Самба (СИ) - Абсолют Павел (книга жизни TXT) 📗
Поколебавшись, я решил начать с задания от Хитсуги. Я ее не так хорошо успел узнать, да и можно вспомнить ее умение идеально контролировать себя, но по виду юной главе девятого клана было очень важно, чтобы я изучил именно этот артефакт. Амулет "чистого разума" был даже сложнее "множественного подчинения". Целый час я потратил только на изучение. По моим предположениям артефакт должен блокировать определенные участки мозга и даже выжигать, что не совсем вяжется с его названием. Я попытался воспроизвести заклинание на пауке, но тот быстро скопытился. Имеет ли вообще смысл тренировать его на аякаси? Я написал Хитсуги сообщение и попросил помочь Кабураги с поиском подопытных. Якоин сходу пообещала найти мне сотню-другую жертвенных душ, но я ее веселый настрой не разделял. Имею ли я право лишить жизни живого человека, али тварь дрожащая? Хотя палачи были во все времена. Кто-то ведь должен заниматься грязной работой.
Оставшихся пятерых я бил "подчинением". После четырех трупиков тщательно проанализировал заклинание и постарался действовать более аккуратно и быстро. Со светом в случае разума нельзя было медлить. Пан или пропал. То есть сама подготовка заклинания занимает какое-то время, после чего резко внедряется в аякаси. Цутигумо выжил, но его шатало и лапы не держали. Однако кровожадный настрой и страх по отношению ко мне из его ауры пропал, минут на десять примерно. Я сделал несколько десятков бумажных "подчинений", пока не выдохся. На каждом написал крупно название, фамилию клана и "Не применять на людях!". Дальше решил попробовать "ослепление", но первая попытка вышла неудачной, и подопытные закончились.
Выйдя из подвала, я сразу направился в ванную, загодя набранную Кайей. Бросив одежду в Саки, я прошел в банное помещение и внимательно осмотрелся. Это уже стало традицией. Плотно закрыть форточку и краны, щель под дверью заложить полотенцем. Сочтя приготовления законченными, я погрузился в приятную теплую воду. Ди-ниджу, оставленный в углу, включил медленную расслабляющую музыку. Где-то минут через двадцать я почувствовал знакомую ауру. Из небольшой вентиляционной решетки сначала мелко закапало, потом полился настоящий поток, собравшийся в маленькую девочку в синем купальнике.
— Можно к тебе присоединиться?
— Тебе действительно надо мыться?
— Нет, нано. Но когда еще тебе доведется шанс пощупать свою лоли в интимной обстановке?
— Залезай. Только ко мне не приставай. Помнишь, ты обещала слушаться?
Сидзука с разбегу плюхнулась в бассейн, подняв кучу брызг.
— О-о, ты плавки надел? Ждал меня в гости, нано?
— Я же тебя знаю. Как проверка?
— Пока мои духи будут исследовать реку Такамии, там не на одну неделю работы.
— Ясно.
— Что-то ты неважно выглядишь. Переживаешь из-за цутигумо?
— Наверное. Столько всего еще надо сделать. Вдруг я не справлюсь? Может я слишком много на себя беру?
— Ложись на спину на воду, я тебе специальный водный массаж сделаю, нано.
— Спасибо.
Мизучи устроила мне настоящее джакузи вперемешку с аква-массажем.
— Вот уж не думала, что буду утешать экзорциста после убийства аякаси, — пробурчала Сидзука. — Ты сделал правильно, Юто. Все духи бывают разные, и порой сложно различить, в ком таится зло. Но йорогумо и цутигумо не все столь кровожадные, иначе я бы не позволила тебе приблизиться к ним. Люди за века придумали множество законов. Еще в начале двадцатого века можно было легко набрести на разбойников, бандитов. Сейчас это сделать сложнее. Нано. А в прежние времена, как мне говорили, люди постоянно воевали: кланами, семьями, городами, народами. Напоминали диких зверей. Но вы смогли двинуться дальше, и за это я вас уважаю. А аякаси так навсегда и остались в средних веках. Многие от природы мирные, и есть такие как я, что всегда тянулись к человеческому обществу. Но большинство не верит никому, кроме сородичей, живут в глуши. Знаешь, мне кажется, только Амакава могут изменить положение вещей. Вы словно посредники между людьми и аякаси.
