Голодная дорога - Окри Бен (книги хорошего качества TXT) 📗
– Беды будут всегда. Может быть, это просто одна из них, – сказал он. – Твоя история только начинается. Моя заканчивается. Я хочу вернуться в свой другой дом. Твоя Мама права – слишком много здесь, на земле, бессмысленных страданий.
Его голос приобрел старческий тембр. Вскоре я узнал этот голос. Змея пробежала у меня по спине, и я не мог перестать содрогаться. Адэ продолжал говорить надтреснутым замогильным голосом слепого старика.
– Мое время подошло. Я порвал утробу своей матери, и теперь она не может рожать детей. Придя и уходя, я уже повидал этот мир, я видел будущее. Коран говорит, что ничто не закончено.
– Что же будет? – спросил я его.
Дрожа всем телом, кусая до крови губы, он произнес:
– Будет второе рождение твоего отца. Человек с семью головами заберет тебя отсюда. Ты вернешься. Ты останешься здесь. Перед этим духи и наши предки проведут большое собрание, чтобы обсудить будущее мира. Это будет самое важное собрание, которое произойдет в мире. Грядет страдание. Будут войны и засухи. Ужасные вещи произойдут. Новые болезни, голод, богатые будут есть землю, люди отравят небо и воды, люди сойдут с ума, прикрываясь именем истории, облака будут выдыхать огонь, дух отлетит от вещей, сам смех будет странным.
Он остановился. Наступила долгая пауза. Затем он продолжил, вселяя в меня страх.
– Грядут перемены. Перевороты. Везде солдаты. Уродство. Слепота. И затем, когда люди будут меньше всего этого ожидать, произойдут великие перемены в мире. Страдающие люди узнают справедливость и красоту. Прекрасные перемены придут издалека, и люди осознают великий смысл борьбы и надежды. Наступит мир. Затем люди все забудут. И все начнется снова, и будет то лучше, то хуже. Не бойся. У тебя всегда есть за что бороться, будь это красота или радость.
Он опять остановился. Его лихорадка перешла во что-то другое, его голос задрожал, глаза стали спокойные.
– Наша страна – страна-абику. Как ребенок-дух, она приходит и уходит. Однажды она решит остаться здесь. Она станет сильной. Я уже не увижу этого.
Его голос изменился, стал более естественным, почти добрым.
– Я вижу образ двух тысячелетий. Я пьян тем, что они мне говорят. Множество столетий возрастает во мне. Я вижу великого музыканта на земле по ту сторону морей. Девять тысяч лет тому назад. Этот музыкант – я. Я вижу священника, я вижу пастыря добрых людей. Священник – был мной, пастырь – был мной. Я вижу зловещего воина, который убил много невинных людей и упивался их кровью. Я был им. Жил однажды солдат, которого забили камнями до смерти и отдали на съедение крокодилам в Египте. Я был этим солдатом.
– Ты несешь чепуху, – сказал я.
Он рассмеялся, закашлялся и продолжил говорить. Его голос становился все тише и тише. Его губы еще шевелились, но я больше его не слышал. В его легких начались спазмы. Я почувствовал запах горящего дерева. Дым собирался в его волосах. На секунду я подумал, что припадок сжигает его. Я дотронулся до Адэ. Его лоб был холодный. Глаза были широко раскрыты, но меня он не видел. Я поднял глаза и заметил, что Мама спит на папином стуле. Я лег, закрыл глаза, и сон сошел на меня облаком зеленых мошек. Я последовал за ними в мамин сон. Я испытал шок, обнаружив себя в ее сне. Она была молодой женщиной, свежей и прекрасной, с белой птицей на плече. На ее лице были румяна, на шее висели магические ожерелья, а на левом локте жемчужины на нитке. Мама бродила по деревне, окрашенной в цвет сепии, ища Папу. Она увидела его на дереве. Она залезла на дерево, но Папа спрыгнул с дерева и побежал к реке. Мама слезла с дерева и запела песню из своего детства, стараясь привлечь папин дух. Она пела Папе, прося его не уходить, умоляя его вернуться во имя любви. Река стала бриллиантово-голубого цвета, и водная русалка, зеленая, с печальными глазами и красивыми грудями, с лицом нищей девочки Элен, обняла Папу и повела его к устью реки, где высился изумрудный дворец. Орлы пили вино из серебряных кубков. Лебеди рассказывали истории под большими деревьями. Черный тигр с короной принца и глазами моего деда ревом оглашал городские окрестности, читая стихи из античных поэм и сакральные тексты, которые могли влиять на порядок вещей. Русалка повела Папу в свой дворец и омыла ему ноги. В гигантском холле неколебимые фигуры воинов провожали Папу бесстрашными глазами. Подошли антилопы с венчиками цветов вокруг шеи и присели у папиных ног. Русалка облачила Папу в богатые аквамариновые одежды. Затем из тайных покоев прорычал могучий лев. Все статуи в холле задвигались. Воины очнулись от забытья и прошли в тайные покои. Статуи были прекрасны. Их маски были прекрасны. У статуй были странные человеческие лица, у одних были большие члены, у других обольстительно-округлые груди с высокими гордыми сосками, и у многих из статуй были когти Сфинкса. Маскарады танцевали в холле и награждали Папу подарками. Затем Папу вывели из дворца наружу, где его ожидал автомобиль. Папа сел в автомобиль. Мама стояла на берегу реки, собираясь прыгнуть в нее, и я прикоснулся к ней. В гневе она сказала:
– Уходи из моего сна. Я пытаюсь вернуть обратно дух твоего отца.
Я не знал, куда мне уходить. Солнце опаляло нас, и белая птица на мамином плече слетела в воду, Мама исчезла, и стало так жарко, что мои волосы высохли, деревья охватило пламенем, и от них пошел яркий желтый дым. Бабочек становилось все больше и больше, они прилетали с солнца, порхали вокруг моего лица, так что у меня кружилась голова, и когда я закашлялся, они залетели ко мне в рот, я сел прямо и увидел, что в нашей комнате полно дыма, и когда я закричал и разбудил Адэ, загадочно улыбавшегося в своем сне, подскочила Мама и крикнула:
– Азаро, вставай! Свеча подожгла стол!
Я быстро пришел в себя, налил воду в ведерко и вылил на стол. Адэ сел и улыбнулся мне.
– Мне уже хорошо, – сказал он.
Мама вытерла стол мокрой тряпкой, словно он раздражал ее. Потом она пошла и села на кровать, сжала мое лицо горячими ладонями и спросила:
– Сын мой, что ты делал у меня во сне?
Я ничего не ответил.
– Отвечай мне, – сказала она.
– Это был не твой сон. Это был папин сон.
Мама выпрямилась. В темноте я не мог видеть ее лица. Ночь содрогнулась от ее печали.
– Твой отец сел в автомобиль и поехал в деревню. Твой дедушка обработал его раны и утешил его дух. Потом он поехал в Угхелли, чтобы купить парфюмерию, которая помогла бы избавиться от дурного запаха бедности. Затем он полетел на луну. И потом отправился в далекие земли духов. Множество земель. Я слышала, как его голос оглашает небо. Духи отказались пустить его на небеса. Они послали его пройти через ад, через земли духов, где наши предки целыми днями напролет задают друг другу неразрешимые загадки. Он проходил через страны, полные дворцов, страны снов, где все люди были невидимками, где мудрость и радость растворены в воздухе. В мире духов он приходил на суды. Я слышала, как он плачет, требуя ответов. Затем он вернулся, и разразилась война, и его застрелили на дороге, которую он строил.
Я не знал, что ей ответить.
– Так что ложись и спи. Эта ночь не простая. Я должна защищать дух твоего отца, иначе он отлетит от нас.
Я лег.
– Твой отец играет на флейте, – сказал Адэ своим собственным голосом. – Это сладкая музыка. Я не знал, что он так замечательно умеет играть.
Затем в комнате стало тихо. Сон накрывал меня, но я сопротивлялся. Мама уткнулась лицом в кровать, борясь с Папой. Адэ снова начал дрожать.
– Я медленно ухожу, – сказал он.
– Замолчи.
Мама не двигалась. Я услышал, как она захрапела. Сон сошел на нее в виде белых птиц, и я увидел, как Мама борется с Папой в его снах, изо всех сил стараясь, чтобы он прорвался в свое тело. Адэ лег рядом со мной и всю ночь содрогался в спазмах. Его душа, кружащаяся и неугомонная в своей слепой энергии, стала влиять на мою душу. Нас закружило в сладком и беспощадном потоке его эпилепсии и понесло по красным дорогам духов; мы пристали к Деревне Ночи, где птицы разматывали электрические провода, где шуты-Маскарады были алхимиками, жаворонок – священником, а черепаха – бродячим ученым, который предостерегал меня у дорожной обочины, что ни одна история не имеет конца. С приближением рассвета Деревня исчезла, и я услышал голоса моих духов-спутников. Весь объятый пламенем король мира духов прошел у меня перед глазами. Рядом вздымалась гора. У ног я увидел черного кота и стал кормить его бобовыми пирожками. Адэ тихо прилег возле меня. Его прошлые жизни начали входить в него. Я понял, что он не сказал мне всей правды. Я увидел его другие облики. Я увидел убийцу в Риме, поэтессу в Испании, сокольничьего среди ацтеков, шлюху в Судане, жрицу в древней Кении, одноглазого капитана белого корабля, который верил в Бога, сочинял прекрасные гимны и сделал себе карьеру на том, что захватывал рабов на Золотом Побережье. Я увидел даже известного воина-самурая в средневековой Японии и мать десяти детей в Греции.
