Звезда надежды - Норамли Гленда (книга регистрации TXT) 📗
Еще не закончив раскрашивания карты, Керис услышала рокот. Она не сразу поняла, слышит его или чувствует, как дрожит земля. Потом до нее долетел порыв ветра. Подняв глаза, она увидела облако пыли, приближающееся со стороны границы леу, — приближающееся очень быстро.
Решительно подавив поднимающуюся панику, она навела на облако подзорную трубу.
Далекое движение приблизилось, прояснилось…
Даврон ехал на Звере.
Он стоял на массивном плече твари — человек, подвергающийся невыносимой пытке. Все тело его содрогалось, по лицу струился пот. Рубашку Даврон сбросил, и было видно, как судорожно дергаются его мускулы. Амулет, который он носил, теперь, казалось, стал ему велик: так похудел он за несколько часов. Ребра, набухшие вены были видны под истончившейся кожей. Тело Даврона было телом человека, которого коснулась смерть. Голова его стала похожа на череп, щеки ввалились, губы раздвинулись в неестественной застывшей улыбке.
«О Создатель, что стало с его глазами!» — подумала Керис. Глаза словно прожгли дыры в черепе, ушли глубоко внутрь, и боль, отражавшаяся в них, не поддавалась оценке рассудка.
Зверь же, на котором Даврон ехал…
Он был огромен — больше любого животного, созданного природой. До необычайно широких плеч не дотянулся бы и очень высокий человек. Толстая шея несла голову, больше всего напоминающую таран. Даже раскинув руки, нельзя было бы измерить расстояние между злобными, горящими красным глазами. Лоб чудовища венчал единственный закрученный спиралью рог, светившийся, как раскаленное докрасна железо, — от него в прохладном воздухе пасмурного дня летели клубы пара. Мощные ноги быстро несли тварь вперед; они взрывали землю и оставляли за собой выжженные следы. От шкуры Зверя разлетались искры, яркие, как капли расплавленного металла.
Зверем правил Даврон. Он стоял на его плече, сжимая черные поводья. А позади Зверя, увлекаемая полосами бушующего пламени, тянулась леу. Длинная алая полоса сжигала землю своей злобной яростью, разрушала и оскверняла ее.
Керис была не в силах смотреть на это дольше. Она уронила голову на чертежную доску, в своем отчаянии почти утратив всякую надежду. Зверь и его всадник пронеслись мимо, не заметив скорчившуюся на земле девушку.
Керис заставила себя подняться, заставила свой дух снова вооружиться волей к жизни и взялась за кисточку. Скоро она закончила карту. Она вложила в нее все свое умение и с радостью увидела, как быстро возникло объемное изображение, как быстро оно наполнилось жизнью. Керис заставила память о Давроне и о Звере съежиться в крохотную точку где-то в глубине ее разума, потому что только так она могла работать. Только так она могла жить.
И когда работа была закончена, оставалось только ждать — возможно, это было самое тяжелое испытание. Даврон и Зверь двигались в сторону Извилистого, который протекал не очень далеко от того места, где находилась Керис. При их скорости они вернутся через час или два…
Керис встала на их пути, держа в руке карту.
Даврон увидел ее и остановил Зверя, как, она знала, он непременно должен был поступить. Керис в глубине сердца не сомневалась, что, хотя его подгоняет непреодолимое стремление закончить свою работу, она все же обладает над ним достаточной властью, чтобы задержать этот безумный бег. Всего лишь на мгновение…
Даврон натянул поводья, повис на них, чтобы заставить тварь неохотно остановиться. Зверь уперся всеми четырьмя ногами, проехался по земле и застыл, едва не раздавив девушку.
— Даврон… — прошептала она.
Его ответ заставил Керис задрожать от ужаса.
— Если ты сделаешь шаг ко мне, если только ты ударишь меня леу, Керис, я буду вынужден тебя убить. Мне приказано закончить дело, и я должен закончить его любой ценой… И не сомневайся: во мне достаточно леу, чтобы зашвырнуть тебя отсюда до Драмлина. — Голос его звенел от боли и был совсем не похож на обычный. — Не заставляй меня убить и тебя тоже, — сказал он тихо. — Не нападай на меня — поверь, я окажусь быстрее. — Керис не усомнилась в правдивости его слов, хоть Даврон ни разу не взглянул ей в глаза. И все же в его голосе она слышала мольбу, слышала слова, которые он не смел произнести: «Останови меня! Сделай что угодно, но останови! Прошу тебя!» То, что он говорил вслух, предназначалось не ей — Карасме.
