Убийство в Тарсисе - Робертс Джон Мэддокс (бесплатные версии книг TXT) 📗
Все члены Высшего Совета, сняв маски, веселились и улыбались, словно находясь в кругу самых близких людей. Перед каждым из них сидел один из членов посольства, а за дальними концами стола веселились и пировали приглашенные аристократы Нижнего Совета.
Рядом с Правителем сидели Ялмук и шаман, которого называли Говорящий с Тенями. В его компетенцию входило общение с духами умерших, а также тысячами мелких божков и десятком главных божеств жителей степей. Видимо, шаман был крупной шишкой среди своих соплеменников. Он все время находился рядом с Ялмуком, который то и дело обращался к нему за советом. Правитель Тарсиса понял, что шаман — тот человек, которого надо разрабатывать. Проблема была в том, на что может клюнуть этот шарлатан.
— Почтенный Говорящий с Тенями, — обратился к нему Правитель, — это по воле ваших богов Киага — Меткий Лук возвысился до положения Повелителя Пыльных Равнин?
Из-под завесы амулетов и всякой дребедени на него глянули ничего не говорящие глаза шамана.
— Все духи наших предков пришли ко мне и сказали, что Киага и есть тот, о ком пророчествовали долгие века.
— Понятно. То есть это благодаря тебе он стал Вождем?
— Благодаря воле предков, — ответил шаман, — и благодаря своей силе и своему уму. После долгих лет вражды он сумел объединить многие племена.
— Как это впечатляет, — сказал Правитель и подумал, что дело идет, пожалуй, в нужном направлении. Если этот колдунишка помог Киаге стать Вождем, то он должен считать себя по крайней мере равным ему, если не ставит себя выше.
Наверное, любой недостаток почестей он воспринимает как личную обиду.
— Твой Вождь должен ценить тебя и ставить выше всех остальных соплеменников.
— Мой Вождь слушает, когда я говорю, — спокойно ответил шаман.
— Да, он слушает своего мудреца, — вставил свое слово Ялмук, — но Вождь знает, что его слова и сила покоятся в мечах и луках его верных воинов!
С этими словами он залпом осушил изрядных размеров кубок с вином.
— У Вождя должны быть воины, — продолжил шаман, — но лучшие стрелки и всадники не помогут ему, если не будет он в согласии с богами и духами предков.
— Как скажешь, шаман, — пробурчал Ялмук. Через несколько минут посол встал и пошел вдоль стола, и Правитель мог доверительно поговорить с шаманом один на один.
— Похоже, посол думает, что он выше тебя, — прокомментировал он.
Говорящий с Тенями коснулся кончиками пальцев обода бубна.
— Он — великий Вождь своего племени, уступающий только моему господину, который ценит его больше других.
— Я уверен, что это место должно принадлежать тебе — тому, кто привел Киагу к вершине власти и сделал так, чтобы все племена признали его своим господином.
— Киага — Меткий Лук выбирает и решает так, как считает нужным. Негоже обычному человеку подвергать сомнению или обсуждать его решения.
— Ну конечно же. Но мы здесь, в Тарсисе, умеем ценить заслуги по достоинству.
В этот момент Ялмук вернулся к их столу. Через некоторое время шаман присоединился к группе придворных дам, которые заинтересовались обычаями и обрядами его племени. Правитель Тарсиса получил возможность поговорить с послом один на один.
— Ваш шаман, похоже, высоко себя ценит, — заметил он как бы невзначай.
— А, все эти говоруны с тенями ставят себя выше, чем нужно, — буркнул кочевник, явно с трудом ворочая мозгами и языком от выпитого вина. — Они не работают, у них нет табунов, они не воюют, и при этом они считают, что имеют право жить лучше других да еще и презирать всех остальных.
— Полностью согласен с тобой. Кстати, заметь — в Тарсисе жрецы не лезут в государственные дела. Они занимаются делами божественными, а мы, люди торговые и военные, занимаемся земными проблемами. Я знаю, что ты — вождь великого племени. И как правитель правителя, я понимаю, что тебя задевает то, как много чести выпадает на долю кого-то колдуна, а не достойного человека вроде тебя и твоих воинов.
Ялмук покачал головой:
— Я никогда не оспорю решений своего Вождя. Он не такой, как другие люди.
— Конечно нет. Ты ведь верный слуга своего господина. Поверь, я, как никто другой, знаю цену истинной верности. И я знаю, что такие люди, как ты, никогда не предадут своего Вождя, а вот ваш шаман… боюсь, он не устоит перед соблазном настроить Вождя против тебя. Случись такое, знай — здесь, в Тарсисе, ты всегда найдешь достойный прием и безопасность.
— Я на этот счет не беспокоюсь, — заявил посол, но что-то в его голосе выдавало неуверенность в собственных словах.
К концу банкета Правитель Тарсиса был доволен тем, как он сумел влить яд в свои сладкие речи.
На следующий день члены Высшего Совета собрались в Зале Заседаний, чтобы представить свои доклады Правителю. Первым взял слово Советник Рукх:
— Господин, я принял в своем доме троих дикарей из этого посольства: самого посланника и еще двоих. Одного зовут Гуклак, прозвище другого — Потрясающий Копьем. Посол Ялмук — парень себе на уме, но в целом, боюсь, он достаточно верен своему Вождю. Гуклак — просто фанатик. А вот Потрясающий Копьем — совсем другое дело. Киага победил его в поединке и насильно присоединил его племя к своему. Естественно, парень не забыл такой обиды, да и по единоличной власти тоскует. А кроме того, он туп, тщеславен и жаден до золота. Думаю, нескольких монет будет достаточно, чтобы перекупить его.
— Очень хорошо, — сказал Правитель, оставив при себе сомнения по поводу верности Ялмука своему Вождю. Так же он не стал вслух подвергать сомнению истинность доклада Рукха. Чем бы ни закончились переговоры Советника с его постояльцами-кочевниками, он расскажет все так, как ему нужно. Правитель Тарсиса знал, что может доверять только той информации, которая подтверждена многократно из самых разных источников, включая доклады его собственных осведомителей, внедренных в дома почти каждого из членов Совета.
Затем Правитель выслушал более или менее сходные доклады других советников.
— Ну что ж, дела идут неплохо, — подытожил он сказанное ими. — Расклад получается примерно такой: треть посольства фанатично предана Киаге, треть колеблется, а треть только ждет повода, чтобы взбунтоваться. Если это действительно так, то мы можем действовать против Киаги по нашей обычной схеме.
Я полагаю, что и всех остальных вождей, собирающихся в лагере под нашими стенами, можно разделить примерно в той же пропорции. Я постараюсь затянуть насколько возможно переговоры с послом, а вы тем временем продолжайте свои переговоры с другими вождями. Дарите им подарки. Обещайте им почетные звания и титулы — благо, это нам ничего не стоит. Обещайте им золота, даже женщин Тарсиса в жены и наложницы. Обещайте им все, что угодно.
— Киага — Меткий Лук прибывает завтра, господин, — напомнил Советник Мелкар. — Он может быть не в настроении вести переговоры.
— В любом случае продолжайте готовить город к отражению штурма.
— Мой господин, — вступил в разговор Советник Альбан, известный своей суеверностью, — мой астролог предупредил меня о тяжелом будущем, нависшем над городом. Он говорит, что есть все признаки войны людей, колдунов и драконов. Не может ли этот шаман Киаги быть могущественным магом? Если это так, то какие шаги мы можем сделать, чтобы защитить себя от этой напасти?
Правитель с трудом скрыл неудовольствие. С Альбаном приходилось считаться: у этого старика было огромное состояние. Колдуны? Драконы? Древняя история и легенды! Что все это значит в современной дипломатии и военной науке! Но приходилось говорить спокойно и вежливо:
— Советник Альбан, я говорил с этим шаманом и понял, что это самый обычный кочевник, ничем не отличающийся от остальных. Кроме того, я проконсультировался с торговцами, регулярно общавшимися с этими дикарями. Все в один голос утверждают, что племенные колдуны — просто мелкие шарлатаны. Считается, что они общаются с мертвыми. Ну и что с того? Неужели мертвый дикарь опаснее живого? А кроме того, они умеют только лечить кое-какие болезни да проклинать непокорных соплеменников. Кое-что из этого совсем не требует магических знаний, а все их заклинания — самые простые и примитивные. Если бы у этих кровожадных дикарей были настоящие могучие колдуны, разве не попытались бы кочевники захватить весь мир еще много веков назад?
