В поисках солнца (СИ) - Берестова Мария (бесплатные книги полный формат .txt, .fb2) 📗

Со времени их скоропалительного брака они редко пересекались наедине — Райтэн носился с попытками разузнать что-то о нынешних политических интригах, а Руби была занята учёбой и проектом с картами. Пока что их отношения сдвинулись только в том, что они неловко и неуверенно перешли на ты — впрочем, настолько неуверенно, что оба отдавали предпочтение безличным конструкциям.

Так что Райтэн явлению жены весьма обрадовался, разулыбался вполне искренне, встал и сделал к ней несколько шагов.

Руби замялась: откровенная радость, которую она читала на его лице, сбивала её с линии поведения.

— Мне нужно… кое о чём поговорить, — наконец, изложила цель визита она.

Райтэн приглашающе развёл руками: мол, весь в твоём распоряжении, говори!

Руби открыла было рот — но тут же его и закрыла.

Задача, которая перед нею стояла, теперь казалось ей невыполнимой. Ещё минуту назад ей даже удалось выстроить в голове примерную фразу — что-то начиная с «это, на самом деле, ужасно, и я просто не знаю, как теперь быть» — но теперь оно совершенно не выговаривалось.

Заметив её затруднения, Райтэн тревожно нахмурился.

— Руби, — наконец, начал он, осознав, что она намерена и дальше молчать, — ты всегда можешь просто мне сказать, как есть. Я понимаю, — отметил он, — что наши отношения несколько… не определены. Но я хочу, чтобы ты знала, — спокойно и твёрдо утвердил он: — Вне зависимости от того, как мы выстроим наши личные отношения, ты моя жена, и я всегда буду на твоей стороне.

Райтэн редко брал на себя обязательства, когда речь шла об отношениях, но, если уж брал, не видел полумер.

Она невольно вскинула на него глаза, и, должно быть, это было фатальной ошибкой: потому что он смотрел на неё очень внимательно, серьёзно, но в глубине его взгляда она прочла и нежность, и заботу, и готовность защищать и бороться.

На фоне его благородства её собственный поступок теперь стал казаться ей ужасным — хотя до того она полагала, что ничего страшного не совершила. Подумаешь, немного подтолкнула мужчину к решению! Она, по правде, сама не ожидала, что этот маленький спектакль приведёт к браку так скоро — планировалось просто вызвать его сочувствие, расположить его к ней. То, что он, не задумываясь, ринулся на её защиту и подставился под гнев её отца, её потрясло — и польстило, конечно. Она решила, что всё сложилось наилучшим образом, и какая уж тогда разница, каким путём она этого добилась.

Но, чем дальше, тем больше становилось понятно, что разница есть: потому что Руби играла, от начала и до конца играла, а Райтэн — Райтэн был ошеломительно искренен в каждом своём порыве.

«Мне нужно просто сказать ему, что я немного сыграла, потому что хотела вызвать у него сочувствие», — пыталась убедить она саму себя. В такой трактовке её поступок казался совсем даже безобидным — какая девушка не играет вот так, чтобы понравится мужчине, которого выбрала?

Но Руби, пожалуй, впервые в жизни пришла в голову мысль, что играть такими людьми, как Райтэн, не очень-то хорошо.

— Я просто переживаю из-за отца, — наконец, сказала Руби, потому что нужно было всё-таки что-то сказать и как-то оправдать свой визит.

На лице Райтэна ярко отобразилось, что он тоже переживает по этому поводу. Похмурившись и повыбивав дробь по столешнице, он ответил:

— Мы разберёмся, Руби. — И добавил то, что совсем её добило: — Ты больше не одна. Не бойся.

Она кивнула, чувствуя, как горло перехватывает слезами, пролепетала что-то, кажется, совершенно не в тему, и сбежала, весьма удивив и огорчив самого Райтэна, который полагал, что в кои-то веки продемонстрировал вершины дипломатии в сфере построения отношений.

«Ну и чего я опять не понимаю? — тоскливо подумал он, разглядывая потолок, потом со вздохом чуть позавидовал: — Вот у Дера всегда это как-то само собой получается».

Он был совершенно убеждён, что проблема в том, что это он сейчас сказал что-то не так. Рассмотрев все свои реплики критически, он сам с собой решил, что, должно быть, ему не следовало так чётко называть Руби своей женой — она, видимо, увидела в этом поползновение на её свободу и испугалась.

«Нужно будет объясниться», — вынес задачу на будущее Райтэн, внутренне морщась и понимая, что объяснения такого рода никогда не были его сильной стороной, и он, пожалуй, снова всё испортит.

Между тем совершенно пристыженная Руби спустилась вниз и столкнулась с ожидавшим её Илмартом. Лицо его выражало вопрос; она сжалась и, помотав головой, призналась:

— Я не смогла.

Илмарт приподнял брови вверх. Со вздохом потёр переносицу.

Руби досадливо прикусила губу. Она совершенно забыла, что варианта «не признаваться» её ситуация не предусматривала.

— Я, конечно, могу сказать сам, — наконец, огласил результат своих размышлений Илмарт. — Но если ты всё-таки рассчитываешь выстраивать какие-то отношения с Райтэном, тебе всё же лучше сделать это самой.

«Я не уговорю его молчать, — с тоской думала Руби. — Этот раунд я проиграла вчистую».

— Можешь… пойти со мной? — наконец, робко попросила она.

— Зачем? — искренне удивился он.

Она неопределённо повела плечом и расшифровала:

— Ну, не так страшно.

Илмарт посмотрел на неё с некоторым пониманием и кивнул.

— Пойдём, — пригласил он.

Райтэн, который только-только закончил с самоуничижительным анализом и вернулся к работе, весьма удивился.

— Я… — прикусив губу, Руби обернулась на Илмарта, почерпнула в его твёрдом взгляде мужества и пояснила: — Я не то сказала, что хотела.

Райтэн нахмурился и, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула.

— Я… сделала кое-что ужасное, — продолжала подходить к теме Руби.

Переведя взгляд с явно мучающейся подбором слов Руби на благородно печального Илмарта, Райтэн предположил, что, возможно, сейчас услышит какую-то потрясающую новость о том, что они любовники. Во всяком случае, он не мог сходу придумать другую причину, по которой они явились бы вдвоём и имели явное затруднение с оглашением цели визита.

Предположение это вызывало в нём досаду.

— Мне очень стыдно… — продолжала громоздить предисловия Руби, и Райтэн уж совсем обозлился на эти хождения вокруг да около.

— Можно уже просто сказать! — досадливо воскликнул он, недовольно глядя на Илмарта: мол, не видишь, так до дела годами идти будем, скажи сам, раз она не может!

Илмарт лишь развёл руками и даже сделал шаг назад: мол, я тут вообще не при делах, стою группой поддержки.

Руби зажмурилась и выдала на одном дыхании, практически в одно слово:

— Отец-никогда-меня-не-бил.

Райтэн, однако, разобрал. Сморгнув от неожиданности — он-то уже настроился на версию с любовниками — он вопросительно взглянул на Илмарта. Тот снова развёл руками.

Райтэн перевёл взгляд на Руби: та так и стояла, зажмурившись, и крепко сцепив руки в замок перед собой.

Признание оказалось столь ошеломительным, что Райтэн совершенно не знал, как на него реагировать.

Руби чуть вздрогнула, когда он заговорил, но он обратился к Илмарту:

— Ил, пошли человек за Дером. — И добавил задумчиво: — Тот у Магрэнь должен быть.

Кивнув, Илмарт вышел.

В кабинете воцарилась тишина.

Руби долго не решалась открыть глаза, всё ожидая — сама не зная чего — потом, наконец, приоткрыла один глаз.

Райтэн теперь стоял, облокотившись поясницей на стол и сложив руки на груди, и глядел на неё грустно и серьёзно. Он, точно, заметил, что она подглядывает.

Она тут же зажмурилась пуще.

Он вздохнул.

— И чего ты боишься? — наконец, спросил он. — Что теперь тебя ударю я, чтобы, значит, восстановить справедливость?

Она мотнула головой, но глаз не открыла.

Он поразглядывал её, всё ещё не зная, как реагировать. От её признания внутри образовалась странная пустота — он не мог разгадать значение этой пустоты и чувствовал себя самым паршивым образом.

— Зачем притворилась? — бесцветным тоном решил уточнить он.