Перекрестки сумерек - Джордан Роберт (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Певара пыталась настаивать, что Талене, должно быть, ошибается в отношении Галины Касбан. Она не на шутку рассердилась – и гневалась целый день, – когда ее в конце концов убедили, что ее Красная Сестра на самом-то деле – Черная. Певара до сих пор твердит, что задушит Галину своими руками. Юкири сама ощутила холодную отрешенность, когда было названо имя Тимэйл Киндероде. Если в Башне есть Приспешницы Темного, то само собой разумеется, что некоторые из них окажутся Серыми, хотя примириться с жутким известием помогла, возможно, и неприязнь к Тимэйл. Юкири сохраняла спокойствие даже тогда, когда подбила счеты и сообразила, что Тимэйл покинула Башню в то самое время, когда были убиты три сестры. Это увеличило список подозреваемых – другие сестры тогда тоже уехали, но Галины, Тимэйл и прочих в Башне не было, они оставались пока вне досягаемости, и только двух можно с уверенностью назвать Приспешницами Темного.
И вот Атуан – Черная Айя, вне всяких сомнений, – расхаживает тут по Башне как ей заблагорассудится, свободная от Трех Обетов. И пока Дозин не сумеет тайно организовать ее допрос – задача трудная даже для Восседающей от Айя, к которой принадлежит и Атуан, поскольку допрос должен произойти по секрету вообще ото всех,– до той поры они могут только лишь следить. Следить издалека, со всей осмотрительностью и опаской. Это все равно что жить рядом с алой гадюкой – никогда не знаешь, когда окажешься со змеей с глазу на глаз; никогда не знаешь, когда она может укусить. Все равно что жить в логове алых гадюк и иметь возможность следить лишь за одной.
Вдруг до Юкири дошло, что широкий, изгибающийся коридор впереди, насколько было видно, пуст, а оглянувшись, она поняла, что позади – только Леонин. Не считая их троих, Башня казалась совершенно безлюдной. И никакого шевеления, за исключением подрагивающих язычков пламени в шандалах. И тишина.
Мейдани чуть вздрогнула.
– Простите, Восседающая. Она так неожиданно появилась, я просто была ошеломлена. На чем я остановилась? Ах да! Как я понимаю, Селестина и Аннхарид пытаются разузнать о ее близких подругах среди Желтых. – Обе, и Селестина и Аннхарид, принадлежали к Желтой Айя и были в числе подруг-заговорщиц Мейдани. Их было по две из каждой Айя, разумеется за исключением Красной и Голубой, что оказалось очень кстати. – Боюсь, эти сведения мало помогут. У нее обширный круг друзей, или же так было, пока… пока между Айя не возникли нынешние отношения. – Сколь бесстрастным ни оставалось выражение лица Мейдани, в голосе прозвучала довольная нотка; хоть и дала она дополнительную клятву, но все равно оставалась бунтовщицей. – Выяснить все ее связи будет очень непросто, почти невозможно,
– Забудь пока о ней. – Юкири с трудом сдерживалась, чтобы не вытягивать шею в стремлении смотреть разом во все стороны. Расшитый крупными белыми цветами гобелен слегка заколыхался, и она замолчала, пока не убедилась, что это всего лишь сквозняк, а не еще один слуга, выходящий из служебного коридора. Юкири никогда не удавалось запомнить расположение служебных переходов и дверей. Новая тема разговора представляла не меньшую опасность, чем обсуждение Атуан. – Прошлым вечером я вспомнила, что ты была послушницей в одно время с Элайдой и, если не ошибаюсь, вы были очень дружны. Неплохо бы возобновить прежнюю дружбу.
– Прошло уже столько лет, – неохотно ответила Мейдани, подтягивая шаль на плечи и заворачиваясь в нее, словно вдруг ощутила холод. – Собственно, Элайда порвала отношения, когда получила звание Принятой. Если бы я оказалась на занятиях, которые Элайда вела, ее могли бы упрекнуть в том, что у нее появились любимчики.
– А тебя – в том, что ты не была среди любимчиков, – сухо промолвила Юкири. Это было вполне в духе Элайды. Перед тем как отправиться в Андор, несколько лет назад, она так сурово обращалась с теми, кому прежде отдавала предпочтение, что сестрам несколько раз приходилось вмешиваться. Как ни странно сейчас об этом вспоминать, но одной из них была Суан Санчей, хотя ее никогда не приходилось избавлять от заданий, с которыми она не могла бы справиться. Странно и печально. – И тем не менее ты сделаешь все,что в твоих силах, чтобы возобновить дружбу.
Мейдани прошла пару десятков шагов по коридору, безмолвно открывая и закрывая рот, то и дело поправляя шаль, подергивая плечами, словно пытаясь согнать слепня и старательно глядя куда угодно, лишь бы не на Юкири. Как женщина вообще может быть Серой, когда так плохо владеет собой?
– Я уже пыталась, – в конце концов прерывающимся голосом произнесла Мейдани. Она по-прежнему избегала взгляда Юкири. – Несколько раз. Хранительница… Алвиарин ни разу не дала мне с ней встретиться. Амерлин занята, у нее назначены встречи, ей нужно отдохнуть. Всегда находились какие-то отговорки. Думаю, Элайда просто не желает возобновлять дружбу, которую прекратила больше тридцати лет назад.
Значит, мятежницы тоже не забывали об этой дружбе. Как же они хотели ею воспользоваться? По всей вероятности, организовать слежку. Надо будет выяснить, как Мейдани собиралась передавать дальше то, что намеревалась узнать. Так или иначе, мятежницы дали в руки Юкири инструмент, и она обязательно пустит его в ход.
– Алвиарин больше не стоит у тебя на пути. Вчера или, может, позавчера она покинула Башню. Точно никто не знает. Но горничные утверждают, что она взяла с собой смену одежды, так что маловероятно, чтобы Алвиарин вернулась раньше чем через несколько дней.
– Куда она могла отправиться в такую-то погоду? – нахмурилась Мейдани. – Со вчерашнего утра идет снег, да и раньше было ясно, что надвигается снегопад.
Юкири остановилась и обеими руками развернула спутницу лицом к себе.
– Мейдани, тебя должно волновать только одно – то, что ее нет, – твердо сказала она. И правда, куда же отправилась Алвиа-рин в такую непогоду? – Дорога к Элайде свободна, и ты воспользуешься ситуацией. И будешь внимательно следить, не читает ли кто бумаги Элайды. Только осторожно, чтобы никто не заметил твою слежку. – Талене утверждала, что Черные Айя узнавали обо всем, что происходит в кабинете Амерлин, раньше, чем объявляли о ее решениях. Необходимо иметь кого-то подле Элайды, чтобы выяснить, как это происходило. Конечно, Алвиарин просматривает все, прежде чем Элайда подписывает бумаги, и она забрала власти больше, чем кто-либо из известных Хранительниц Летописей, но это еще не причина, чтобы обвинять ее в принадлежности к Друзьям Темного. Но нет и причины утверждать противоположное. Ее прошлое тоже тщательно изучается. – Если сумеешь, следи также и за Алви-арин, но самое важное – это бумаги Элайды.
Мейдани вздохнула и неохотно кивнула. Конечно, ей придется подчиниться, но она отдавала себе отчет, насколько для нее опасно, если вдруг выяснится, что Алвиарин – Приспешница Темного. Впрочем, и сама Элайда вполне могла оказаться Черной, как бы настойчиво ни отвергали такую возможность Саэрин и Певара. Приспешница Темного – на Престоле Амерлин. От подобной мысли сердце точно в уксус опустили.
– Юкири! – раздался позади в коридоре женский голос. Восседающим Совета Башни при звуке собственного имени не
положено подпрыгивать, как вспугнутой козе, но именно так и произошло. Не держись Юкири за Мейдани, она могла бы упасть, и все равно они обе пошатнулись, будто перепившиеся фермеры, танцующие на празднике урожая.
Придя в себя, Юкири рывком оправила шаль и напустила на лицо угрюмое выражение, которое стало ничуть не радостнее, когда она увидела, кто к ней торопится. Предполагалось, что Сине, если она не находится с Юкири или с кем-то из Восседающих, кому известно о Талене и Черных Айя, будет оставаться в своих комнатах, в окружении как можно большего числа Белых Сестер. Но вот она тут, спешит по коридору, в компании одной-единственной Бернай-лы Гелбарн, коренастой тарабонки и вдобавок еще одной галки из гнезда Мейдани. Леонин отступил в сторону и отвесил Сине вежливый поклон, прижав кончики пальцев к сердцу. Этим дурехам Мейдани и Бернайле хватило ума обменяться улыбками. Да, пусть они подруги, но им стоило бы зарубить себе на носу, чего нельзя делать там, где тебя может увидеть невесть кто.
