Речные тайны - Хейл Шеннон (книга жизни TXT) 📗
— Как вы знаете, мы с Финном попытались ее спасти.
Рейзо прокашлялся. Не стоит надолго задерживаться на этом месте. Капитан мог бы с полным основанием отобрать у них дротики и звания за дезертирство. Из-за того что пришлось подобным образом предать Тейлона, Рейзо тогда страдал не меньше, чем от любой из своих ран.
— Остальное вам известно, капитан: Энна прожгла нам путь на свободу, и мы нагнали тирианскую армию до того, как она вторглась в столицу.
Тейлон вытер с ботинка пятно сажи.
— Расскажи, как вела себя Энна во время той последней битвы.
Рейзо решил, что теперь ему хочется воды, и осушил всю чашку залпом. От холода в его пустом животе закололо, будто он проглотил пчелу.
— Это было жутко, капитан. Худшее, что я видел в жизни, и когда бы эти картинки ни обнаружились у меня в голове, я вышвыриваю их оттуда пинком.
— Продолжай, сынок.
При слове «сынок» Рейзо сел чуть прямее.
— Ну, мы, я и Финн, стояли перед Энной и сражались с каждым тирианцем, пытавшимся ее остановить. Они начали загораться, целыми отрядами. Я старался не смотреть, но слышал, как они кричат. Когда я… когда я разок обернулся посмотреть на Энну, она лежала на животе, опираясь на локти. Она рыдала, но лицо было спокойным, как если бы она сама не знала, что плачет. Она просто смотрела на поле, на горящих людей. — Рейзо обеими руками потер лицо. — Я много раз видел, как она поджигает палатки и всякие вещи, и точно знал, что она наслаждается этим, но то мертвое выражение… Больше я не оглядывался. А вскоре какой-то тирианец вогнал мне меч промеж ребер, и я не видел ее несколько месяцев, пока они с Изи не вернулись из поездки на юг.
— Ты знаешь, что там произошло? — спросил Тейлон.
— Финн сказал, что в Ясиде Изи смогла научить Энну управлять ветром, а та ее — огнем, так что теперь у них обеих есть оба дара, и Энне от этого почему-то стало лучше.
Тейлон даже не моргнул, и незаданный им вопрос как будто повис в воздухе: «А стало ли ей лучше?»
— И что ты думаешь? — спросил Тейлон.
— Я почти не думаю, капитан. Вы же знаете.
Тейлон не рассмеялся. Рейзо задумался, не означает ли это, что капитан и впрямь считает его бестолковым, как вспугнутый заяц. Он поерзал на полу.
— Я надеюсь, что это не Энна.
— Мы должны быть уверены.
— Хотите, я буду и дальше спать в ее комнате?
Тейлон покачал головой:
— Мегина права. К тому же безопасность Энны основана на том, что никому не известно, кто она. Если станет заметно, что мы ее защищаем… Нет, лучше присматривать за ней издали.
— Финн вернется, — сказал Рейзо.
— Знаю.
«Что, если он выносит тела, которые она сжигает?» — чуть не спросил Рейзо.
От внезапного стука он вскочил на ноги, сжав дротик. Тейлон с бесстрастным лицом отворил дверь.
— Доброе утро, капитан Тейлон.
Тускло-золотистые волосы капитана Ледела были собраны на затылке, у мощной шеи, и кончик хвоста лежал на широком плече воина. Его глаза казались усталыми, но он любезно улыбался, несмотря на внушительный шрам, пересекающий его нижнюю челюсть. Рейзо по большей части одобрял шрамы на лице. К несчастью, все его собственные боевые отметины красовались на теле, где девушкам не так-то легко их углядеть.
— Вы заняты, капитан? — спросил Ледел, покосившись на Рейзо.
В его голосе слышалась характерная хрипотца, наводящая на подозрение, что он всю ночь не смыкал глаз.
— Один из моих людей зашел получить приказы на день, — пояснил Тейлон.
— Вы рано встаете, — одобрительно кивнул Ледел. — Я всегда повторяю, что капитан спать не должен.
— По крайней мере, пока на него кто-то смотрит, — добавил Тейлон.
— Надеюсь, вы сможете отложить запланированные на утро дела. Людям необходимо развеяться, а зачастую напряжение ослабевает под напором дружеской схватки. Как вы смотрите на учебные бои на тренировочной площадке?
Тейлон кивнул, почти не замешкавшись:
— Я разбужу своих людей.
— Хорошо. Для недавних противников враждебность естественна. Мы все люди военные, и война еще свежа в нашей памяти, но необузданного насилия я не потерплю. Нет ничего, что я презирал бы сильнее, чем профессионалов военного искусства, считающих, будто они могут топтать его правила.
Голос Ледела дрожал от предельной искренности, и Рейзо весь покрылся гусиной кожей. Почему капитан с такой горячностью настаивает на том, что предан правилам военного искусства? Юноша остался в недоумении.
8
ХУДШИЙ РУБАКА ЛИЧНЫХ
Люди Ледела, все еще с сонными глазами, щурясь на яркий солнечный диск, ждали на клочке немощеной земли между двух казарм. Утренний свет подчеркнул каждый шрам на их лицах, равно как и каждую горку или рытвину в грязи. Рейзо неистово, отчаянно избегал смотреть на то место, где был похоронен труп.
Ледел бросил в тренировочный круг пару деревянных мечей, составил первую пару, и бой начался. Рейзо смотрел, поеживаясь, и думал об одиннадцати различных способах, которыми может убить деревянный меч. Когда одному из воинов удавалось коснуться противника в любом месте от пояса до шеи, тот или другой капитан выкликал: «Поединок за Тирой!» или «Поединок за Байерном!»
Пару учебных боев спустя Рейзо заметил, как Ледел шепчет что-то своему заместителю — шрам на его челюсти порозовел и казался совсем свежим, а речь звучала напористо.
— …Посмотрим, какие из них воины, когда за них не сражается огонь. Если только они не… — успел услышать Рейзо, как бы ненароком проходя мимо.
Он не стал останавливаться, пока не подошел к Финну.
— Тебе не кажется, что они только и ждут возможности выбить кому-нибудь глаз? — прошептал он под прикрытием стука клинков.
Финн кивнул:
— Тут все изрядно отдает войной, только без убийств.
— Пока без убийств, — уточнил Рейзо. Он поискал взглядом Тумаса и прищурился заслезившимися от утреннего солнца глазами. — А этот их здоровенный бугай — всякий раз, когда он на меня смотрит, я так и чувствую, что он мечтает разделать меня, как свинью.
— Тумас, — вызвал воина в круг Ледел.
— А вот и он, — фыркнул Рейзо. — Интересно, какого бедолагу выставит Тейлон против…
— Рейзо, — откликнулся Тейлон.
Не веря своим ушам, юноша вытаращился на Тумаса, ухмыляющегося в круге, на других воинов, уставившихся на него, на своего капитана, посылающего его против человека, который желает ему смерти — или, по крайней мере, самых болезненных ран, какие только возможны. Он задумался, что будет хуже: сбежать прямо сейчас или лишиться глаза от деревянного клинка Тумаса.
— О чем только думает капитан? — прошептал Финн, поймав друга за плечо. — Ты не можешь с ним драться.
Услышав это, Рейзо стряхнул руку товарища и решительно вышел в круг, остановившись там, куда солнце отбрасывало тень от головы Тумаса. Его противник был высок и устрашающе внушителен во всех отношениях, кроме крупных дряблых ушей, напомнивших юноше пару свиных отбивных. Тумас усмехнулся, и у Рейзо кольнуло в боку, где оставил отметину приятель тирианца.
«Я могу это сделать, могу».
— Начали! — крикнул Ледел.
Тумас шагнул. Рейзо замахнулся — и почувствовал тычок в живот.
— Поединок за Тирой, — объявил Ледел.
Рейзо припал на одно колено, справляясь с болью в ребрах, и чуть-чуть подождал. Крови не было. С ним все будет хорошо, как только схлынет первая мучительная волна, но тирианские воины смеялись, и ему не хотелось поднимать взгляд и видеть стыд на лицах товарищей.
«У тебя по-прежнему оба глаза на месте», — попытался подбодрить себя Рейзо. Он хватанул ртом воздух и кое-как выбрался из круга. Казалось, что он тащит за собой очень тяжелую тень.
— Да ну, я-то ждал, что хоть разомнусь маленько! — визгливо прогнусавил Тумас, страдающий неизменно заложенным носом. — Это ребенок какой-то. Я требую второго захода.
— Ты ничего не требуешь, воин, — осадил его Ледел. — Встань как подобает.
Тумас выпрямился:
