Пой, Менестрель! - Огнев Максим (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Плясунья надела темно-серое платье и плащ, затканный крупными белыми цветами. Шла пешком, — если спрятаться в фургоне, кто такой замечательный наряд увидит?
Флейтист правил лошадьми, Скрипач пристроился рядом с ним, в сотый раз наигрывая одну и ту же мелодию, добиваясь не то от скрипки лучшего звучания, не то от себя лучшего исполнения.
Менестрель также шагал пешком. С актерами он собирался расстаться на опушке, на все уговоры головой качал. Куда путь держит — сам еще не решил. Знал только, что отправляется налегке и в одиночку.
Гильда с отцом и мужем вышла проводить друзей за городские ворота. Напекла всем лепешек на дорогу.
Артур поджидал актеров у городской стены. Последнюю ночь он провел в Турге — дружинники устроили в его честь пир. Артур улыбался. Эти люди будут вспоминать о нем добром. Нося венец, он натворил много бед. И все же сумел дважды отстоять страну от врагов, завоевать любовь и преданность воинов.
Он обнял и поцеловал жену, приветствовал актеров. Сказал:
— Вы видели, королевский замок отстраивают заново.
— О! — обрадовалась Плясунья. — Значит, обгорелый остов не станет больше уродовать город.
— Кругом чистоту наводят, — подтвердила Гильда. — Дома красят. Улицы такими нарядными делаются…
— А как поступят с этим страшилищем? — Плясунья махнула рукой в сторону замка Магистра.
— Король намерен призвать лучших зодчих. Постараются украсить замок. По весне посадят деревья — до самых стен.
— Неужели королева Аннабел захочет там жить? — не поверил Оружейник.
— Нет, — покачал головой Артур. — Но она побывала там и нашла, что внутреннее убранство неплохо. И решила сделать то, о чем мечтал еще ее отец. Открыть университет.
— Магистр был бы польщен, — расхохотался Флейтист. — И его труды не пропали даром.
— Если бы не Магистр, университет открыли бы год назад, — заметил Менестрель.
Неизбежно близился миг расставания. Каждый вспоминал, что же такое важное забыл сказать? Эх, беда, вспомнится, когда все разойдутся… Невесело на сердце. Ближе кровных родственников друг другу стали. Привыкли — как только беда, друзья заслонят. Страшно такой поддержки лишиться. Страшно с чужими людьми сходиться — другой мир, другие нравы.
— Будьте счастливы, мои спасители. — Артур поклонился Гильде с Оружейником.
А те так растерялись, что едва смогли ответить.
— Не навсегда прощаемся, — дрожащими губами выговорила Плясунья. — Весной вернемся в столицу. Обязательно увидимся. Я буду танцевать для вас.
— А мы — играть, — поддержали музыканты.
— До встречи. — Плясунья обняла Гильду, шепнула: — Скажу по секрету. Весной нас с Артуром будет ждать корабль. Мы отправимся открывать новые земли.
— Как с музыкантами расстанешься?
— Не знаю, — запнулась Плясунья. — Надеюсь, они поплывут с нами. Представь: кругом волны, а над волнами — музыка…
Гильда улыбнулась.
Тут началась суматоха, каждый спешил сказать другим что-то ласковое, доброе.
Актеры звали Менестреля с собой, Гильда с отцом — уговаривали погостить у них. Менестрель смеялся, благодарил, но оставался тверд.
Артур повернулся к Драйму. Как расстаться с братом? Сердце болит. С детских лет не разлучались. В битвах, на пирах, на охотах — вместе. Не было у него друга преданнее… Только плохо он этой преданностью распорядился. Называл Драйма братом, а ценил — надежного слугу, готового исполнить любое повеление. О чувствах и желаниях самого Драйма думал мало. Вот и приходится прощаться. Возможно, вдали друг от друга иной верности научатся.
Он сжал руку Драйма:
— Останешься в доме Оружейника?
— Да. Пусть владения лорда Ольшеза вернутся к его сыновьям. Мне они ни к чему. Мой отец гордился не обширными пастбищами и тучными стадами, а своим мастерством.
— Прощай, брат.
Драйм лицом почернел. Как решился Артура одного отпустить? На себе волок раненого, думал: «Умрет, лягу рядом и тоже умру». А теперь сам деревянными губами твердит: «Ты уходишь, я остаюсь». Как вынести эту муку — не видеть, не знать, что с ним, жив ли? От беды не заслонить.
— Свидимся. Не на век же.
— Не на век. Обними меня.
Они обнялись.
Артур поднял ладонь, загораживаясь от солнца:
— Отряд мчится.
— Король! — закричали актеры.
— Королева, — добавил Менестрель.
Венценосных особ сопровождали пятеро стражников, которыми командовал Мелп. Он тотчас соскочил наземь, и они с Плутом принялись что было силы лупить друг друга по спинам.
Король заговорил, обращаясь к друзьям:
— Мы сражались бок о бок, хоть и не всегда в наших руках было оружие. Такое не забывается. Удачи вам.
И жена его продолжила:
— Многих из вас я впервые увидела совсем недавно, но еще раньше почувствовала вашу любовь и заботу. Именно это меня и спасло. Знайте, когда бы вы ни вернулись, вас всегда будут ждать.
— Примите на память. — Король подал Флейтисту тяжелый сверток.
Аннабел объяснила:
— Это занавес. Надеюсь, он вам пригодится.
Плясунья, Плут, музыканты хором принялись благодарить. Пока они разворачивали подарок, королева обернулась к Артуру:
— В наших детских играх вы часто отправлялись в опасное путешествие. И всегда возвращались победителем. Я хочу, чтобы и ныне ваши странствия закончились хорошо.
— Благодарю, королева. Будьте счастливы.
Лорд Артур и Король встретились взглядами. И молча поклонились друг другу. Их дороги неизбежно пересекутся вновь. Пересекутся иначе. Лучше.
На лиловом бархате занавеса золотыми нитями был вышит пылающий факел и жемчугом — огромное колесо.
— Огонь — это любовь… — сказала Аннабел.
— А колесо — дорога, — догадалась Плясунья.
И все почему-то посмотрели на Менестреля. В ответ на их молчаливую просьбу певец снял с плеча лютню:
— Есть явь, что меняет дороги и лица,
И в небо взмывает убитая птица,
Даруя надежду уставшим брести
По Божьей ладони, на Божьем пути.
На Божьей ладони, на Божьей ладони
Мы строим дворцы и бежим от погони,
Золу предсказаний сжимая в горсти
На Божьей ладони, на Божьем пути.
По Божьей ладони, по Божьей ладони
Летят упований строптивые кони,
Где — белые, где вороные в чести
На Божьей ладони, на Божьем пути.
На Божьей ладони, на Божьей ладони
С бичом иль мячом, на вершине, на склоне —
Поведай-ка, брат мой, легко ли пройти
По Божьей ладони, на Божьем пути?
На Божьей ладони, на Божьей ладони,
Оружьем грозя иль сгибаясь в поклоне,
Замри… И на волю себя отпусти
На Божьей ладони, на Божьем пути.
На Божьей ладони, по Божьему слову
Прощай и прощайся, чтоб встретиться снова,
Найти, потеряв, отпустив — обрести
На Божьей ладони, на Божьем пути.
Волна рождена ожиданьем прибоя,
Как явь, что дана и творима тобою.
На страстном ветру и в душевном тепле,
Доверившись небу, будь верен земле
На Божьей ладони.
Никто больше не произнес ни слова. Турм нетерпеливо бил копытом, рвался вперед. Артур поднял жену на коня, усадил впереди себя. Заскрипели колеса фургончика. Зашуршал песок. Покачиваясь на ухабах, фургончик покатился прочь. Остановившись на повороте, Плясунья, Артур, музыканты, Плут еще раз обернулись. Прощально запели скрипка и флейта.
Когда фургончик скрылся из глаз и затихла музыка, Король с королевой простились с семьей Оружейника.
— Не надолго, — пообещал Король. — Мелп предлагает заново вооружить охрану. А мне известен лучший мастер в городе. — Он улыбнулся.
И вот на опушке остались только Король, королева и Менестрель. Мелпа, несмотря на его протесты, отослали в город вместе с пятеркой стражников. Король подсадил Аннабел в седло. Своего коня повел в поводу. Менестрель шагал позади.
В сосновом лесу осень еще не чувствовалась. Лишь изредка сквозь густую хвою просвечивал желтый лист. Друзья шли вдоль ручья, бежавшего по песчаному руслу. Оказались на прогалине, где два с лишним года назад охотник встретился с принцессой. Дожди размыли мозаику, сохранились лишь несколько белых камешков, вдавленных в песок. Король нагнулся, выковырнул один и сунул в карман. С улыбкой перехватил взгляд Аннабел:
