Король-Бродяга (День дурака, час шута) (СИ) - Белякова Евгения Петровна (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Я будто слышал ее мысли — жизнь за жизнь, она умрет, но Алирон будет жить, это горько, но и сладко тоже — отдать себя целиком за любимого. Наверное, пришло время вмешаться, и я постарался незаметно для короля размять пальцы. Заклинание, замораживающее кровь в жилах, требует гибкости суставов.
Скорее всего, он знал давно… но молчал, таился, в бессилии и злобе, обдумывая свою месть. А сегодня… сегодня что-то случилось, не знаю, что именно — король запаниковал и этим спутал все наши планы. Так всегда и бывает — ты можешь победить сильного, перехитрить умного, но обставить дурака, непредсказуемого и непонятного — практически невозможно. И вот — результат. Он полон решимости — настолько, что готов закрыть глаза на мое присутствие на этом импровизированном спектакле, готов пойти на риск… И убить сразу двух зайцев — Алирона повесят за измену, все равно повесят, я же знаю, и король потешит свою уязвленную гордость, глядя, как болтается в воздухе тело того, кто унизил его своей любовью к королеве; а сама королева умрет сейчас. Не только из-за яда. Из-за своей безумной веры в то, что король выполнит обещание…
Я положил руки перед собой на стол. Они дрожали. Начала наваливаться слабость. 'Нельзя', сказал я себе, но разве я себя когда-нибудь слушал?
Королева взяла кубок, не замечая, как по лицу короля крадется ухмылочка… моя ухмылочка. В этот момент я ее почти ненавидел. Старый идиот, сделай что-нибудь, прикинься умирающим, упади на нее, выбей из руки кубок! Ну…
В глазах все поплыло. Снова оно — то странное состояние. Злорадная усмешка Судьбы. Здесь и сейчас только я мог бы помешать королю убить Алисию, но я не в состоянии пошевелить и пальцем. Сердце бухнуло, ноги словно отнялись… Я наблюдал всю сцену, как в тумане — вот медленно движется рука королевы, поднося кубок к губам, и по лицу ее текут слезы, прозрачные, как горные ручьи Ага-Раав. Я знаю, что в кубке яд, чувствую его запах, в этом состоянии — очень отчетливо, и даже угадываю, что это тот самый, не оставляющий видимых следов.
Крах всего. Да, так это и выглядит. Мое обостренное восприятие превратило чувство бессилия в пропасть, бездну отчаяния, куда я падал, беззвучно открыв рот.
С грохотом распахнулась дверь, и в залу ворвались Алирон с Рэдом.
Король дернулся было в их сторону, но затем передумал; он повернулся к королеве и закричал, страшно, напряженно, так что жилы на шее вздулись:
— Пей!
Капитан и мой ученик обнажили мечи.
Эдуард обернулся к ним:
— Вы не посмеете поднять оружие на своего короля! — И снова, королеве: — Пей! Ты спасешь его этим от смерти! Пей!
Алирон и Рэд стояли в нерешительности. Первый — потому что еще не понял, что в кубке не простое вино, да, тугодум Алирон с добрым сердцем, он стоял и боролся с долгом, хотя, если б он понимал, что на кону — его любовь, он бы победил его за считанные секунды. А Рэд… Он бездействовал по одной простой причине, и это было мне ясно, как день, — увидев, что я сижу тут же, он решил, что я держу все под контролем, и медлил, ожидая от меня подсказки.
Я попытался сказать ему хоть слово… но не смог. Изо всех сил я мысленно кричал ему — 'Убей!', но своим усилием лишь заталкивал себя все глубже в морок, обнимавший меня со страстью молодой любовницы.
Король повторил свой приказ, на этот раз — почти нежно:
— Пей.
Скрипнула дверь, и в залу вошел еще один участник этого балагана, а именно — королевский Советник, лорд Вито собственной персоной.
Второй акт, господа и дамы, располагайтесь поудобнее, тем, кому не видно, приносим свои извинения…
Выглядел Вито истощенным болезнью, исхудал, конечно, и пользовался тростью при ходьбе, но в целом, судя по всему, чувствовал себя куда лучше. Помогли мои травки… Ну вот, хоть один человек скажет сейчас что-то разумное.
— Ваше Величество, — сказал Советник, — я прошу прощения за отсутствие, но тяжелая хворь заставила меня на время отойти от дел… Но я уже вполне здоров и пришел с докладом о монументе.
Кто сказал, что он разумен? Я? Он напутал с травами и у него начались галлюцинации. Да-да, так и было. Сейчас тут произойдет удивительнейшая по абсурду и сумасбродству сцена, а виновник — я. Не надо было вообще лезть во все это… Я чуть было досадливо не сплюнул… И тут понял, что морок отступает, перед глазами перестает кружиться и довольно скоро я смогу вмешаться.
Если успею, конечно.
Королева так и застыла с кубком в руке, Рэд с Алироном стояли, как истуканы, между королем и дверью, а Эдуард медленно повернулся к Вито и спросил:
— Каком монументе?
Я спросил бы то же самое, с небольшими неприличными вариациями, если б мог говорить.
— Памятник Вашему Величеству. — Советник цепким взглядом ощупывал все вокруг, оценивая каждую мелочь. Поэтому пропустил самое важное. То, что королева держит в руке кубок. — На городской площади, высотой пять ярдов.
— Я не понимаю, — признался король. А я почти зааплодировал Вито, какой молодец, такое придумать… Он совершенно точно ввел нашего Эдуардика в ступор.
— Возможно, на коне. — Добавил Вито и посмотрел на меня.
— Что это значит? — король, похоже, испугался. Еще один свидетель — все шло не так, как он планировал. — Я не знаю никакого памятника… И вообще, почему Вы с этим пришли ко мне? Сейчас? Гильдия каменщиков…
— Гильдия каменщиков бастует, — покачал головой Вито.
— Вы что, издеваетесь? — вскричал король.
— Нет.
Вито по-прежнему смотрел на меня, как будто я знал что-то, но из чистого упрямства скрывал важные сведения. Я показал глазами на королеву, но, похоже, он уже понял, в чем дело, и обдумывал свой следующий ход.
— Вы все сошли с ума! — вдруг зарычал Эдуард, как дикий зверь, и ринулся к Алисии. Он схватил ее, запрокинул голову одной рукой, а другой перехватил кубок, выливая вино ей в рот. Я закричал и рванулся вперед, ухватился за его руку, держащую кубок, и потянул на себя. Рэд с Алироном кинулись к королеве. Эдуард вцепился в нее, крича что-то в безумии своем, а я молил Богов, второй раз в жизни — пускай все будет хорошо, пускай она выживет… Капитан наконец-то вырвал любимую из рук короля, а тот, развернувшись ко мне, издал задушенный хрип. Я все еще держался за его локоть, и он попытался стряхнуть меня, как вепрь собаку; протащил к себе по столу, сшибая на пол кувшин с вином, фрукты и засахаренные орешки. Я задыхался, пытаясь свалить его, но он выдернул руку, выхватил меч и, воя, как одержимый, вонзил его мне в живот, пригвоздив к столу так, будто я был бабочкой.
— Джок! — закричал Рэд и с размаху ударил Эдуарда. Тот отлетел в сторону бесформенным кулем. Рэд уже занес над потерявшим сознание королем меч, но я крикнул:
— Нет!
Он замер.
— Ничего мне не будет, дубина, посмотри, как королева!
Живот мне будто опалило огнем, но по опыту я знал — стоит разъединить меня и меч, как я стану даже краше прежнего. Но вот Алисия, если хоть толика вина попала ей в горло…
Рэд оставил короля лежать, где был, и подбежал к девушке. Ее лицо было залито вином. Она находилась в состоянии шока, глаза блестели, дыхание было прерывистым. Я посмотрел на Вито — он не сдвинулся с места ни на йоту. Возможно, потому, что еле держался на ногах. Он во все глаза смотрел на меня, как будто видел впервые.
— Что? — я охнул от боли, пронзившей раскаленной иглой позвоночник, но нашел в себе силы улыбнуться. — В чем дело?
— Вы… меняетесь… — прошептал Вито.
Я поднес руку к лицу и увидел, как кожа моя меняет цвет, сморщивается, становится похожей на сухой лист. Я и впрямь старел на глазах — наверное, приступ и меч в животе послужили тому виной; я больше не мог удерживать свое молодое обличье.
— Что с Алисией? — спросил я у Рэда.
— Не могу понять… — мой ученик лихорадочно нащупывал у нее пульс. — Пока… надеюсь, она не… Это может быть обмороком от страха.
Он сжал плечо друга. Алирон сидел на полу, держал на коленях королеву и просто смотрел ей в лицо, шепча что-то.
