Указанная пророчеством - Ренье Сандра (е книги txt) 📗
Правда, друзья никогда и не спрашивают ни о чем, но они точно знают, что я у матери в пабе никаких денег не получаю.
— Бедная ты, бедная. — Взгляд Ли стал еще более сочувственным.
И тут я не выдержала. В следующий миг у меня из глаз побежали слезы, и сдержать их я уже не могла.
Парни не выносят женских слез, я знаю. Ну вот и отлично, может быть, теперь он наконец от меня отстанет! Пусть убирается обратно на алгебру, а я пойду домой, поплачу вволю и вернусь после большой перемены. Возможно, мне тогда станет лучше.
Ли вдруг обнял меня и прижал к себе. Я терпела только одну минуту, потом оттолкнула его прочь. Между нами нет ничего общего, пусть идет к своим «звездам», к своей Страттон. Она так прочно повисла у него на шее, что он скоро начнет и говорить, и вести себя, как она и ее свита.
Он больше не пытался меня обнять, только сказал коротко:
— Пошли, отведу тебя домой. — Ли положил мне руку на плечо, отчего меня уже привычно тряхнуло.
— Что это? — спросила я. — Почему каждый раз, когда ты до меня дотрагиваешься, меня будто током ударяет?
Он промолчал и отвел глаза. Мы вышли на улицу.
— Может, пойдем опять выпьем кофе и вернемся в школу к уроку физики? — предложила я.
— Далась тебе эта школа, — вздохнул Ли, — другие рады прогулять, а ты на ней все равно что помешана.
Я остановилась, взглянула ему прямо в глаза и заявила:
— Я не намерена работать в пабе моей матери! Я не хочу провести всю жизнь за стойкой, утешая пьяниц и почти не видя собственных детей. Поэтому я и помешана на школе.
Ли окинул взглядом улицу. Кажется, он готов был сдаться и поступить по-моему. А я не отказалась бы от чашки кофе в его обществе, хотя он и принадлежал к высшему свету имени Фелисити Страттон и К°.
— Обещаю, я больше не буду засыпать рядом с тобой, — продолжала я, — и, чтобы твой имидж не пострадал, готова даже прикинуться влюбленной, хочешь?
— Не стоит, — улыбнулся Ли.
— Почему нет, готова попробовать. И если ты разведешь сегодня Матильду на еще один вегетарианский обед, обещаю тебе восхищенный взгляд.
Глаза у него сузились, брови взлетели вверх — левая выше правой.
— Ну же, Ли! — Я улыбалась во весь рот, не стесняясь своих брекетов.
— Ладно, пошли, — засмеялся он.
— Отлично! — Я почти подпрыгнула от радости. Но мы почему-то прошагали мимо заветного «Старбакса». Ли заявил, что знает место получше. Ну да, надо думать, такой гламурный тип должен разбираться и в кофе, и в кофейнях.
— Только не надо пафосных великосветских забегаловок, — попросила я, — для них я кой-чем не вышла, судя по всему.
— На голове у тебя птичье гнездо, а в остальном ты выглядишь ничего.
Я испуганно посмотрела на свое отражение в витрине. Он был прав: волосы у меня стояли дыбом во все стороны. У Эйнштейна такая прическа выглядела достойно и была признаком гениальности, а у меня…
— Я похожа на миссис Рочестер!
— На кого? — не понял Ли.
— Миссис Рочестер, первая жена мистера Рочестера, ну, из «Джейн Эйр».
Ли по-прежнему не догонял.
— Она была сумасшедшая, ее держали в башне, на верхнем этаже. Потом в припадке безумия она подожгла дом и выбросилась из окна.
Ли громко рассмеялся.
— Не вижу ничего смешного, — обиделась я, — из-за нее Джейн Эйр не могла выйти замуж на своего возлюбленного.
Ли смеялся:
— От усталости тебе лезет в голову всякий вздор. Пойдем. У «Фелипе» никто не обратит внимания на твою прическу.
«Фелипе» оказался элитным баром в подвальчике, где когда-то, должно быть, бедный сапожник растил своих восьмерых отпрысков и тачал сапоги. Теперь это место благоухало настоящим колумбийским кофе. Здесь не было ни жары, ни комаров, стояли коричневые кожаные кресла, маленькая барная стойка и плетеные ширмы. На потолке неспешно крутилась пара вентиляторов, негромко играла музыка Buena Vista Social Club. А Ли был прав: отличное местечко. Кроме нас в баре было только два посетителя: за одним из дальних столиков сидели джентльмены в строгих костюмах, по виду — вылитые агенты МИ-6.
К нам подошел официант в черной рубашке и черном же фартуке, и Ли заказал два каких-то Espressicon Раппа, ведомых ему одному.
— У твоей матери так много работы? — спросил Ли.
Официант принес две дымящиеся чашки кофе и тарелочку с кукурузными лепешками.
— Арепас, — Ли протянул мне тарелку, — колумбийская штучка. У Фелипе они лучшие в Лондоне.
Даже если бы это был банальный бигмак, я была бы счастлива, так хотелось есть. Вкусно было фантастически. Никогда еще такого не ела.
Ли подождал, пока я уничтожу пару арепас, и продолжил допрос.
— Ну, так что происходит? Почему ты каждый день опаздываешь, а потом засыпаешь на уроках? У твоей матери действительно так много работы?
— Да что тебе за печаль? — отмахнулась я, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Ты мне кое-что должна, — безжалостно настаивал Ли, — ну так как, твоя мать так зашивается на работе?
— Да нет, обычно работы не много. Но вчера было много: целое общество собралось, а для матери если больше трех гостей, то уже много.
— Так сколько она тебе платит? — поинтересовался Ли.
— Ну ты что, это же моя мама! — возмутилась я.
— И что, — невозмутимо отвечал Ли, — хочешь сказать, что ничего не зарабатываешь? Совсем ничего?
— Конечно! Мы же семья, за счет семьи деньги не зарабатывают.
Он, прищурившись, поглядел на меня, как будто оценивал: правда ли я так наивна или просто дура. Видимо, он увидел и то и другое.
— У тебя есть брат или сестра? Еще кто-нибудь матери помогает, как ты?
— Это допрос?
— Да нет, — улыбнулся он, — я просто подумал, что было бы справедливо, если бы не ты одна вкалывала в пабе.
— У меня есть сестра и брат, но они давно не живут с нами, — я пожала плечами, — у Анны маленький сын, а Филип работает вахтенным методом в аэропорту в Биджин-Хилл. Они уже не могут помогать в пабе.
— Значит, младшая отдувается за всех? — возмутился Ли.
— Слушай, это моя семья! За кофе спасибо, но семью мою трогать не дам! Расскажи лучше о себе! — резко сменила я тему. — У тебя есть братья или сестры? Где подрабатываешь? В модельном агентстве? И зачем такому, как ты, такая, как я?
Опять улыбка, которой трудно сопротивляться.
— А почему нет? У тебя, может, есть друг, который был бы против? — спросил он с легкой издевкой.
— А если бы и так? Ты бы тогда оставил меня в покое?
— Не могу, — он склонил голову набок, размышляя, — мы же сидим вместе, забыла?
В отчаянии я глотнула горячего кофе и обожгла язык. Резко втянула холодный воздух. Ли ухмыльнулся. Кофе вернул меня к жизни, теперь я, вероятно, выдержу и физику, и химию.
Ли не отходил от меня ни на шаг. Подсказал правильную формулу хлорида аммония, а в столовой сумел внушить Матильде, что она осчастливит нас двумя порциями жареной рыбы с жареной картошкой и свежим салатом. Рыба была превосходная, снаружи хрустящая, внутри — сочная и белая.
Руби, увидев содержимое моей тарелки, в отчаянии швырнула вилку на стол:
— Откуда у вас рыба? Я тоже хочу! Ненавижу картофельное пюре с почками!
Мы воззрились на нее с изумлением: никто до сих пор не подозревал, что Руби может быть так резка и настолько рассержена.
— Меняемся? — предложил Ли. — Я почки люблю.
Я уже было открыла рот, собираясь сообщить, что Матильде он только что говорил совсем другое, но Ли тихонько толкнул меня ногой под столом. Ах ты, джентльмен какой! Руби была счастлива, а Ли безропотно поглотил ее порцию жирных почек.
Филлис и Николь расспрашивали его об Америке. Я заметила, что он старается говорить только о школе. Когда Джейден спросил о его родителях, Ли нехотя и коротко сообщил, что его отец очень занятой человек и много путешествует. О матери, братьях или сестрах вообще не упомянул.
Я представила себе, что его братья, может быть, еще красивее и успешнее его и он им завидует. Но одного взгляда на Ли было достаточно, чтобы эта мысль показалась абсурдной. Он никому не может завидовать. Человек, который добровольно пренебрег «звездным клубом» и уселся обедать тут с нами, конечно, далек от зависти.
