Мир-ловушка - Орлов Антон (книга регистрации TXT) 📗
Они выбежали на площадь. Не было ни едкого дыма, ни копоти. Ровно гудящий магический огонь пожирал тесно сдвинутые постройки жадно и быстро. Камень таял, не обугливаясь. На потных, испуганных лицах столпившихся людей плясали красноватые блики. Несколько мужчин и женщин, знакомых с магией, торопливо чертили на булыжнике защитные линии, рисовали иероглифы, вразнобой бормоча заклинания.
– Бирвот где? – озираясь, спросил Арс.
– В лагере. Он еще не поправился.
– Так это вы с Нэрренират устроили пожар?
– Не мы! – Лаймо замотал головой. – Здешние маги сами подожгли, когда нас увидели. Случайно. А подумали на нас…
Пламя уже подобралось к дому с двумя пристроями, правый вспыхнул и начал оплывать, как размягченный воск. Шертон всматривался, щурясь до рези глазах. Почему Нэрренират замешкалась – не может найти Роми? Кто-то бросился на него с обвиняющими воплями. Он отшвырнул атакующего и рванулся вперед – вытащить оттуда Роми, во что бы то ни стало, – но тут сгусток мрака отделился от здания. На спине у богини, длинным плавным прыжком перемахнувшей через какое-то невидимое отсюда препятствие, лежал груз, который она придерживала всеми четырьмя щупальцами.
Позади звенели мечи – Лаймо отбивался от двух насевших на него пиратов. Причем отбивался вполне успешно. Шертон небрежной подсечкой сбил с ног одного из нападавших, встрепанного коренастого парня.
Нэрренират выскочила на площадь, и люди бросились врассыпную. В том числе второй противник Лаймо. Первый оглянулся через плечо, охнул и припустил следом за товарищем, не вставая с четверенек.
– Шертон, вот она, – позвала богиня. – Держи!
Роми, поддерживаемая щупальцами, сползла на землю. Ее одежда была в крови, голова бессильно моталась. На боку у Нэрренират остался кровавый след.
Шертон подхватил девушку и оглянулся на Лаймо:
– Подстели что-нибудь, живо!
Лаймо сорвал с себя куртку, торопливо расстелил на булыжнике.
– Теперь снимай рубашку и рви на полосы, – велел Арс.
Сам он, положив мечи рядом, склонился над Роми. Три колотые раны – не сразу удалось найти их, одежда насквозь пропитана кровью. Правое плечо вывихнуто. Кровоподтеки. Того, кто это сделал, он найдет потом, сейчас надо перевязать раны.
– Я разорвала мерзавца на куски, – словно прочитав его мысли, сообщила Нэрренират. – Он обидел Роми, да еще богохульствовал в мой адрес!
Она стояла на лапах нетвердо, пошатываясь, ее тень на залитом зловещим красным светом булыжнике колыхалась из стороны в сторону.
– Отойди, – сквозь зубы попросил Шертон. – Если ты на нас свалишься, с нами будет кончено.
– Смертный, я всесильна! – огрызнулась богиня. – Я не свалюсь на тебя даже под наркотой… – Ее затуманенный взгляд скользнул по опустевшей площади, по приплюснутым каменным зданиям на той стороне открытого пространства и остановился на зильде, который глазел на пожар, примостившись на краю крыши. – А-а… Зильд тоже думает, что он лучше меня?
Зильд вовремя заметил опасность и сиганул в темноту, Нэрренират вприпрыжку умчалась за ним.
Взяв у Лаймо бинты, Шертон начал перевязывать раны. Роми приоткрыла глаза, попыталась что-то сказать. Ободряюще кивнув ей, он продолжил свою работу. Девушка почти не стонала. Надо еще найти способ до рассвета покинуть Чадну. Здесь оставаться нельзя – их убьют как «поджигателей».
– Арс, я тебя люблю, – прошептала Роми.
– Я тебя тоже. Держись, все будет в порядке.
Закончив с ранами, он вправил вывихнутый сустав, перетянул плечо тугой повязкой. Остальное сделает Бирвот.
Из переулка выскочила Нэрренират, кровожадно скаля клыки:
– Богопротивный зильд от меня улизнул! Залез в чужое окно, я там шарила-шарила, нашла… стул и две подушки, а вредной твари нигде нету! В другой раз поймаю зильда!
– В другой раз поймаешь, – вздохнул Шертон (не любил он в чем-то убеждать пьяных или наркоманов под дозой – трудоемкое и неблагодарное занятие). – Сейчас идем в лагерь, у тебя скоро начнется ломка. Лаймо, возьми Роми.
Лаймо, обнаженный до пояса, мускулистый (не то что год назад!), осторожно поднял девушку. Шертон подобрал мечи.
– Я сама понесу Роми, отдай! – Богиня протянула щупальца. – Я не уроню!
– Нет. Ты не очень-то себя контролируешь, а Роми в тяжелом состоянии. Мы с тобой будем охранять ее. Надо раздобыть повозку и гувлов.
Глава 13
Шертон не спал уже вторые сутки. Ему стоило бы хоть немного отдохнуть, восстановить силы, но он боялся, что Роми умрет, пока он будет спать. Угрюмый, небритый, с темным осунувшимся лицом и запавшими глазами, он сидел возле нее, время от времени меняя у нее на лбу мокрую тряпку. Порой ему казалось, что это он, одним лишь усилием воли, удерживает ее в израненном, охваченном лихорадкой теле в мире живых. Может, так оно и было.
Бирвот, измотанный и истощенный, тоже лежал в полубеспамятстве. Он сделал для Роми все, что мог. Остановил кровотечение и отдал ей часть своей жизненной энергии, хотя все еще не оправился до конца после драки с чаднийскими магами.
К полудню у Роми воспалились раны, поднялась температура. Бирвот не мог помочь – на ближайшее время его силы были исчерпаны.
До лагеря они добрались под утро. Пока нашли (отобрали у горожан) повозку с гувлами и перину, которую постелили внутри, чтобы Роми не чувствовала тряски, пока блуждали по равнине, отыскивая при свете захваченных в Чадне масляных фонарей проход в скалах, пока двигались по лабиринту ущелий… Маг приступил к лечению слишком поздно, чтобы справиться с заражением крови.
После того как началась лихорадка, Роми не приходила в сознание. Иногда ненадолго приоткрывала глаза, но ничего не говорила. Ее губы потрескались, лицо было опухшим и горячим.
Подошел Лаймо. Под глазами синяки, левая кисть обмотана заскорузлым от крови бинтом – резаная рана. Он прихрамывал, припадая на правую ногу. Последствие удара жердью под коленную чашечку.
– Арс, Паселей приготовил поесть. Идите, я посижу с ней.
– Нет, – сухо и жестко бросил Шертон.
Молча постояв рядом, Лаймо ушел. Шертон подумал, что зря ответил ему так резко – в Чадне Лаймо держался молодцом. Куда делась его обычная нерешительность, когда они вдвоем (Нэрренират опять погналась за зильдами) отбивались от оравы ошалевших от злобы и паники пиратов! Или, может, не пиратов, а мирных горожан, жаждущих учинить расправу над якобы виновниками постигшего город бедствия. Шертону было безразлично, кто перед ним. Он всего-то и хотел проехать мимо Чадны, никому не мешая и никого не трогая, а его не пропустили, чуть не убили Роми… Пусть пеняют на себя.
Без надежного напарника Шертону вряд ли удалось бы вывезти Роми из города. Сам он тоже получил в той схватке несколько поверхностных ранений, но ему не привыкать, а вот Лаймо удивил его: морщась, наскоро обмотал порезанную руку тряпкой и снова бросился в бой. Потом вернувшаяся Нэрренират разогнала толпу, расшвыряла тех, кто недостаточно быстро убегал, и они двинулись дальше.
Над тупиковым ущельем нависло влажное складчатое небо. Тишину тревожило лишь фырканье гувлов, выщипывающих меж камней остатки травы, да изредка – протяжный утробный вой, доносящийся из-за скал. Богиня находилась где-то поблизости. Действие золотой пыльцы закончилось, началась ломка. Ее рвало, судороги скручивали ее громадное чешуйчатое тело, длинный хвост конвульсивно извивался от боли. После первого приступа Нэрренират ушла из лагеря. Наверно, не хотела, чтобы смертные видели ее в таком состоянии.
Шертон осторожно снял со лба Роми высохший теплый компресс, намочил в миске с водой, отжал и вернул на место. Заражение крови само не пройдет – значит, они все-таки расстанутся. Они оба – теряющие память, и потому не узнают друг друга, даже если когда-нибудь в будущем встретятся снова. Все существо Шертона бунтовало против такого финала. Он нашел по-настоящему близкого человека (возможно, впервые за много жизней, кто знает) – и должен его потерять? Вместе со своей человеческой памятью, которая роковым образом исчезает после каждой смерти?