— Даврон… — Керис не знала, что сказать ему. Все слова куда-то исчезли. Его боль лишила ее мужества, уничтожила ее решимость.
Зверь ударил ногой в землю, и из нее в сторону Керис вырвался язык пламени. Девушка ощутила жар. Зверь проявлял нетерпение. Власть над ним Даврона была такой непрочной… Еще несколько секунд — и тварь взбунтуется, побежит дальше.
Керис не могла вынести вида мук Даврона. Его руки были изрезаны поводьями и кровоточили, кожа была покрыта ожогами. Девушка отвернулась, не в силах смотреть на это; с нее было достаточно и страдания в его голосе.
— Я доверяю тебе, — прошептал Даврон. — Ты всегда будешь поступать правильно. — Он поднял голову, посмотрел вперед и перехватил поводья.
Этой доли секунды, пока он не смотрел на нее, а руки были заняты, Керис хватило. Она подняла над головой карту и ударила в нее зарядом леу. Даврон начал оборачиваться к ней, его рука дернулась в ее направлении, но запуталась в поводьях. В измученных глазах вспыхнуло одобрение, любовь — и страх.
Керис так много хотела бы сказать Даврону — она не произнесла ни слова. Они оба знали, что могут погибнуть, умереть мучительной смертью. Они оба знали, что есть вещи и хуже смерти. Они оба знали, как любят друг друга. Слова тут ничего бы не добавили.
Пламя побежало по карте.
Керис улыбнулась сквозь слезы: по крайней мере в этот страшный момент неизвестности они будут вместе. Рука Даврона высвободилась из поводьев и протянулась к Керис, как ни пытался Даврон остановить это движение. Керис смяла карту так, чтобы пламя охватило ее центр.
Мир исчез в разноцветной вспышке.
Секунда длилась вечность, и конца ей не было видно. Керис чувствовала себя прозрачной, лишившейся веса. Вокруг нее не было ничего, кроме ослепительного света, яркость которого лишала ее способности думать и чувствовать. Даврон исчез, Зверь исчез, не осталось ничего, кроме света.
Радость, такая сильная, что почти обжигала, охватила Керис. Любовь, могучая и безграничная, поглотила ее целиком — и исчезла. Девушка сочла себя мертвой, попавшей в царство Создателя…
Потом свет погас.
Керис открыла глаза, но сначала ничего не видела.
— Керис… — Кто-то произнес ее имя неуверенно, но с глубокой нежностью. Она почувствовала, как чья-то рука нашла и стиснула ее руку.
— Даврон?
— Угу.
— О Создатель! — Зрение вернулось к Керис. Даврон стоял на коленях с ней рядом и все еще сжимал ее руку. И она не чувствовала боли! Ее взгляд скользнул по предплечью Даврона: амулет исчез. Чувство облегчения и радости было таким сильным, что Керис едва не лишилась чувств. Потом она увидела, что Даврон переполнен леу, вредоносной леу, полной влияния Карасмы.
Керис с трудом встала на колени и огляделась. С того участка, который она нанесла на карту, леу исчезла. Их окружал небольшой прямоугольник стабильности, под ногами росла нормальная трава и полевые цветы. Слева девушка разглядела Зверя: он лежал на земле под деревьями и не шевелился.
Простиравшаяся во все стороны местность казалась стабильной, нормальной — до того места, где, как стена, вставала лиловая полоса. Впрочем, кое-где оставались лужицы леу — вероятно, там, где она была особенно вредоносной. В одной из таких лужиц стоял Разрушитель, не в силах ее покинуть. Он шатался и теперь уже не выглядел вполне человеком. Его лицо стало плоским и деформированным, а тело все время меняло размер и контуры — как будто Карасме стало трудно оставаться в человеческом обличье, как будто он никак не мог вспомнить, как должен выглядеть.
Керис сказала, обращаясь скорее к себе, чем к Даврону:
