Жрец Лейлы - Зимина Светлана Сергеевна (книги без сокращений TXT) 📗

Оборотень с наслаждением пил воду, но о запасе не беспокоился, похоже, его тоже не слишком тяготило ее отсутствие все это время.

И несмотря на это, амазонка чем дальше, тем все более

утверждалась

во мнении, что нет существа более совершенного,

чем женщина.

Даже если это касается богов.

Однако и амазонки подчинялись общим законам природы. Им нужны были мужчины для продолжения рода. И девушка, которая до сих пор не приглашала мужчину в свой дом, начала задумываться, периодически поглядывая на гибкое, сильное тело оборотня. Кэртис поражал ее. Он перечил и хамил богу так, словно был равен ему. Его способность перевоплощаться, скорость реакций, сила… Китиара даже начала признавать, что есть в этом что-то притягательное.

—

Эй, котенок, — насмешливый голос Роя прервал ее мысли, — хочешь услышать, что наша смертная спутница думает?

Амазонка буквально окаменела, но была достаточно умна, чтобы промолчать.

Оборотень даже не обернулся, разглядывая путь, по которому им предстояло идти.

—

Вот уж не думал, что бог унизится до подслушивания мыслей какого-то насекомого… — Голос его был ровный и безразличный. — И уж тем более насмехаться над жалким оборотнем.

Девушка ожидала новой жаркой вспышки гнева, что так часто демонстрировал Рой. Ее тело непроизвольно сжалось, а сознание пожелало куда-нибудь исчезнуть. Она боялась Роя до полусмерти и совершенно не стыдилась это признавать.

Вопреки ее ожиданиям бог промолчал. И даже Кэртис удивленно обернулся, когда прозвучал спокойный, задумчивый голос Роя:

—

Не таким уж и жалким…

—

Что я слышу? — Кэртис насмешливо прищурился. — Это можно считать комплиментом?

Губы бога скривила усмешка.

—

Кажется, я начинаю понимать, что находят некоторые из нас в смертных, точнее, отдельных представителях. Возможно даже…

—

Что? — Кошачьи глаза взглянули с любопытством и бесстрашием. А Китиару уже знобило от эмоций, отголоски которых едва-едва касались ее.

Бог в образе мальчика усмехнулся, он больше не намерен был продолжать разговор.

А потом они молча двинулись в глубь леса. И вот что удивительно: за весь день пути ни разу не изменился мир и на них никто не напал, словно им предложили небольшую передышку.

— Пора на ночлег, — наконец остановился Кэртис.

Рой демонстративно поморщился, но без единого возражения опустился на землю. Мысль о привале уже однажды прозвучала. И на вспышку бога Кэртис меланхолично предложил тому следовать дальше без обременяющего его присутствия двух смертных. Почему-то Рой остался. И темный не стал расспрашивать почему, дабы не обострять отношения с ним. Впрочем, у него были догадки по этому поводу.

Амазонка с облегчением поняла, что, возможно, ей удастся поспать, так как Рой никогда не смыкает глаз. А у Кэртиса кошачья чуткость. Никто не сможет подобраться незамеченным.

Кэртис устало прикрыл глаза. Темные ветви деревьев скрывали небо, но и без того можно было понять, что там вряд ли светит даже одна звезда. Видимо, им действительно дали передышку. Хотя по хроникам он знал, что Безумные битвы длились три дня и три ночи, но никто не говорил, что время тогда двигалось точно так же. По ощущениям Кэртиса, прошло около двух с половиной недель. Хорошо еще, миры были настолько различны, что можно было поискать воды и еды для девчонки. Все-таки она была балластом, он сам это признавал, но что-то подсказывало: они обязаны ее сохранить. Она для чего-то нужна. Девочка выжила еще до его прихода в присутствии Роя — это, несомненно, плюс. Странно, бог то полностью игнорирует ее присутствие, то внезапно начинает задевать ее, — как кошка с мышкой играет. Занимательное зрелище.

Оборотень также прекрасно осознавал, что за всем его собственным хамством и противостоянием Рою скрывается самый элементарный страх. Ему до сих пор снилось иногда, как приходит

неправильная

боль, которую он испытывал на алтаре Роя. Как главнокомандующий Тьмы, он четко ощущал, что бог мра

ка

лишен фактически всех своих божественных сил, чтобы уча

ствовать

в этой битве, но все равно его мощь устрашала. И это

была не милая

девочка Лейла, к которой он привык за время об

щения

с Лиани, и даже не Сирен.

Полудрема, в которую он погрузился, ласково окутывала

покрывалом,

убаюкивала. И внезапно ему показалось, что

чьи

-то нежные пальцы коснулись волос, чуть взъерошили изрядно потрепанную за время путешествия прическу и скользнули к левому виску, линией прошлись по щеке, вызывая сладкую дрожь, после чего коснулись губ. Каждое прикосновение отзывалось искрой наслаждения в теле.

Кошачья сущность темного отреагировала на эту ласку почти с мурлыканьем. Тихий смех рассыпался мелодией в воздухе. Изумрудные глаза распахнулись. Это не было сном или дремой.

В ночном полумраке над ним замерло красивое лицо, обрамленное платиново-белыми волосами, словно дымкой загадочного тумана, и призрачно-зеленые глаза чуть прищурились.

—

Лейла говорила правду, — прошептал завораживающий голос бога. Роя, не его временного воплощения Марака. — Вы действительно очень чувствительные создания…

Кэртис в каком-то оцепенении смотрел, как приближается лицо. Его губ коснулись другие, и тело невольно само выгнулось от острого чувства, которое было даже где-то за гранью наслаждения. Как Растин это выдерживает?!

Имя, мелькнувшее в сознании как острое лезвие, вскрыло пленку завороженности, и оборотень вскинул руку, которая снова стала ему повиноваться, и буквально отшвырнул от себя бога. Тьма внутри рассмеялась. Неприятие Растина послужило мостиком к его богу.

Рой резко отшатнулся на какое-то мгновение. Кэртис извернулся и фактически на четвереньках отполз от бога подальше. Тяжело дыша, он оскалился на Роя, фактически потеряв способность рассуждать как человек.

—

Ты! — Бог крови и мрака поднялся на ноги. Его голос был холоднее льда и слова стекали с губ ледяными родниками. — Посмел оттолкнуть меня?

—

Да, — с хрипом вырывается из уст Кэртиса. — Я принадлежу Тьме!

—

Ты пожалеешь об этом! — И он тенью растворился в

воз

духе.

Оборотень сел на траву. Уткнулся носом в колени.

Его пле

чи неудержимо затряслись в приступе хохота.

Тогда как его

тело все еще было как в лихорадке. Он отказал

богу!

Этого оскорбления Рой не простит. Никогда.

Темный сме

ялся уже в полный голос, запрокинув голову, его

распущенные

волосы разметались по обнаженной спине и даже по траве. Странно, он не помнил, когда расплелась коса и когда он лишился рубашки…

Кажется, он начал понимать, почему с определенного момента жрецы Роя считали особой честью принести в жертву своему господину кого-то из кошачьих. Рой на какой-то срок забудет о нем и этом происшествии, когда оборотень вернется в свое время. Но там, на алтаре… О да, именно тогда Рой в полной мере вспомнит эту Безумную битву. Равно как и то, какая именно пантера была его спутником.

—

Чему ты смеешься?

Он безумными глазами взглянул на Китиару и снова расхохотался. Амазонка смотрела на него с бешенством. И в ее взгляде явственно читалась… ревность. Воистину тот, кто устроил эти битвы, обладает очень специфичным чувством юмора.

Интересно, брату Эрику и Лиани так же весело?

—

Не смей смеяться! — внезапно сжала кулаки амазонка. — Не смей!

—

Почему же? — улыбнулся Кэртис почти с блаженством, чувствуя, как страх, который все это время исподволь точил его душу, растворился в этом смехе. — Разве тебе не весело?

—

Нет, — отрезала она. — Не весело! Ты выглядишь как похотливый кобель. Ты счастлив, что можешь порезвиться?! Считаешь себя неотразимым?!

—

Амазонка ревнует? Я польщен. — Сверкнули насмешливые изумрудные глаза. — Но только ты ошиблась, я не кобель — я кот. Очень свободный. Ни ты, ни кто-либо другой, даже бог, не смогут посадить меня в клетку и диктовать мне условия, если я этого не захочу.