— Думаешь? — переспросил я, нежась в пузырьках воды.
— Уверена, нано.
— Спасибо. Все эти разговоры об избранности навевают сон. Надеюсь, там про меня не сочинено каких-нибудь пророчеств?
— Много чести, — фыркнула мизучи и выстрелила струей воды мне по заднице.
— Ай! Ослабь напор, посейдона ради… Есть у меня одна идея. Только ведь многие аякаси неразумные. Сложно до всех достучаться. Да и экзорцисты очень упрямый народ. Вон с каким трудом договорился о поездке.
— Задача сложная и может казаться невыполнимой. Главное начать.
— Пожалуй, ты права…
— Юто, можно мне тебя поцеловать, нано?
Я открыл глаза и увидел склонившуюся надо мной мизучи.
— Прости, я…
— Тс-с, не извиняйся. Я умею ждать. Думаешь, я настолько глупа, чтобы отказаться от места, которое могу назвать домом?
— Ты мне очень нравишься, Сидзука. Как сестра. Ты словно моя мудрая старшая сестра!
— Нано!
— Бу-ульк! — меня утянуло на дно бассейна, и я забарахтался. — Кха-кха, за что?!
Мизучи выпрыгнула из водоема:
— Еще раз посмеешь назвать меня по имени или тем более старшая сестра, пойдешь на корм рыбам, Юто.
— Все понял, больше не повторится.
Вода в бассейне стала градусов на десять меньше, поэтому я тоже поспешно закончил с купанием. Вечером позвонила какая-то важная персона из главного подразделения четвертого отдела. Пытался убедить меня надеть на провозимых аякаси какой-то "пречистый ошейник". Якобы английская сторона согласна только на такие правила. Пришлось мне строить из себя надменного главу великого клана, посмеяться над неспособностью японских оммедзи отстоять свою позицию на международной арене. Тот явно остался недоволен, но обещал что-то придумать. Посмотрев телек и немного пообщавшись с вассалами и охотниками, отправился спать.
— РОТА ПОДЪЕМ!!! — прогремело у меня над ухом.
Я подпрыгнул и на автомате выставил покров света. Несмотря на то, что фраза была произнесена на японском, интонации легко угадывались по прошлой жизни. В моей комнате стоял незнакомый мужик-азиат в светло-зеленой военной униформе старого японского образца. Лет тридцать на вид, со зверской рожей, присущей некоторым командирам. Сбоку висел меч син-гунто, известный мне по историческим хроникам. Я узнал каску на голове незнакомца, которую выкопал на пляже Тсучидзима, и немного расслабился.
— Че орешь с утра пораньше?!
— Сопляк! Ты как разговариваешь со старшим по званию! Ну ничего, я из тебя сделаю образцового солдата! Или захо…
Я выпустил немного ауры в сторону цукумогами, и тот притих.
— Слушай сюда, касочник. Старший по званию у нас в клане — это глава, то есть я. Амакава Юто. Какое у тебя было звание? — спросил я, не умея различать погоны японской императорской армии.
— Гунсо, сержант!
— Считай меня тайсе, генералом. Генералом Амакава. Как тебя зовут?
— Гунсо, сержант!
— Э-э, ладно, Гунсо. Короче, тревожить сон генерала по пустякам запрещено. Я буду досыпать, а ты иди прошвырнись по поместью, познакомься со всеми. Советую тебе не трогать Химари, бакэнэко, Сидзуку, мизучи, и Кайю, дзасики-вараси, а то они от тебя мокрого места не оставят. Выполняй!
— Есть, тайсе! — мужчина развернулся и строевым шагом покинул мою комнату.
Да, боец из новообразованного цукумогами не ахти, аура слабая, но может пригодится его сержантский настрой. Я уж и забыл про каску, сваленную в углу комнаты, но видимо, ночного излучения моей ауры ему хватило для эволюции.
К завтраку меня вежливо разбудила Лизлет. Я с удовольствием уплетал вкусности, познакомил всех с новым вассалом Амакава.
— Раз наш клан расширяется, надо постепенно менять некоторые порядки, — проговорил я. Маки тут же потянулась за записной книжкой. Да и пусть строчит. — Наш новый товарищ Гунсо-сан подал мне замечательную идею. В любой военной организации должна быть строгая иерархия и подчинение. Засим объявляю себя генералом клана Амакава.
