей Френч-Лэндинга, как пшеницу. Косить как пшенишу. Кто так говорит? Что это за человек?
– Если б я знал, – отвечает Джек. – Может, он специально говорил так, чтобы нагнать больше страху. Или изменить голос. – «Он никогда не стал бы менять голос, – думает Джек. – Он слишком доволен собой, чтобы прятаться за акцент». – Я возьму пленку в больнице и прослушаю ее сам. И позвоню вам, как только узнаю что-нибудь новое.
– И еще, – продолжает Маршалл. – Я, наверное, допустил ошибку. Уэнделл Грин заезжал чуть больше часа тому назад.
– Любое общение с Уэнделлом Грином – ошибка. Так что случилось?
– Вроде бы он все знал насчет Тайлера и только хотел услышать от меня подтверждение. Я подумал, что ему рассказали Дейл или детективы из полицейского управления. Но Дейл еще не делал о нас официального сообщения, не так ли?
– У Уэнделла есть целая сеть осведомителей, которые снабжают его информацией. Если ему что-то известно, так только от них. Что вы ему сказали?
– Практически все, – отвечает Маршалл. – И о пленке тоже. Господи, какой же я кретин. Но я думал, это нормально… я думал, что со временем все об этом узнают.
– Фред, вы что-нибудь говорили обо мне?
– Только то, что Джуди вам доверяет и мы оба благодарны вам за помощь. Вроде бы я сказал, что вы собираетесь навестить ее во второй половине дня.
– Вы не упомянули бейсболку Тая?
– Вы думаете, я псих? Это ваши с Джуди дела. Если я чего-то не понимаю, то не собираюсь говорить об этом с Уэнделлом Грином. По крайней мере, я заставил его пообещать, что он будет держаться подальше от Джуди. Конечно, его репутация всем известна, но я думаю, что он не такой уж подонок, как о нем говорят.
– Не стоило вам с ним говорить, – вздыхает Джек. – Я с вами свяжусь.
Как только Фред Маршалл отключается, Джек набирает номер Генри.
– Я, наверное, буду у тебя позже, Генри. Сейчас еду в Лютеранскую больницу округа Френч. Джуди Маршалл получила пленку от Рыбака, и если мне ее отдадут, я привезу ее тебе. Что-то там странное… на пленке Джуди. Вроде бы он говорит с иностранным акцентом.
Генри отвечает, что Джек может не торопиться. Он еще не слушал первую пленку, а теперь подождет, пока Джек привезет ему вторую. Возможно, он услышит что-то полезное, если прокрутит их одну за другой. Во всяком случае, скажет Джеку, тот же это человек или нет.
– За меня не волнуйся, Джек. Вскоре миссис Мортон должна отвезти меня на KDCU. Сегодня Джордж Рэтбан зарабатывает на масло к моему хлебу – шесть или семь рекламных объявлений. «Даже слепой видит, что сегодня вечером вы собрались угостить вашу невесту, жену, любовницу, лучшую подругу отменным обедом, и если вы действительно хотите продемонстрировать своей пассии любовь и уважение, привезите ее к «Кузен Баддис Риб Криб» на Саут-Вабаш-стрит в самом центре Ла Ривьеры».
– Пассии, значит?
– Именно так. Джордж Рэтбан любит обобщения.
Смеясь, Джек говорит Генри, что обязательно заглянет к нему, и вжимает в пол педаль газа, увеличивая скорость «доджа» до семидесяти. А что сделает ему Дейл? Штрафанет за превышение скорости?
Он паркуется перед фасадом больницы, вместо того чтобы ехать на стоянку, и шагает к дверям, думая о Долинах и Джуди Маршалл. Ситуация меняется все быстрее, но в центре событий – Джуди Маршалл… нет, Джуди и он. Рыбак выбрал их сознательно, в отличие от трех первых жертв. Эми Сен-Пьер, Джонни Иркенхэм и Ирма Френо – обычные дети примерно одного возраста, на их месте мог оказаться любой другой ребенок, но Тайлер – сын Джуди Маршалл и этим выделяется среди остальных. Джуди заглядывала в Долины, Джек путешествовал по ним, а Рыбак живет там, как раковая клетка – в здоровом организме. Рыбак послал Джуди магнитофонную запись, Джеку – тошнотворный подарок. Находясь у Тэнзи Френо, он понял, что Джуди – его ключ и дверь, которую может открыть этот ключ, и куда может вести эта дверь, как не в Запределье Джуди?
Запределье. Господи, как здорово. Более того, прекрасно.
А-а-а… слово вызывает в памяти Джуди Маршалл, а когда мысленным взором он видит ее лицо, дверь в его сознании, дверь, которая принадлежит только ему, распахивается. На мгновение Джек Сойер останавливается, застывает как истукан в шести футах от входа в больницу.
Через дверь в его сознание врывается поток образов: остановившееся колесо Ферриса, копы Санта-Моники, кучкующиеся за желтой лентой, огораживающей место преступления, свет, отражающийся от лысого черепа чернокожего мужчины. Да-да, лысая голова чернокожего мужчины, которую он ну совершенно не хочет видеть, вновь перед ним, прямо-таки на блюдечке с голубой каемочкой. Была и гитара, но гитара где-то в другом месте, гитара, которая принадлежала великолепному требовательному, сострадательному, не знающему жалости Спиди Паркеру, благословенному Господом, лишенному Господом глаз, любимому Господом Спиди, который касался струн и пел:
