Об истине и зверях (ЛП) - Хенди Барб (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Если он хочет стать кем-то большим для нее, она должна быть сердцем его веры.
К тому времени, как шхуна причалила, опустились сумерки. Чейн сошёл на берег и направился к Гильдии Хранителей.
Он прошел через ворота в стене замка, и не обнаружил никакой охраны. Наружная решётка была поднята. Никто не вышел, чтобы поприветствовать его.
Казалось, что три месяца без смертей способствовали распространению какого-то иррационального понятия среди Хранителей, что это место безопасно. Или, возможно, вид самого старого замка города, оплота знания, запертым и охраняемым, больше не был приемлем в глазах королевской семьи Малурны.
Так или иначе, Чейн считал это глупым высокомерием.
Он начал нервничать, когда шагнул из тоннеля во внутренний двор под свет больших факелов. Где Винн? В своей комнате, в общем зале, или библиотеке с архивами? Сомневаясь, он повернулся к южному зданию, где размещались все ученики и странники.
На ходу, он сунул руку в карман и вытащил свой кристалл холодной лампы. Он быстро потер его о бедро.
Войдя в здание, он пробрался к двери комнаты Винн и открыл её. Когда он уже собирался войти внутрь, движение в тупике прохода привлекло его внимание.
— Господин?.. — спросил напуганный, дрожащий голос.
Низенькая фигура в коричневой одежде вышла из теней. Это была маленькая девочка с веснушками и двумя косичками. Чейн вспомнил, что видел, как она спорила с друзьями о Тени той ночью, когда Винн сказал ему, что Совет одобрил их поездку.
Широко распахнув глаза и запрокинув голову, чтобы посмотреть на него, она протянула ему обрывок пергамента. Ее голос дрожал:
— Странница Хигеорт сказала передать это вам, если вы вернетесь этим вечером.
Чейн взял пергамент, развернул и прочитал его.
«Чейн, все в порядке. Я спустилась в архивы, но скоро вернусь. Жди меня в моей комнате.»
Слова Винн принесли ему смесь досады и облегчения. Он не хотел оставлять её одну, но, возможно, поиски пути вперед выведут ее из отчаяния. Он остановился, снова посмотрев на записку. Сначала он даже не задумался об этом, отвлёкшись на посыльную.
Она была написана в слоговой азбуке бегайн, хотя символы были специально упрощены.
Зачем Винн сделала это? Почему она послала этого ребенка с косичками, чтобы передать записку? Вдруг он вспомнил, что в разговоре со своими друзьями, она упомянула, что бегло читает на бегайн.
Столько тайн, зачастую важных, написано в слоговой азбуке. Оставаться с Винн, верить в неё — в ее причины — будет сложнее, чем он представлял. До прошлой ночи он никогда не давал этой мысли укорениться среди своих мечтаний. Если он хочет ее и ее мир, то должен ещё больше измениться.
— Кайн… не так ли? — спросил Чейн, посмотрев вниз на девочку.
Замешательство начало перевешивать нервозность на её маленьком личике. Она кивнула, но не произнесла ни слова.
— Я слышал… Винн говорила… — начал он, но прервался, подбирая слова. — Она сказала, что ты усваиваешь слоговую азбуку бегайн лучше остальных… твоего возраста.
Она съежилась при звуке его искалеченного, хриплого голоса. Ее губы приоткрылись, будто она хотела заговорить, но не могла обрести дар речи.
— Ты будешь обучать… — требовательно начал Чейн, но затем остановился и, сделав над собой усилие, продолжил более мягким тоном. — Я хотел бы… я буду благодарен, если ты сможешь помочь — научить — меня… когда у тебя будет время.
Она моргнула, затем ещё раз, но не двинулась с места.
— Пожалуйста, — быстро добавил он, пожалуй, слишком резко.
Терпение Чейна быстро истончалось в тишине ожидания. Внезапно, она сделала шаг ближе. Пока она медленно подходила, ее взгляд то и дело падал на светящийся кристалл у него в руке.
Эта приманка имела тот же эффект, что и брошенный в переулке мешочек с монетами, когда он охотился на ночных улицах города. Или, по крайней мере, это так заинтересовало её, что любопытство перевесило страх перед ним.
Она подошла еще ближе и заглянула в пустую комнату Винн.
Несомненно, она видела его прежде со странницей, той, кто объехала полмира и вернулась с дикими рассказами и чёрной маджай-хи из сказок. И тем, о чём девочка не знала — чего никто здесь не знал — монстром, следовавшим за Винн по пятам.
Кайн подняла на него глаза, но всё ещё не могла выдавить из себя ни слова, и только кивнула.
Чейн протянул ей руку, и она приняла её.
Ее крошечная ладонь была очень теплой и немного влажной от пота. Она сжала его пальцы, вероятно, слишком холодные для неё. Он повел ее вниз по лестнице туда, где в конце длинного коридора, почти у сторожевой башни, располагались комнаты посвященных.
— Ты передала сообщение, — сказал он. — Ложись спать.
Чейн смотрел, как она рысью уносится прочь, хотя девочка и оглянулась на него несколько раз. Когда она скрылась из вида, он вернулся назад к комнате Винн. Прикрыв руками кристалл, он вошел и выглянул из окна во внутренний двор.
Там никого не было, и он ждал в темноте, высматривая Винн.
Зверь в нем дернулся в своих цепях, но он загнал его внутрь, сосредотачиваясь на одной истине. Он теперь яростно охраняет это место — а также всех, кто живёт здесь, достоин он звания Хранителя или нет.
И он будет делать это так долго, как Винн позволит ему.
Эпилог
Винн сидела в нише на перекрестке ходов, глубоко в катакомбах Гильдии, а Тень лежала на полу, наблюдая за ней. По возвращении она отыскала домина Хайтауэра, чтобы уведомить его, что она здесь. Она предпочла иметь дело с ним, а не с Сикойн, но, как выяснилось, этого и не требовалось.
Безразличие, с которым Хайтауэр смотрел на нее, выдавало, что он уже всё знал. Какие-то вести, должно быть, достигли его ушей, и он просто отослал Винн в её комнату. Он даже не напомнил ей, что она не должна покидать стен Гильдии.
Так много произошло за одну только зиму.
Винн беспомощно смотрела, как ее Гильдия начала разваливаться изнутри, один орден или миссия обращались против других из-за недоверия, подозрений и тайн. Стихийные Духи напали на нее снова, появившись в мучении и гневе как какие-то олицетворение божественной силы, вызванные неистовой жрицей. В мертвом Балаал-Ситте, забытые гуюллаэ — все-пожиратели, драконы — ведущие происхождение от того, кто уничтожил ситт, охраняли орудие Врага и ждали кровь Глубокого Корня.
И в один отчаянный момент Винн вынудила Чейна поступить так, как она хочет, его любовью к ней.
Этим она показала, что понимает, что он чувствует, хотя сама не могла даже позволить себе осмыслить, что чувствует к нему. Это очень много значило для неё, и все же казалось таким незначительным перед лицом всего остального.
Свет холодной лампы падал на открытую книгу на столе перед Винн, посох с солнечным кристаллом стоял прислонённым рядом. Свиток Чейна лежал поблизости, как и ее новая тетрадь с короткими загадочными записями на замысловатых символах бегайн. Эта тетрадь была всем, в чем она нуждалась теперь, когда у нее была Тень.
Старые тетради, которые она сожгла, не прекратили своё существование. Их содержание было теперь еще больше вне чьей-либо досягаемости, чем пепел. Ночами она сидела наедине с Тенью, внося скудные, загадочные примечания в новую тетрадь, и тихо читала каждую строчку, много раз, до тех пор, пока…
Тень эхом не повторяла каждое слово.
Тень никогда не сможет говорить с Винн, как Малец, но одну вещь она делала даже лучше своего отца. Наряду с любым образом из памяти Винн, который собака могла показать ей снова в мельчайших подробностях, как только Тень понимала что-то, она накрепко запоминала это.
Где можно лучше скрыть тайны, чем не разделить их с тем, кто никогда не забудет даже самую маленькую деталь? А кто лучше подходит для этого, чем маджай-хи, от кого никто не сможет насильно отнять эти знания?
