Последнее воплощение - Белозеров Антон (полные книги TXT) 📗
— Странно, они даже не развесили свои мины, — пробормотал Убак.
— Может быть, они решили оставить нас в покое? — с затаенной надеждой предположил Назал.
Ящер покачал своей большой головой, покрытой чешуйчатой кожей:
— Вряд ли. Насколько я слышал рассказы о слизняках, их считают самым опасным противником именно потому, что они всегда нападают, когда их меньше всего ждешь. До вашего появления мы уже пару раз сражались с ними в лесу. Слизняки вырастали словно из-под земли, а потом опять исчезали среди кустов и деревьев. Но эти короткие стычки — просто детские перебранки в сравнении с тем, что они устроили возле Святилища. То ли еще будет…
Когда грузовозка объехала последнее дерево и выкатилась на открытое пространство, Комета увидела пятерых десантников, которые с довольными лицами стояли возле кучи собранного оружия.
— Мы тут время зря не теряли! — бодро произнес один из них.
— Молодцы! — похвалила Комета. — Слизняки не показывались?
— Пока все спокойно, — десантник показал на Святилище, вокруг которого сновали солдаты, собиравшие оружие на поле боя.
— Ла-а-а-адно, — задумчиво протянула Комета. — Чем дольше затишье, тем сильнее будет буря.
— Ты думаешь, слизняки нападут снова?
— Я в этом не сомневаюсь! — твердо заявила Комета. — Сегодняшняя ночь будет тяжелой. Нам надо к ней подготовиться.
— Ночь? — десантник слегка растерялся. — Но на Гавабардане не бывает ночи!
Комета удивленно на него посмотрела:
— То есть как это не бывает?
— Я уже третий раз отправляюсь на полигон, и ни разу не видел, чтобы тут хоть раз стемнело. А наши вахты иногда длились по десять стандартных суток.
Комета на мгновение усомнилась в своем предчувствии. Но затем, бросив взгляд на сплошную серую пелену, затянувшую небо и не позволявшую рассмотреть положение солнца, она уверенно произнесла:
— Я чувствую, что ночь грядет!
Проезжая по полю боя, Комета криками и знаками приказывала всех следовать за собой.
— Довольно собирать оружие! Отходите к Святилищу! Слизняки скоро нападут!
Она не знала, насколько «скоро» это произойдет, но не сомневалась, что следующая атака будет еще более страшной, чем предыдущая. Похоже, того же мнения придерживались и остальные солдаты.
Когда грузовозка доехала до Святилища, Комета увидела, что выполнены и те ее приказания, которые касались поиска средств связи. На ровной поверхности между двумя большими камнями лежали обнаженные тела сержантов Кары, Крута и трех других, имена которых Комета не знала. Здесь же были положены лейтенанты Кугл и Ворг. Кугл возглавлял все подразделения «однополосных» десантников, а Ворг — новобранцев. Одежда, шлемы и бронежилеты командиров лежали рядом.
Не успела Комета открыть рот, чтобы задать вопрос, как ей доложили:
— Мы перетряхнули все доспехи, но никаких средств связи не обнаружили.
— И в шлемах? — спросила Комета.
— Мы проверили их в первую очередь, — с легкой обидой ответили те, кто занимался осмотром тел.
— Может быть, какие-нибудь микрофоны вживлены в уши, в зубы, в череп? — не успокаивалась Комета.
Вместо ответа один из десантников приподнял и повернул голову лейтенанта Кугла. Комета увидела, что его затылок трепанирован, и череп выпотрошен с обратной стороны, так что видны сжатые зубы. Привыкшие к смерти солдаты не испытывали к ней ни малейшего почтения. Тела, утратившие жизнь, воспринимались так же, как и использованные одноразовые магазины от автоматов.
— Будем надеяться, что с майором нам повезет больше! — нарочито бодрым голосом произнесла Комета, стараясь не допустить распространения уныния и подавленности.
Десантники вытащили труп Стопера из кузова грузовозки и начали быстро и деловито снимать его доспехи. Майор, перед которым совсем недавно трепетали все солдаты, теперь стал объектом тщательного и безжалостного исследования.
Комета посмотрела на собравшихся вокруг солдат и сказала:
— Мы запремся в пулеметных башнях. Завалим входы камнями. Огонь будем вести с верхних площадок.
Эта идея была встречена горячим одобрением. Все-таки укрываться за прочными стальными стенами приятнее, чем за камнями и бревнами.
— Разделимся на два отряда, — Комета ногой прочертила на земле линию, разбив нестройную толпу солдат примерно пополам. — Кто оказался справа — пойдет в правую башню, кто слева — в левую. Поделите припасы из грузовозки. Занесите в башни собранное оружие. Закатите внутрь побольше тяжелых камней. У меня пока все. Действуйте!… Хотя нет, подождите.
Девушка медленно обвела взглядом лица людей и нелюдей, волею судьбы ставших членами ее отряда:
— От того, насколько хорошо мы будем готовы к бою, зависит очень многое. И я говорю не только о готовности оружия. Я говорю о силе вашего духа, о желании победить, о стремлении выжить назло всем! — Она глазами показала на небо. — Если мы будем помогать друг другу, держаться вместе, то мы победим. Теперь все. Идите!
Солдаты даже не побежали, а стремительно полетели выполнять распоряжения Кометы. И это после тяжелого боя! Казалось, что слова нового командира вновь наполнили их тела силой и энергией.
Комета еще раз окинула взглядом лес, затем перевела взор на небо.
Она схватила за рукав стоявшего рядом Убака:
— Скажи, тебе не кажется, что эта проклятая серая пелена слегка потемнела?
Разумный ящер с далекой планеты поднял вверх голову. Его вертикальные зрачки слегка расширились.
— И правда, темнеет. Откуда ты узнала об этом? Никто из нас, десантников, ни разу не видел ночи на Гавабардане.
— Теперь увидите, — пообещала Комета. И в ее голосе, помимо желания, прозвучали едва заметные зловещие нотки.
К тому времени, когда наступление темноты проявилось со все неотвратимой очевидностью, десантники закончили сооружение укреплений внутри пулеметных башен. Возле открытых входов были сложены крупные валуны, которыми предполагалось изнутри закупорить входные отверстия, и бревна, которые должны были подпереть камни.
Солдаты выбивались из сил, ворочая тяжести, но никто не возмущался и не пытался отлынивать от работы. Все понимали, что от прочности и надежности укреплений зависит их жизнь.
Перед тем, как окончательно забаррикадироваться в башнях, Комета еще раз собрала всех солдат. Десантники обеспокоено поглядывали на темнеющее небо и на лес, который в сумерках выглядел еще более зловеще.
Посмотрев на своих соратников и подчиненных, Комета убедилась, что, несмотря на усталость, они настроены решительно и панике поддаваться не собираются. Действительно, в живых остались самые умелые и стойкие. В какой-то степени система тренировок и жестокого отбора десантников на полигоне оправдывалась.
Комета не стала произносить красивые лозунги. Она высказала то, что чувствовал каждый солдат:
— Ну, братья по оружию, вот и пришло время принять бой. Возможно, он будет последним для нас всех. Никаких средств связи с координаторами мы так и не обнаружили. Это странно, но с этим фактом ничего не поделаешь. Так что нам придется надеяться только на свои собственные силы. Пусть ЭТИ, — девушка указала на небо, — посмотрят на то, как мы умеем сражаться. Все, что мы можем — это продержаться как можно дольше. Поэтому экономьте патроны и заряды. Гранаты используйте только против больших скоплений слизняков. Да, и еще… пусть каждый оставит одну гранату… для себя. Я думаю, никто не хочет искупаться в бассейне Святилища. Вот, пожалуй, и все, что я хотела вам сказать. Расходитесь по башням. Надеюсь, слизняки еще дадут нам время немного отдохнуть и перекусить.
Солдаты направились каждый к своей башне. Комета вошла внутрь последней и, убедившись, что снаружи никого не осталось, приказала:
— Заваливайте вход!
Десантники навалились на огромные камни и, используя бревна, как рычаги, начали закрывать входное отверстие. Задние камни подпирали передние. Те, что лежали внизу, послужили опорой для верхних. В самом конце работы длинные бревна превратились в распорки, упиравшиеся одними концами в камни, а другими — в мощные механизмы раздвижения телескопической башни. Теперь едва ли нашлась бы сила, способная снаружи разобрать завал и проникнуть внутрь башни.
