И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗

— И ты молчал? — с привычным недовольством укорил охотник и, осекшись, вздохнул: — Ах да. Верно…

— Да, отчасти молчал безопасности ради, — согласился Курт. — А отчасти потому, что сам не был уверен в собственных выводах, пока Готтер не обнаружила кое-то, что внесло некоторую ясность… Расскажи ему, — кивнул он ведьме, и та вздрогнула, невольно бросив взгляд в потолок, будто могла увидеть там, за балками, досками и черепицей, пульсирующие нити темной сети, опутавшей город. — Лучше будет, если это сделаешь ты; как знать, быть может, Ян и поймет тебя лучше меня, ему со всяким доводилось сталкиваться…

— Всадник… — задумчиво произнес Ван Ален, выслушав рассказ ведьмы. — Я бы допустил, что под видом святого в собор воткнули идолище, хранящее в себе темную силу, но раз госпожа экспертус утверждает, что от него не исходит ничего подобного, а вовсе даже наоборот… Предположу, что в Бамберге таится нечто. Или некто. А Всадник сдерживает его, не давая выползти, и кому-то это очень не нравится. Эта ваша сеть — явная попытка каким-то образом осквернить святыню и лишить ее сил… ну, или ослабить, на худой конец.

— Это я и сам понял, — покривился Курт. — Не понял лишь, каким образом; хотя система, по которой случались проявления малефиции, наводит на мысли. Это как-то связано — внезапные пробуждения дара в людях, в которых его и не было, эта сеть, Всадник и то, что он стережет.

Ван Ален задумчиво куснул губу, глядя на пламя свечи перед собой, и, снова подняв взгляд к собеседнику, уверенно сказал:

— Отдача.

— Что?

— Всплеск, — пояснил охотник. — Ты верно сказал, только сам не понял, насколько верно. Смотри. Всадник — узел в этой вашей сети. Промежуточный, но важный узел, тот, ради которого все и затеяно. Кто-то использует людей этого города как… как миски с едой. Берет из них пищу, портит ее и кормит ею Всадника. Травит его. Как травят стражника, чтобы освободить пленного, которого он охраняет. Сеть состоит из того же…

— Из еды, — уточнил Курт безвыразительно, и охотник скривился:

— Не придирайся. Пусть будет из еды. Из испорченной, протухшей еды; какой-то извращенец ее размазал по потолку, наполняя комнату-город смрадом и отравляя всех, кто в ней находится. Люди еду несут, он ее портит и кормит стражника, а остатки по потолку размазывает. Кормит и размазывает…

— Я понял, понял, — оборвал Курт, заметив, как Нессель чуть заметно одобрительно кивнула — по-видимому, согласившись с метафорой охотника.

— А еще, кроме еды, от людей этот некто берет… ну, пусть будет питье. Отравленное. Которое вбрасывает в эту сеть еще больше сил, а стражника-Всадника травит еще сильней. Смерть. Человеческая смерть, которая сопровождается мучениями; припомни свой опыт — сколько всякой дряни придумали малефики для своих ритуалов? Сердца вырезанные, внутренности вытянутые, на худой конец — вены вскрытые… Словом, все, чтобы смерть была как можно медленней, а лучше — еще и мучительней. Ваши с этим условием тоже справляются на отлично.

— А ваши? — хмуро уточнил Курт, и Ван Ален качнул головой:

— Нет. Мы сжигаем трупы. Горение заживо — это, знаешь ли, такой выплеск… Неизвестно, чем, как и где может отозваться. Да и опять же, медленная смерть малефика — это опасность того, что за время этой смерти он успеет заключить договор с первой же сущностью, у которой появится желание и хватит могущества ему это предложить. В таких условиях человек на что угодно согласится — от продажи души до отказа от человечности… Поэтому убить надо быстро, а уж после — с трупом делай, что хочешь, жги, руби, хоть танцуй с ним… Хотя и труп, в общем, тоже лучше спалить поскорей, от греха.

— И давно вы это выяснили?

— Да всегда знали, — передернул плечами Ван Ален. — Снова начнешь проповеди, что надо делиться информацией?

— Не до того сейчас, — возразил Курт устало. — Говори дальше.

— Дальше, — кивнул охотник, — мы имеем следующее. Это отравленное питье не просто сливается из кружек-людей в кружку стражника-Всадника, оно из этих кружек выплескивается, бьет струей, брызжа во все стороны. Или можешь сравнить это с выстрелом из пушки.

— Отдача…

— Да. Бьет того, кто оказался ближе… Или, если применить к нашему случаю, того, кто к этому чувствителен. Почему чувствителен — не знаю, да и нам это знание не поможет; почему угодно. Или потому, что они, хоть и не обладают никаким даром, особенно восприимчивы к тонким материям, есть же такие люди… или бьет по тем, кто находится в нужном состоянии духа — в унынии или зол на кого-то, или жаждет чего-либо сверх меры… Происходит казнь, которую используют как жертвоприношение, из убитого истекает сила, которую перехватывают и направляют на свои нужды (поддержка сети и отравление стража-Всадника), а остатки уходят в отдачу.

— Готтер? — спустя мгновение молчания позвал Курт. — Что скажешь? Имеет право на жизнь такая версия?

— Очень похоже на правду, — тихо отозвалась ведьма. — И это бы многое объяснило.

— В том числе и то, почему обер за все это время даже не почесался, — добавил охотник. — Старик больной, город не контролирует, за ситуациями следит по отчетам Хальса, которому верит и доверяет, а в отчетах — настоящие, не поддельные малефики. Собственно, так оно и было. Всё чисто.

— Стало быть, примем эту версию как основную, — вздохнул Курт и, помедлив, с расстановкой произнес: — А если мы примем ее как основную, мы придем к выводу, что это нечто, каковое наш таинственный противник пытается пробудить или призвать, может явиться в любой момент. Мы ведь не знаем, когда он сочтет Всадника достаточно ослабшим и что станет финальным толчком для начала… И началом чего именно это будет — мы тоже не знаем.

— А также, — многозначительно прибавил охотник, — если оправдаются твои надежды на то, что после случая у ратуши они «засуетятся и наделают глупостей» — мы даже и предположить не можем, как именно это будет выглядеть. У тебя-то самого как — версии есть?

Курт молча вздохнул, переглянувшись с ведьмой, снова бросил взгляд на светлеющие щели ставен и, наконец, медленно кивнул:

— Есть.

Глава 27

Они вошли в город рано утром, как сообщил запыхавшийся, взмокший от бега стражник Официума, который перехватил майстера инквизитора на одной из улиц неподалеку от дома Юниусов: инквизитор в сопровождении вооруженной охраны, под знаменем Конгрегации и алым штандартом, и при нем еще полдюжины людей со Знаками, то ли помощники, то ли инквизиторы рангом ниже, этого стражнику не сказали, а разглядеть он не успел. Приезжий служитель представился новоназначенным обер-инквизитором Бамберга, майстер Ульмер уже разбужен и призван в Официум, и майстеру Гессе также велено явиться как можно скорее.

— Зараза… — с бессильной злостью пробормотал Курт, отправив стража восвояси, и Ван Ален удивленно уточнил:

— Недоволен появлением своих? С чего это? Я, быть может, чего-то не понимаю, но разве нам сейчас не будут кстати свежие силы и не замаранные в здешних пакостях твои собратья?

— Будут, — угрюмо согласился он. — Мало того — я же сам и вызвал их сюда. В день, когда погиб Хальс, в Бамберге был курьер Конгрегации, и с ним я отправил отчет о происходящем, присовокупив к этому отчету и свое видение ситуации, согласно которому следовало бы прислать сюда expertus’ов, пару десятков вояк и кого-нибудь на замену Нойердорфу ввиду состояния его здоровья. Учитывая его смерть, должен заметить, что эта идея пришла мне в голову как нельзя более кстати.

— Так чем ты недоволен тогда?

— До этой минуты я был волен творить, что вздумаю, ни перед кем не отчитываясь и никого не убеждая в том, что надо сделать именно это, а не написать кучу запросов и отчетов. Я и теперь могу помахать перед носом нового обера своими особыми полномочиями, однако это может стать поводом к лишним сварам, что мешает работать… Идем, — обреченно кивнул Курт, зашагав по светлеющей улице к повороту в сторону Официума. — Посмотрим, кем нас осчастливило начальство; быть может, мое везение и здесь не даст маху, и он окажется славным старичком.