Плавание «Утреннего Путника» - Льюис Клайв Стейплз (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Конечно, будь это возможно, самым разумным было бы тут же повернуть на запад и плыть к Одиноким Островам. Но чтобы добраться сюда, нам потребовалось восемнадцать дней, причем мы неслись, как сумасшедшие, шторм подгонял нас. Даже, если бы дул восточный ветер, нам потребовалось бы больше дней на возвращение. А сейчас нет никаких признаков восточного ветра, нет вообще никакого ветра. Если же грести назад, то это займет слишком много времени, и Каспиан говорит, для того, чтобы грести, матросам нужно больше, чем полпинты воды в день. Я совершенно уверен, что это не так. Я пытался объяснить, что на самом деле пот охлаждает людей, так что, если бы они гребли, им потребовалось бы меньше воды. Он не обратил никакого внимания на мои слова, как всегда делает, когда не знает, что ответить. Все остальные за то, чтобы продолжать плавание в надежде найти землю. Я счел своим долгом указать им, что мы не знаем, есть ли впереди земля, и попытался заставить их понять, как опасно принимать желаемое за действительное. Вместо того, чтобы выработать лучший план, они имели наглость спросить меня, что я им могу предложить. Тогда я холодно и спокойно объяснил им, что меня похитили и увезли в это идиотское путешествие без моего согласия, и вряд ли это мое дело – вытаскивать их из этой неприятности.
4-е сентября. Море спокойно. На обед дали маленькие порции, а мне – меньше всех. Каспиан себе очень ловко подкладывает, и думает, что я не вижу! Люси почему-то предложила отдать мне часть своей порции, но этот вечно во все вмешивающийся тупица Эдмунд ей не позволил. Довольно жарко. Весь вечер ужасно хочется пить.
5-е сентября. Море по-прежнему спокойно. Ужасно жарко. Очень плохо чувствовал себя весь день. Уверен, что у меня температура. Конечно же, взять на борт термометр у них ума не хватило.
6-е сентября. Ужасный день. Проснулся ночью, зная, что меня лихорадит, и что я должен выпить воды. Любой доктор сказал бы это. Видит Бог, что никогда не стараюсь получить преимуществ перед другими несправедливым образом, но я и помыслить не мог, что это ограничение выдачи воды будет применяться к больному человеку. Я бы, конечно, разбудил остальных и попросил бы у них воды, да только я подумал, что это слишком эгоистично – будить их. Так что я просто встал, взял свою чашку и на цыпочках вышел из этой Черной Дыры, в которой мы спим, очень стараясь не потревожить Каспиана и Эдмунда: ведь они так плохо спали все ночи с того дня, когда началась жара и стали выдаваться малые порции воды. Я всегда считаюсь с другими, независимо от того, как они ко мне относятся. Я спокойно вышел в большую комнату, если это можно назвать комнатой, туда, где скамейки для гребли и багаж. Резервуар с водой находится тут же. Все шло прекрасно, но не успел я набрать и чашки воды, как меня поймали, и кто же, вы думаете? Этот маленький шпион, Рип. Я попытался объяснить ему, что хотел выйти на палубу подышать воздухом, история с водой его совершенно не касалась, а он спросил меня, зачем мне чашка. Он поднял такой шум, что проснулся весь корабль. Они просто возмутительно обошлись со мной. Я спросил, как, думаю, должен был бы сделать каждый, что Рипичип посреди ночи делал возле бочки с водой. Он ответил, что, так как он слишком мал, чтобы делать что-нибудь полезное на палубе, то он каждую ночь стоит в карауле, охраняя воду, чтобы кто-то мог поспать в это время. И опять проявилась их проклятая несправедливость: они все поверили ему. Представляете, ну что тут можно поделать?
Мне пришлось извиниться, иначе эта маленькая опасная скотина опять налетела бы на меня со своей шпагой. А затем Каспиан показал нам свою подлинную сущность тирана, громко заявив во всеуслышание, что в дальнейшем всякий, кто будет застигнут за «кражей» воды получит «две дюжины». Я не знал, что это означает, пока Эдмунд не объяснил мне. Это встречается в тех книжках, которые читают Пэвенси.
После этой трусливой угрозы Каспиан сменил тон и стал более снисходителен. Сказал, что ему очень жаль меня, и что всех тоже лихорадит, но что мы должны мужественно переносить это и т. п. и т. д. Отвратительный заносчивый тупица. Сегодня я весь день оставался в постели.
7-е сентября. Сегодня подул небольшой ветер, но по-прежнему с запада. Продвинулись на несколько миль на восток с помощью паруса, установленного на том, что Дриниэн называет аварийной мачтой – это означает бушприт, поставленный вертикально и привязанный, как они говорят, принайтовленный к обломку настоящей мачты. По-прежнему ужасно хочется пить.
8-е сентября. Все еще плывем на восток. Теперь я целыми днями лежу на своей койке и не вижу никого, кроме Люси, пока эти двое дьяволов не приходят спать. Люси немножко дает мне из своей порции воды. Она говорит, что девочки не так сильно хотят пить, как мальчики. Я часто думал, что это не так, но на море это должно бы быть более широко известно.
9-е сентября. Видна земля: очень высокая гора далеко на юго-востоке.
10-е сентября. Гора стала больше и видна более ясно, но она все еще далеко. Сегодня впервые, с бог знает какого времени, появились чайки.
11-е сентября. Поймали какую-то рыбу и ели ее на обед. Около семи часов вечера бросили якорь на глубине трех саженей в заливе этого горного острова. Этот идиот Каспиан не пустил нас на берег, потому что становилось темно, и он боялся туземцев и диких зверей. Сегодня вечером дали по дополнительной порции воды.»
То, что ожидало их на этом острове, касалось Юстаса более, нежели кого-либо другого, но эти события нельзя пересказать его словами, ибо после 11 сентября он надолго перестал вести свой дневник.
Утром небо было серым и низким, но стояла сильная жара. Путешественники увидели, что находятся в заливе, со всех сторон окруженном утесами и скалами и похожем на норвежский фьорд. Впереди, в глубине бухты, был виден ровный берег, густо поросший деревьями, похожими на кедры, между которыми протекал быстрый поток. За рощей был крутой подъем, заканчивающийся каменным гребнем с острыми выступами, а за ним смутно виднелись темные горы, вершины которых прятались за тусклыми облаками. Утесы по обеим сторонам залива были исполосованы белыми линиями. Все знали, что это водопады, хотя на таком расстоянии не было видно их движения и не было слышно шума. Было тихо, и вода залива казалась гладкой, как зеркало, она отражала каждый камушек на утесах. На картине этот пейзаж, пожалуй, выглядел бы красиво, но в реальной жизни зрелище было удручающим. Эта страна не приветствовала гостей.
Команда корабля отправилась на берег в двух лодках, все пили воду и вдоволь плескались в речке. Затем хорошо поели и отдохнули перед тем, как Каспиан послал четверых обратно охранять корабль. После этого началась обычная работа. Предстояло многое сделать. Надо было свезти на берег бочки, заделать, если возможно, дырявые и снова наполнить их водой, надо было свалить дерево, если удастся, сосну, и сделать из нее новую мачту, необходимо было починить паруса. Требовалось послать на охоту несколько человек набить дичи, какая может водиться в этом краю, надо было постирать и починить одежду и исправить на борту корабля бесчисленные мелкие поломки. Теперь в «Рассветном Путнике» – и тем яснее это стало видно, когда они оказались на некотором расстоянии от него – было трудно признать гордый корабль, покинувший гавань Нерроухэвена. Он выглядел поврежденным, потерявшим цвет старым кораблем, который легко принять за обломок кораблекрушения. Его офицеры и команда были не лучше – худые, бледные, в лохмотьях, с красными от недосыпания глазами.
Юстас лежал под деревом и слушал обсуждение всех этих планов. Сердце его упало. Неужели не удастся отдохнуть? Похоже было на то, что первый их день на долгожданной суше будет полон такой же тяжелой работой, как и в море. Затем ему в голову пришла восхитительная идея. Никто не смотрел на него – все кудахтали по поводу корабля так, словно им действительно нравилась эта ужасная посудина. Почему бы ему просто не ускользнуть прочь? Он прогуляется вглубь острова, найдет наверху в горах прохладное местечко, продуваемое ветерком, хорошенько выспится и присоединится к остальным только после того, как закончится дневная работа. Он чувствовал, что ему это будет полезно. Но он постарается не потерять из виду залив и корабль, чтобы не заблудиться. Ему бы не хотелось остаться в одиночестве в этих краях.
