Танец Арлекина - Арден Том Дэвид Рэйн (бесплатные серии книг .txt) 📗
Подумать только — истратили деньги на визит к предсказательнице! А Полти мог бы употребить их с большей пользой — добыл бы себе приз на пирамиде кокосовых орехов. Полти выругался и с досадой пнул ваганский фургон. Можно было, конечно, пнуть Лени или Вела, но Лени была девочкой довольно крепкой, а Вел… Вел был сыном кузнеца и силой не уступал Полти.
— Это кто там балуется? — послышался голос из фургона. Полти ухмыльнулся, еще раз пнул фургон и пустился наутек, позвав ребят за собой.
Их было пятеро, и они называли себя Пятеркой, а иногда — Пятеро из Ириона. Полти — мальчишка с морковными волосами — сразу стал их предводителем. Командовать он умел. Правда, порой Лени и Вел как бы забывали про это. Неразлучная парочка. Иногда они забывали обо всем на свете, даже о Полти. А Полти этого терпеть не мог — чтобы о нем забывали.
Полти заявлял, что он — самый сильный в Пятерке. С ним никто не спорил, так как Вел ни за что не полез бы к нему первым. Да и вообще Полти все побаивались, не забывая о том, чей он сынок. Полти жил в богатом доме. Его родителей знали и уважали все. Вот только другие дети не завидовали Полти. Они знали, как жестоко наказывает его отец, как он его колотит и хлещет розгами. Вот и сегодня Полти наверняка выпорют за то, что он пошел на ваганскую ярмарку. Досточтимый Воксвелл был очень суров. Бывало, Пятерка отправлялась купаться, а Полти плавал в рубашке. И все знали почему.
— Хочу найти этот золотой, — заявил Полти чуть позже, когда ребятишки, отдуваясь после быстрого бега, повалились на траву. Они нашли укромное местечко между шатрами и фургонами, где их никто не видел.
— Брось, Полти, — сказала толстушка Лени. — Это наверняка был какой-нибудь хитрый ваганский фокус.
— Да настоящая она была, монетка-то! Я ж ее во рту держал! Полти надулся.
Боб с опаской поглядывал на своего рыжеволосого дружка. Вечерело. Все порядком устали. Они успели поглазеть на все диковинки, побывали около всех прилавков. Напились подслащенного некрепкого пива, налопались липкого ваганского хлеба. Девчонки и Боб дважды объехали деревенскую лужайку на пони. Полти и Вел бежали за ними и хохотали до упаду. А теперь у ребят не осталось ни единой монетки. Они устали, им было жарко. И поэтому от Полти теперь можно было ждать чего угодно.
Боб застенчиво перебрался поближе к Тил. Та делала вид, что не слишком огорчена тем, что ее нарядное платьице порвано. А какое красивое платьице! Новенькое, из ярко-красной ткани! Боб стал гадать: может, зайти к нему домой и упросить мать починить платье Тил? Но нет, это вряд ли. Мать Боба была по уши занята в кабачке.
— Да вы знаете, сколько всего можно накупить на этот золотой?
— Заткнись, Полти, — посоветовала товарищу Лени. Она срывала одуванчики и дула на них, направляя пух на Вела. Полти разозлился. Сорвав большой пучок одуванчиков и травы, он швырнул его в девочку.
— Эй, ты чего! — возмутилась Лени.
— Тебе-то хоть бы что, да? Небось, еще денежки завалялись?
— Да нет же! — решительно тряхнула головой толстушка. — Ничего у меня нет, и у Вела тоже, и ни у кого больше нет денег. У тебя, между прочим, больше всех было, Полти.
Это верно. Перед тем как отправиться на ярмарку, Полти украл из ящика отцовского стола мешочек с серебряными монетками. Но Полти был жадюгой и мотом, вот теперь и страдал от этого. А Бобу было жаль его. Ведь как-никак Полти был его лучшим другом.
— Т-с-с-с! Поглядите! Тил что-то нашла.
Пусть ребят никто и не видел в укромном уголке между фургонами и шатрами, но тут было довольно шумно. Неподалеку разыгрывался новый ваганский спектакль, и зрители громко распевали хором. И все же Тил, сидевшей спиной к фургону, удалось услышать чей-то тихий, жалобный писк. Девочка заглянула под фургон. В тени, на рваном мешке, лежала кошка с котятами.
— Ой, какие хорошенькие! — воскликнула Тил, когда и остальные увидели котят. — Их пятеро! — сообщила она после того, как, загибая пальцы, сосчитала котят. — Полти, нам всем можно взять по одному!
