Обнаженная натура - Гамильтон Лорел Кей (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗

Я ощутила, как нарастает между ногами тяжесть, и прошептала:

— Вот уже почти, Господи, почти…

— Что почти? — спросил он, но так, будто и не слушает ответа. И голос его был с придыханием, и глаза закрылись в сосредоточении.

И тут между двумя ударами эта тяжесть хлынула вверх, затопляя кожу теплом и наслаждением, исторгая крик у меня из горла и вгоняя мои ногти в его предплечья. Он застыл надо мной, и голос Криспина откуда-то сказал ему:

— Не останавливайся.

Он начал снова, но потерял прежнюю остроту и выдохнул:

— Мне показалось, будто я делаю тебе больно.

— Она любит поорать, — пояснил Криспин.

Я могла бы скривиться в его сторону, но Домино снова поймал ритм, и мне все остальное стало безразлично. Он старался сохранить этот ритм — добиваясь для меня оргазма, наверное, но тело его начало терять равномерность движения, дыхание стало прерывистым. Он ударил еще раз, второй, четвертый — и снова стала нарастать тяжесть у меня в середине.

— Опять, опять близко! — простонала я.

Он заставил себя качать дальше, поймал тот же плавный ритм. Я приподнялась на локтях, чтобы еще лучше видеть и соприкасаться под более острым углом — и этого мне хватило. Он снова заставил меня хлынуть через край, и я орала в потолок от удовольствия.

На этот раз он не остановился. Переменился ритм, но это уже было не важно, лишь бы только он входил и выходил из меня, входил и выходил. Оргазм нарастал, ощущение накатывалось за ощущением, и ритм становился все самозабвеннее, и тело двигалось быстрее и жестче, и наконец он опустился низко, так, что в меня стучалась вся его длина. Это было иное удовольствие, но он уже так меня подготовил, что это и правда было удовольствие.

— Сильнее, глубже!

На этот раз он не стал спрашивать, всерьез ли я — поверил на слово. Он вбил себя в меня, глубоко и сильно, как сам хотел, как хотела я, весом и силой распял меня на простыне, пригвоздил к кровати, и тело его тряслось надо мной. Он открыл глаза — внезапно, совсем близко, и мы уставились друг на друга, и у него глаза стали больше, и дыхание снова стало хрипло-прерывистым, тело стало вскидываться, как от судороги, выдавливая из себя каждый следующий толчок. А потом он достал глубоко-глубоко, и это было чистое наслаждение. Я завопила и всадила ногти ему в спину, охватила его ногами и вписала свой оргазм в его тело воплем и кровью.

Он выкрикнул хриплым горловым голосом: «Да!», вонзился в меня еще один раз, последний, так глубоко, как еще не был, и я снова самозабвенно заорала, и наши тела задрожали вместе, и я вцепилась губами ему в шею, заглушая собственные крики.

Он лежал на мне, сердце его стучало об мое тело, пульс на шее бился у меня во рту, и я резко отпустила его, потому что на меня вдруг накатило желание вцепиться сильнее. И без того ощущался сладковатый металлический вкус, и я знала, что пустила ему кровь.

Откинувшись на кровать, я обвивала его руками, гладила ладонями, не отпуская сплетенных ног, удерживая его в себе, внутри, прижимаясь изо всех сил.

Наконец он приподнялся, и я расплела руки и ноги, чтобы он мог рухнуть в середину кровати рядом со мной, перевернуться на спину, судорожно восстанавливая дыхание. Пульс бешено бился у него на горле.

— Если это быстрячок, — сказал Криспин, — то я лопаюсь от любопытства, что же называется «долго».

Домино улыбнулся с полузакрытыми глазами, выговорил расслабленным голосом:

— Я хотел, чтобы было хорошо. Чтобы не разочаровать ее.

Я лежала на краю кровати, на его краю кровати, не в силах шевельнуть ничем из того, что ниже пояса, и не особенно желая шевелить чем-либо вообще.

— Разочаровать, блин. Интересно было бы посмотреть, как оно выйдет с предварительным разогревом.

— Так ты снова меня хочешь? — спросил он неуверенным голосом, и лицо у него вытянулось.

Я похлопала его по животу — туда проще всего было дотянуться.

