Чародей поневоле (сборник) - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (читать книги регистрация TXT) 📗
Катарина резко обернулась:
— Кто здесь?
— Это лорд Чародей прибыл, любовь моя,— ласково проговорил Туан и шагнул к жене.— Я так подумал, что ему будут интересны те вести, которые ты мне поведала.
— Вот уж воистину! Подойди ко мне, лорд Чародей! Тебя уж точно порадуют те вести, что я тебе поведаю, без сомнения!
Род отчетливо ощутил, как от злобной насмешки королевы у него морщится кожа. Он подошел к Катарине, сдвинув брови, и ответил:
— Если ваши вести касаются ведьм и колдунов — я весь внимание. Насколько я понимаю, ваши подданные встретили вас не слишком… тепло?
— Зимним морозом они встретили меня! — фыркнула Катарина,— Мои герольды говорили мне, что при виде моей кареты им казалось, будто лишь королевский герб на камзолах мешал людям забросать их камнями!
— Не слишком воодушевляющая картина. Но ничего нового в ней нет при всем том. И все же я питал надежды на некоторые перемены в общественном мнении по отношению к нашим эсперам… то есть ведьмам и колдунам.
— Питала и я, и так могло бы быть, если бы кое-кто не возвысил свой пакостный голос!
— Кто же это? — со скрытой угрозой вопросил Род.
— О, это святой человек.— Катарина произнесла эти слова так, что они прозвучали подобно оскорблению.
Род медленно разжал губы и тут же снова сжал. Выпрямился, расправил плечи. На лице его застыла гримаса отвращения.
— Так я и думал.
— Это монах-отступник,— сказала королева, вертя на пальце кольцо.— Скорее всего, это так. Я говорила с милордом епископом, но он утверждает, что ему ничего не известно об этом раскольнике.
— Иона-самозванец,— кисло усмехнулся Род.— Живет в пещере, в горах, питается ягодками и пчелиным медом, себя именует не иначе как святым отшельником и пророком и усмиряет свою плоть тем, что не касается ее водой.
— Он проповедует против меня,— сказала Катарина и так сжала в руке кубок с вином, что костяшки ее пальцев побелели.— А значит, и против короля. Ибо я собираю в замок ведьм и потому недостойна королевской крови, а мой супруг — своей короны и права царствовать в Грамерае, ибо мое слабое колдовство,— так говорит этот проповедник,— это дьявольское деяние.
«Есть прогресс,— мысленно отметил Род.— Два года назад она бы ни за какие коврижки не призналась в собственных телепатических способностях, какими бы скромными они ни были».
— И потому,— продолжала Катарина,— мы — посланцы сатаны, Туан и я, и не годимся для того, чтобы править страной.
И конечно, все ведьмы в наших землях должны умереть.— Она выронила кубок и стукнула кулаком по столу. Потом уронила голову на руки, прижала кончики пальцев к вискам.— Вот так за две недели все наши труды: твои, мои, Туана, все наши труды пошли прахом. И сгубили их не войска, не рыцари, а один-един-ственный грязный самозваный проповедник, чьи речи разносятся по стране быстрее, чем скачет герольд. Как будто и сражений не нужно для того, чтобы свергнуть короля,— хватит и слухов.
— Я так думаю,— медленно проговорил Род,— что этот маленький вирус лучше всего как можно скорее локализовать и уничтожить.
— Не опасайся на сей счет,— заверил его Туан.— Сэр Марис уже послал по всему королевству людей, чтобы они вызнали, где можно сыскать это чудовище. Как только он будет найден, он немедленно окажется в темнице.
От этих слов у Рода по спине побежали мурашки. Одно дело, когда о таком говорил он,— все звучало более или менее сносно. Но когда такое звучало из уст короля, от этого попахивало жесточайшим ограничением свободы слова. Понятно, намерения у Туана были самые что ни на есть благие, и все-таки это была откровенная цензура.
Только теперь Род начал осознавать, что настоящая опасность крылась в реакции Грамерая на набеги зверолюдей, а не в самих набегах как таковых.
— Не уверен, что будет большой толк от того, что вы запрете в темнице только одного человека,— задумчиво проговорил он.
— «Только одного»? — Катарина подняла голову. Взгляд у нее был изумленный,— О чем ты говоришь?
— Их может быть несколько,— старательно подбирая слова, ответил Род,— Поймите, когда зверолюди нападают извне и вдруг вы обнаруживаете врагов внутри страны…
— О да, мне следовало догадаться! — воскликнул Туан и сжал кулаки.— Они в союзе друг с другом, верно?
— Там, откуда я родом, мы таких называем пятой колонной,— сказал Род, пристально глядя на огонь в камине.— Теперь же, когда вы затронули эту тему, Туан, мне представляется…
— Опять враг за спиной врага? — выдохнул Туан.
Род кивнул:
— Да. Почему бы за спиной обоих врагов не стоять одному и тому же злодею?
— О ком ты говоришь? — требовательно вопросила Катарина.
— О свергнутом короле зверолюдей, моя дорогая.— Туан подошел к жене, положил руку на ее плечо.— Об их короле, которого они зовут Орлом. Его сверг их шаман по имени Мугхорк. Шаман — это нечто вроде жреца, знахаря и проповедника в одном лице.
— Опять проповедник! — Катарина устремила на мужа гневный взор.— Пожалуй, во всем этом слишком много религии!
— О да, религия может быть очень мощным орудием.
— Воистину. Но кто работает этим орудием?
— Хороший вопрос. Ответ на него нам может понадобиться скорее, чем мы можем добыть его.
За ухом у Рода послышался отзыв Векса:
— Имеющиеся данные пока не позволяют с определенностью установить взаимосвязи.
Что ж, с этим выводом робота Род был принужден согласиться. Пока реальных фактов, подтверждающих наличие заговора, не было. По пути на север он был готов решить, что шамана скорее всего, поддерживают тоталитаристы из будущего. Не исключено, что сам шаман и являлся таковым — не следовало игнорировать чудес пластической хирургии. А замышлять он мог, причем совершенно запросто, дворцовый переворот при поддержке широких народных масс, весьма неприятно смахивающий на Октябрьскую революцию тысяча девятьсот семнадцатого года в России на Терре.
Однако это резко отличалось от той «охоты на ведьм», которую затевали грамерайские проповедники. Подобное движение не повиновалось централизованному управлению. Для его начала достаточно было одного-единственного голоса, но оно очень быстро могло выйти из-под контроля. Централизованная власть могла направить его в общих чертах, но никак не могла бы определиться в мелочах. Такова была тактика анархистов: разрушение уз всеобщего доверия, державших людей вместе, в едином обществе. Тем самым закладывались основы для установления власти военных вождей.
Безусловно, если власть над всем народом переходила в руки военного вождя, различие между его способом правления и диктатурой становилось весьма неопределенным, но тактика анархистов включала в себя еще один прием: они сталкивали друг с другом несколько военных вождей и вдобавок старались всемерно увеличить их число.
— Ты воистину веришь в то,— спросил Туан,— что то и другое — проявления одной и той же вражеской силы?
Род покачал головой:
— Пока я ни в чем не могу быть уверен. Это вполне могут быть две абсолютно независимые силы, и каждая из них стремится победить другую. Но с точки зрения практической нам лучше считать, что мы имеем дело с двумя отдельными группировками, и потому нам следует разделить наши силы.
— Что ж, тогда,— мужественно и решительно заявил Туан,— самое мудрое решение будет таково: сразиться с одним врагом, а другому не дать возможности выступить против нас.— Он обратил взгляд к Катарине: — Мы должны удвоить численность нашего войска, любовь моя, ибо кто-то должен остаться здесь, пока другие отправятся за море в царство зверолюдей.
— Ты говоришь о войне, супруг мой! О самой кровавой войне!
Туан печально кивнул.
Катарина зажмурилась.
— Я так боялась, что дойдет до этого. Мне уже довелось видеть, как сражаются мужчины… и зрелище это не возрадовало меня.
На взгляд Рода, в королеве свершилась еще одна важная перемена к лучшему.
Катарина вновь взглянула на Туана:
— И другого пути нет?
Он покачал головой:
