Магический спецкурс - Летняя Лена (книги без сокращений TXT) 📗
Обвинитель задал все те же вопросы, что и на «репетиции», я дала все те же ответы, стараясь не смотреть на Нота, но чувствуя на себе его прожигающий ненавистью взгляд. Судья, худощавый мужчина лет шестидесяти, напротив, смотрел на меня сочувственно.
Защитник не проявлял особого рвения. По тем же американским сериалам я привыкла к тому, что адвокаты с пеной у рта защищают даже серийных убийц, которые чуть ли не были пойманы над телом с окровавленным ножом. Однако защитник задал мне всего несколько вопросов. В том числе о том, почему Нот мог желать моей смерти. А еще о том, пытался ли он бежать. Только после этого я задумалась: а почему, собственно, он не пытался этого сделать? Был уверен, что я замерзла в лесу и ему ничего не грозит? Знал, что ему не спрятаться? Или желал быть пойманным, чтобы получить свою долю аплодисментов от сочувствующих? Ведь он реально считал мою смерть значимым событием, сейчас я это чувствовала, как никогда.
После меня вызвали самого Ротта, и он пересказал все то, что узнал во время предварительного разбирательства. Рассказал он и про нападение Нота в самом его конце. По выражению лиц судьи и защитника я поняла, что судьба Нота решится очень быстро. И решится не в его пользу. Наверное, это должно было обрадовать, но… не обрадовало.
Мне хотелось поскорее вернуться в Орту. Нет, веселиться на выпускном я после всего, что увидела в суде, едва ли смогу. Но я мечтала немедленно оказаться в гостиной Нормана, в его объятиях. Чтобы он прижал меня к себе, а его руки, сомкнувшись у меня на спине, отгородили от всех проблем и тревог.
Однако, когда заседание закончилось и мы вышли из давящих на психику серых стен на залитую солнцем площадь, никто не поторопился к порталам. Ротт остановился, чтобы выразить мне и папе благодарность. Я не понимала, за что, поэтому промолчала, предоставляя папе право дать вежливый ответ.
— Таня, не расстраивайтесь так, — вдруг сказал Ротт с улыбкой. — Нот сам выбрал свой путь. И понесет ответственность за сделанный им выбор.
— От этого ситуация не становится менее печальной, — возразила я.
— Вы, должно быть, проголодались, — внезапно сменил он тему. — Хотите перекусить перед возвращением в Орау? Я все еще надеюсь на возможность угостить вас обедом.
Я покачала головой. Есть я хотела, потому что из-за нервов почти не завтракала, но я не хотела ни задерживаться в Аларии, ни оставаться дальше в обществе старшего легионера.
— Я знаю отличное место, оно совсем рядом, — продолжал настаивать Ротт. — Прекрасный пример местной кухни. И это абсолютно безопасно: охрана пойдет с нами.
— Мне кажется, Таня хотела бы поскорее вернуться в Орту, чтобы отвлечься, — вмешался папа. — У нее сегодня все-таки выпускной.
— Честно говоря, господин Ларин, я не просто хочу угостить вас обедом, — серьезно признал Ротт, посмотрев на папу. — Есть некоторая информация, которая касается безопасности Тани. Мне хотелось бы поговорить с вами об этом.
И тогда папа согласно кивнул, а я подавила тяжелый вздох. Придется потерпеть еще как минимум час. Наверное, я смогу это сделать.
Небольшой ресторанчик, в который нас зазывал Рота; действительно находился недалеко: мы немного прошли вдоль широкой улицы, свернули в узкий переулок, заканчивавшийся тупиком, и остановились почти в самом его конце у неприметной двери. Оба легионера скользнули внутрь, полминуты спустя вернулись и кивнули своему начальнику. Я чувствовала себя очень важной персоной, вокруг которой крутятся телохранители.
В заведении стояло не больше десятка столиков, которые сейчас никто не занимал. Для обеда было уже поздновато, а для ужина — еще очень рано, поэтому скучающий персонал заведения продемонстрировал настоящее радушие, увидев компанию из пяти человек. Пусть даже оказалось, что двое из них при исполнении и есть не будут.
Выбор блюд я доверила папе и почти не вслушивалась в его разговор с легионером. Услышала только, что поначалу Ротт, вопреки обещаниям, не столько рассказывал, сколько спрашивал. Знает ли папа о том, почему монархисты выбрали меня своей целью? Случались ли покушения или странные события раньше? Папа не стал раскрывать ему всех карт, только сообщил, что покинул магический мир, опасаясь за себя и семью. Он дал понять, что я могу быть мишенью по его вине, но не стал уточнять, что имел отношение к Легиону.
Так и не добившись ничего определенного, Ротт завел пространную беседу на тему того, что при таком раскладе для меня крайне опасно возвращаться в магический мир. Кажется, все его мысли о моей безопасности сводились к тому, что мне стоит после церемонии вручения дипломов вернуться домой и остаться там. Папа ответил, что он надеется на то же самое, но окончательное решение принимаю я.
— А вы, Таня, что думаете по этому поводу? — Ротт вонзил в меня пытливый взгляд.
Я пожала плечами. Мне не хотелось обсуждать с ним свои планы на жизнь.
— Вы же сами сказали, что Орта для меня сейчас — самое безопасное место, — напомнила я. — После спецкурса могу вернуться туда для полноценного обучения.
— Они внедрили туда агента, который терпеливо ждал вашего появления пять лет, — заметил Ротт. — Они могут внедрить нового. И если преподавателей еще как-то можно попытаться контролировать, то поток студентов, поступающих в Орту, отслеживать трудно. К тому же монархисты всегда могут завербовать кого-то из тех, кто уже там учится. Как показывает практика, люди примерно вашего возраста очень падки на их идеи.
— Я буду иметь все это в виду, господин Ротт, — вежливо ответила я. — Но я не собираюсь запираться в собственном доме до конца жизни и бояться. Это ничем не отличается от смерти.
— Едва ли, — возразил он. — Но я уважаю ваш взгляд на проблему. Мы будем стараться обеспечить вашу безопасность.
На этом важная беседа, судя по всему, закончилась. Ротт с папой немного попрепирались на тему того, кто платит за обед. В итоге старший легионер настоял на том, что сегодня он нас угощал. Пока Ротт оплачивал счет, двое его подчиненных вышли на улицу, как до этого первыми зашли в кафе. Мы последовали за ними буквально через несколько секунд.
Переулок оставался все таким же тихим и безлюдным. В Аларии для столицы целого мира на улицах вообще было не так много народу. Наверное, потому, что маги предпочитали передвигаться порталами, а не пешком.
И все же что-то заставило сердце пропустить удар, а потом забиться сильнее. Пока папа с Роттом продолжали вежливый разговор ни о чем, я тревожно огляделась, чувствуя, как страх пробирается под кожу.
— Господин Ротт! — позвала я. Сердце сорвалось в галоп, а дыхание сбилось. — Где ваши люди?
Он не успел ничего ответить. Даже просто отреагировать на оклик. Мой отец, стоявший рядом с ним, вдруг вздрогнул всем телом, глаза его закатились, и он рухнул на землю.
— Папа!
Ротт обернулся в ту сторону, откуда могло прилететь заклятие, поразившее папу. Слишком медленно. Следующее заклятие оставило без сознания и его.
Задыхаясь от ужаса — за себя, за папу, — я прижалась к стене и машинально выставила щит, еще не понимая, откуда угрожает опасность. А потом стиснула зубы от неприятного покалывания, когда по щиту ударило почти одновременно четыре разных проклятия.
Выход из переулка перекрывали четверо незнакомых мужчин, в чьих глазах горел такой же фанатичный огонь, как и в глазах Нота.
Если я закричу, придет ли мне кто-нибудь на помощь? Дома в переулке выглядели нежилыми. Да и не могла я закричать: ужас парализовал меня, все силы уходили на поддержание щита. Я оказалась не готова к столь дерзкой атаке. Впрочем, в отличие от папы и господина старшего легионера столицы, я пока еще оставалась в сознании и на ногах. На мгновение убрав щит, я послала веерный ударный импульс, но мои противники, конечно, легко закрылись и тут же атаковали в ответ. Слаженно, одновременно они послали в меня сначала огненные заклятия, потом ледяные. Я узнала прием и на одном только инстинкте после второго заклятия сменила поглощающий щит отражающим. Двое в итоге словили рикошет своего же ударного импульса, но остальные успели закрыться щитами и снова атаковали.