— Если бы я уже могла шевельнуться, я бы тебя поцеловала и сказала бы, что любая женщина, которая тебе отказывала, была дурой.

Он погладил меня по бедру:

— Самое лучшее, что приходилось мне слышать от девушек.

Почему-то мне эти слова показались печальными, но я не стала говорить этого вслух.

Когда нас уже начали держать ноги, мы помылись и забрались обратно в постель. Меня положили в середине, что меня вполне устраивало. Я выяснила, что гетеросексуальные мужчины, которые не возражают против секса в присутствии другого мужчины, несколько напрягаются, когда им спать приходится в середине. Я ценю тех из мужчин своей жизни, которых это не парит, но других тоже понимаю. Мне вот не нравится спать рядом с голой женщиной, как выяснилось с леопардами-оборотнями в Сент-Луисе. Это была просто большая голая куча щенят — точнее, котят, — но все равно я предпочитаю быть начинкой бутерброда между двумя ломтями не моей природы. Так что не мне возникать.

Не с каждым уютно спать, как ложки в коробке. Криспин, например, спит на животе, так что этот вариант с ним не проходит. А вот Домино прильнул к моей спине, обвился вокруг меня, будто я — его любимая плюшевая игрушка, без которой ему не заснуть. Я подумала, что как-то неловко будет спать с незнакомым мужчиной. В смысле, что одно дело секс, когда только познакомились, а спать… ведь сон — это беспомощность. А я не люблю быть беспомощной в присутствии тех, кого знаю недостаточно хорошо.

Однако его тело будто сделано было для моего по мерке, рукой он приобнимал меня, прижимая к себе, как это делал дома Мика.

Я с ностальгией вспомнила своего короля леопардов. И Натэниела мне тоже не хватает. Интересно, как Домино с ними уживется? Но эту мысль я прогнала: решать проблемы будем в порядке очередности. Чтобы попасть домой, мне надо убить Витторио. Чтобы его убить, надо его найти. Значит, мы с Рокко потом пойдем его искать.

Но мне не пришлось искать Витторио. Он нашел меня сам.

Глава шестьдесят седьмая

Только сперва меня нашла она.

Я стояла в комнате, где, как я знала, лежит ее тело. Она казалась маленькой под шелковой простыней, даже не маленькой — ссохшейся. Впервые она выглядела как накрытый простыней труп. Я ждала, чтобы она пошевелилась, чтобы послышалось ее дыхание, но ничего не дождалась. Ее не было.

Потом я перенеслась в давнюю ночь, где в воздухе пахло дождем и жасмином. Было жарко, но не душно, будто и не был воздух полон влаги. Однако ощущался привкус грядущего дождя, и если чуть напрячь воображение, можно было почувствовать, как жадно ждет земля под ногами, как любовница ждет объятий.

Она вышла в эту ночь в виде женской фигуры, подобной самой этой ночи, но была она голосом, шелестящим у меня на коже.

— Некромантка, они идут меня убивать. Идут с новым оружием, с вещами, которых я не понимаю. Я покинула оболочку, лежащую в той комнате — пусть они заберут ее.

Запах жасмина усилился, потому что приблизился дождь — густой и чистый запах.

— Чего ты хочешь?

— Тебя, некромантка. Я хочу твое тело.

— Нет, — ответила я.

— Нет, потому что ты не подпускаешь меня. И тебе помогают в этом связи с твоими мужчинами. Но мне нужна сила, достаточная, чтобы выжить, когда погибнет моя оболочка. Тело твое я не могу забрать, Анита, но думаю, что смогу питаться через тебя.

— Это как? — спросила я, ощущая, как возникает тяжесть под ложечкой. Это зарождался страх.

— Тигры, маленькая моя некромантка. Ты не думаешь, что они случайно тебя нашли?

— Нет, я знаю, что ты со мной что-то сделала.

— Ты просто кормись на всех цветах этой радуги и передавай мне силу. Это мне позволит продержаться достаточно, пока я не найду себе тело.

— Ты просишь меня или приказываешь?

— Хватит ли просьбы, чтобы ты это сделала? — спросил голос.

— Нет.

— Тогда я тебе приказываю.

— Нет.

— Я могу заставить тебя, некромантка, только это будет менее приятно.

— Я не стану тебе помогать захватывать другое тело только потому, что ты не можешь заполучить мое.