Заговор судьбы. Трилогия - Первухина Александра Викторовна (список книг txt) 📗
– И поторопитес-с-сь! – прошелестел невыразительный голос Императрицы. Никто не заметил, как она подошла к месту событий и встала рядом с мужем. Рейт молча отступил назад, подчеркивая, что последнее слово за ней, но всем своим видом выражая готовность настоять на своем. Он опасался, что Эфа по каким-либо причинам сочтет его действия чересчур поспешными, но следующие ее слова развеяли последние сомнения: – Я не с-с-считаю дос-с-стойными претендентами на руку моей дочери людей, с-с-спос-с-собных затеять безобразную драку перед придворными, которыми им, возможно, придетс-с-ся править!
Это был приговор. Драчуны попытались что-то сказать в свое оправдание, но послы, более искушенные в имперских традициях, поспешили увести их прочь. Для этих двоих кандидатов все было кончено. Если Императрица публично признала их недостойными, значит, даже угроза войны с государствами, чьих правителей она оскорбила, не заставит ее изменить своему слову. Но в этом случае такой жертвы и не понадобится. Устроить банальную драку из-за благосклонности женщины – не дуэль, не благородный поединок, а вульгарную драку! Да правители слова сказать не посмеют, чтобы не раздувать скандал и не напоминать всем и вся о том, что в их семьях вырастили деток, не имеющих даже минимального представления о правилах хорошего тона!
Рейт наблюдал за тем, как принцы понуро покидают прием, и ощущал одновременно и удовольствие, и недоумение. С одной стороны, он давно уже для себя решил, что эта парочка и близко не подойдет к его дочери, а с другой, не мог понять, как даже самые избалованные и несдержанные наследнички умудрились настолько забыть об элементарном чувстве самосохранения, что устроили подобное безобразие. Им ведь теперь до конца жизни не отмыться от клейма вульгарных, грубых типов, не имеющих никакого понятия о том, как следует себя вести в приличном обществе. Не та репутация, которая может помочь в жизни члену правящей семьи с более чем эфемерными перспективами получить более-менее значительное наследство. Тогда в чем же дело?
Принц подозрительно покосился на спокойно стоящую рядом с ним Эфу, которая удовлетворенно наблюдала за поспешным бегством драчунов, и тихо вздохнул, стараясь ничем не выдать своих чувств. Он был готов держать пари на собственную корону (чувство самосохранения не позволяло сделать ставкой в игре жизнь даже при полной уверенности в успехе), что его любимая жена или ее неуправляемые диины успели приложить руку к этому маленькому происшествию, как минимум спровоцировав участников. Рейт, припомнив, чему его учил Хальзар, четко сформулировал в сознании свои подозрения и посмотрел на Эфу, вопросительно приподняв бровь. Выражения лица Императрицы не было видно за вечно скрывающей ее лицо тканью, но веки над холодными янтарными глазами слегка опустились, подтверждая верность его выводов.
Принц не знал, смеяться ему или плакать. Его драгоценная жена опять без зазрения совести использовала его втемную – из самых благих побуждений, естественно! Рейт ощутил стойкое желание высказать Эфе все, что он думает о ее методах, но ее уже не было рядом. Судя по всему, ощутив его эмоции, а на таком близком расстоянии она читала их как открытую книгу даже в толпе, Эфа воспользовалась его мимолетной задумчивостью и ускользнула от семейных разборок по своим, несомненно, важным и срочным делам. Не придерешься! Принц вздохнул еще раз, признавая свое поражение в очередной попытке перевоспитать это неуемное создание, но неожиданно пришедшая в голову мысль мгновенно вернула ему хорошее настроение: произошедший инцидент был прекрасным поводом удрать с приема под предлогом срочных и неотложных дел!
Рейт развернулся на каблуках, выискивая в пестрой толпе мажордома, и едва не поскользнулся на полированном мраморе пола. Тихо выругавшись про себя, он поклялся серьезно поговорить с распорядителем этикета, как только выдастся свободное время. В конце концов, уже ни в одном цивилизованном государстве полы в качестве орудия покушения на убийство или тяжкое членовредительство не используются, и только Империя упрямо цепляется за глупый анахронизм, подвергая гостей опасности выставить себя на всеобщее посмешище, помимо всего прочего!
Принц наконец нашел взглядом мажордома, который укрылся в тени тронного возвышения от греха подальше и оттуда наблюдал за весельем гостей, старательно прикидываясь деталью интерьера. Замечательно! Рейт подошел к огромным стеклянным дверям, ведущим из зала для больших приемов на открытую террасу, и, встретившись с ним глазами, едва заметно кивнул. Старательный подданный понял его кивок совершенно правильно, он стремительно пересек помещение, умело лавируя между группами полупьяных представителей дворянства, как местного, так и иноземного, и склонился перед принцем-консортом в вежливом поклоне, ожидая распоряжений.
– Я покидаю прием в связи с важными и неотложными делами. – Рейт заставил свой голос звучать в меру озабоченно. – Оповестите гостей!
– Да, Ваше Высочество!
Принц одобрительно кивнул и через террасу вышел в парк, оставив мажордома объявлять о уходе Его Высочества и вызвавших это причинах.
Сейнал в раздражении бросил кисть на столик и отвернулся от мольберта, на котором стояла его незаконченная картина. Нужный настрой никак не приходил, и работать дальше было бессмысленно. Юноша нажал на кнопку выключателя, гася верхний свет и, оставшись в полутемной комнате, позволил себе наконец выпустить наружу клокотавшие в душе чувства, со всего размаха стукнув кулаком о стену. И сразу же об этом пожалел: к плохому настроению и злости на весь мир добавилась еще и боль в руке, легче от этого, естественно, не стало.
Сейнал подошел к окну и набрал код отключения замка. Тихо пискнула электроника, и створки распахнулись навстречу теплому летнему ветру. Юноша вдохнул свежий, пахнущий ночными цветами воздух и горько рассмеялся. Нет, это просто проклятие какое-то! Каждый раз, когда он начинает наконец верить в то, что жизнь наладилась и не нужно больше опасаться злобных шуток судьбы, ему на голову сваливается новая гадость, по сравнению с которой меркнут все предыдущие! Стоило только вздохнуть свободно после смерти психопата-дядюшки, по недосмотру Саана ставшего президентом и на протяжении многих лет самозабвенно уничтожавшего все, что казалось ему угрозой, как тут же выясняется, что он должен жениться на существе, которое относится к человеческому роду только условно и может переплюнуть почившего родственника по части кровожадности. А дядя Джастер еще пытается выяснить, почему это он так боится Императрицу! Можно подумать, сам не знает почему! Еще и мораль читает о его недостойном поведении! Усмотрел в обычном разговоре с приятным в кои-то веки собеседником ухаживание, ни больше ни меньше! Бред какой-то! Он даже имени ее не знает! К тому же дядя сам ему рассказывал, что женщины-диины мужчинами человеческого вида не интересуются и все попытки ухаживания обрывают решительно и весьма жестко…
Сейнал прислонился к стене, невидяще глядя на залитый лунным светом парк. Ему уже было все равно, что случится дальше. Он даже не помнил, под каким предлогом отказался идти на очередной опостылевший прием. Хотелось все закончить разом, чтобы не мучили по ночам кошмары, в которых он раз за разом бежит по коридору и, распахнув дверь комнаты, застывает над окровавленным телом матери. Чтобы не слышать злобные сплетни и нападки мачехи, не ломать голову над очередной неразрешимой проблемой, вся суть которой сводится к единственному: как сделать так, чтобы страна прожила еще хоть год, не рухнув в пропасть очередного кризиса, не замечать больше насмешки в глазах придворных и усталой безысходности на лице отца…
– Привет! Ничего, что я без приглашения? – внезапно раздалось откуда-то снизу, и Сейнал с изумлением обнаружил, что смотрит в янтарные глаза своей знакомой-диина. Интересно, и когда это он успел так наклониться над подоконником? Юношу обожгло нехорошим предчувствием, ведь стоило ему только сдвинуться самую малость, и он рухнул бы, из окна пятого этажа на стилизованные под старину мощенные камнем дорожки. Девушка сочла его молчание приглашением и ловко проскользнула мимо него в комнату, слегка задев его плечом. От этого легкого на первый взгляд прикосновения Сейнала отбросило на несколько шагов, и он едва не свалил забытую на мольберте картину. – Извини. – В голосе диина не слышалось ни малейшего раскаяния. – Ты чего ночью у окна с-с-стоишь, мишень изображаешь? Забыл, что на тебя уже покушалис-с-сь?!