Это она глупо придумала. Мать Боба ни за что бы не позволила ему взять котенка. И отец Полти тоже. Полти презрительно фыркнул:
— Подумаешь, какая-то старая облезлая кошка. — И добавил: — Хотите, я вам кое-что покажу, а? Одну шутку.
Друзья не слишком охотно оторвались от наблюдения за кошкой. У Полти всегда в запасе имелись или секреты, или шутки. Секретами Полти являлись вещицы, которые он таскал у своего отца. А у Воксвелла водилось множество диковинных вещиц. Всевозможные флакончики, наполненные какими-то зельями. Как-то раз Полти заставил Боба отпить из бутылочки лилового стекла, а потом беднягу Боба тошнило до самого вечера. Ну а шутки… шутки у Полти были, например, такие: забраться на сеновал к дядюшке Орли и швырять в его жену гнилыми турнепсами. Правда, она потом сообразила, в чем дело, и прогнала ребят со двора метлой. Вот была потеха!
Да, что и говорить, шутки у Полти всегда бывали веселые!
Полти запустил руку под фургон. Тил ахнула. Полти был жирный, но неловким его назвать было нельзя. Мальчишка схватил кошку за загривок и вытащил из-под фургона. Кошка выворачивалась, пыталась оцарапать Полти, но он держал ее крепко.
Полти осклабился.
— Кис-кис-кис, — насмешливо проговорил он и потрогал кошкины усы.
Кошка была тощая, блохастая. Шкурка ее была окрашена весьма разнообразно — черными и белыми пятнами и черно-серыми полосками. Котята, оставшиеся под фургоном, жалобно мяукали и звали мать.
«Отпусти ее, Полти!» — хотелось сказать Бобу.
Но он промолчал и встревоженно глянул на Тил.
Шутку Полти придумал такую: одной рукой он схватил кошку за голову, крепко сжав ее челюсти, а другой рукой — за задние ноги и растянул.
Боб испуганно пробежался взглядом по лицами друзей. Лени и Вел улыбались. Улыбалась даже Тил! Их как будто заколдовали! У арлекина было свое колдовство, а у Полти свое. Кошка оказалась такой длинной — ну прямо как аккордеончик-концертино!
Но оказалось, что на уме у Полти было другое.
Полти сосчитал до пяти.
И рывком еще сильнее растянул кошку.
Послышался глухой треск, похожий на выстрел.
От испуга дети даже ахнуть не смогли.
Полти сломал кошке позвоночник.
Опустив кошку, Полти почти бережно положил ее на траву. Из-под фургона доносился тихий, жалобный писк котят.
Кошка какое-то время дергалась. Наконец ей удалось когтями передних лап уцепиться за траву. Кошка хотела добраться до котят, но задние ноги не слушались ее. Наверняка через некоторое время Полти был готов похохотать над бедным животным, показать, как ползет по траве несчастная кошка, волоча задние ноги.
Вот такая шутка.
ГЛАВА 7
ДЖЕМ-БАСТАРД
Эйн! Танцуй, Эйн!
Тряпичная кукла поднялась с травы, вышла на сцену — мшистый пригорок, и ее ножки затрепыхались в воздухе. Вперед, назад, назад, вперед. Эйн танцевала танец смерти.
Танцевала-танцевала… и снова повалилась навзничь. Ее глупая мордашка с нарисованной улыбкой была перепачкана зеленью. Головка беспомощно запрокинулась. Шейка у куклы разорвалась, из дырки тонкой струйкой сыпался песок.
Ката сердито встряхнула куклу:
— Плохая Эйн!
Однако игра ей порядком наскучила. Девочка сидела на корточках на каменной плите под раскидистым тисом. Прошел уже целый час. Солнце клонилось к закату, на кладбище залегли черные тени.
Ката вытерла нос тыльной стороной ладони. Серая белочка с любопытством наблюдала за ней. Девочка закрыла глаза. Мгновение — и Ката увидела себя глазами белки — маленькую девочку на материнской могиле, безжалостно терзающую несчастную, ни в чем не повинную куклу.
Ката вскочила на ноги:
— Проклятие!
Так могли бы выругаться деревенские ребятишки. Говорили, что это очень плохое слово.
Но Ката снова произнесла его:
— Проклятие!
Как же она ненавидела рыжего мальчишку! Она отлично помнила, как он скалился, глядя на нее, и как на нее глазели четверо его дружков — двое тощих мальчишек и две девчонки — одна маленькая, а другая рослая и толстая. Наверняка заводилой был рыжий. Он ухмылялся — и все остальные ухмылялись. Он хохотал — и они хохотали.
