По ту сторону Алой Реки. Потерявшие судьбу (СИ) - Криптонов Василий (книги TXT) 📗
- Страх либо заставляет бежать, либо сковывает движения, - заговорил Кастилос, положив сверток на стол. - Положим, бежать вам некуда, Эрлот убьет дезертиров. Но к чему эта встреча? Думаешь, мы сможем о чем-то договориться?
Смех. Сиплый, неприятный, будто кто-то старательно меняет голос.
- Всегда можно договориться, господин, если речь не о кровной вражде. Надо лишь определить, кто мы и чего хотим. А там остается малое. Понять, чем мы можем помочь друг другу. К примеру, я - барон, который хочет жить. А вы, господин Кастилос? Кто вы и чего хотите?
Неприятное ощущение, будто этот вампир, опять прикладывающийся к кружке, устраивает ему допрос. Кастилос положил ладонь на сверток, но вампир не отреагировал. Спокойно поставил кружку, обе руки на виду. Только лица все не видно.
- Хочу перебить вас всех, - сказал Кастилос. - Каждую тварь, подосланную Эрлотом. И, боюсь, так я и сделаю, что бы ты мне ни предложил.
Пальцы, длинные и бледные, постучали по столу.
- Заблуждение, - вздохнул вампир. - Но хорошо. Допустим, ты убил меня, моего дорогого друга, - тут он кивнул на неподвижного пьянчугу, - остальных десять шпионов. А дальше? Сложишь оружие и уйдешь в лес отшельником, потому что добился всего? Я тебя не о том спросил, Кастилос. Чего тебе по-настоящему хочется? Какова твоя мечта, если угодно? То, о чем ты говоришь, это прихоть. Впрочем, и она будет исполнена.
Кастилос ощутил приближение Вечных раньше, чем отворилась дверь. Один за другим вошли десять вампиров. Десять, а Ливирро знал о шестерых. Среди них две девушки, на их лицах Кастилос увидел печать страха. Остальные тоже боятся, но лучше скрывают.
Вампиры заняли столики. Толстый хозяин встал. Остановил рванувшегося было к посетителям подавалу. Даже люди начали понимать - происходит неладное.
- Вот мой первый взнос в нашу большую дружбу, - проговорил собеседник Кастилоса. - Все до единого здесь. Можешь прикончить их сам, или я займусь, чтобы доказать безграничную преданность и благие намерения. Они не станут сопротивляться. Если, конечно, ты сам этого не захочешь.
До ушей Кастилоса донеся шепот. Одна из девушек читала молитву. "Речка Алая, Речка добрая, сохрани меня от напасти злой..."
- Не трать слов, - громко сказал Кастилос. - Алая Река никогда не была доброй.
Девушка замолчала, а собеседник Кастилоса вновь зашелся сиплым смехом. Кастилос просунул пальцы под ткань свертка и нащупал рукоять меча.
- Сними капюшон, - потребовал он.
- Я бы предпочел сделать это позже. Немного позже. Или неизвестность пугает тебя?
- Злит. Как и то, что меня принимают за дурака. Здесь сейчас слишком много бессмертных, и ты говоришь слишком дерзко, чтобы я поверил. Что помешает мне вогнать меч тебе в лицо?
- А что мешает сжечь меня, Паломник?
Кастилос едва не отшатнулся, столько ярости прозвучало в этом шипении.
- Не хочу портить заведение, - ровным голосом ответил он. Пальцы медленно разматывают сверток. Вот оружие лежит на столе, а вампир так и не остановил сердце. Наполнил кружку и одним махом осушил половину.
- Ну да, ну да. - Тихий голос, уже не искаженный. Кажется смутно знакомым. - Твоя известная любовь к людям. Равноправие для всех. Вампир и человек трудятся бок о бок, создавая прекрасный мир, где никто не будет обиженным. Где люди со счастливым смехом подставят шеи... Это твоя цель, Кастилос?
- Отдаленная. Есть кое-что более насущное.
- Поделись? - развел руками вампир.
- Хочу убить того, кто вывалял мое имя в грязи, убил моего отца, сверг законного короля и превратил людей в скот. После того как омою руки от его праха, займусь новым миром. Ну так что? Можешь помочь?
Кастилос поднял меч, ожидая уклончивого бормотания собеседника. Сразу снести ему голову, сжечь остальных... Да, хозяину придется распрощаться с гостиницей. Но так ли это страшно, если город все равно опустеет со дня на день?
Вампир засмеялся, на этот раз в полный голос. Меч, вертящийся в ладони Кастилоса, дрогнул.
- Любезный мой Паломник! - Бледная рука нарочито медленно отбросила капюшон, освободив длинные черные волосы, обрамляющие неузнаваемо румяное, человеческое лицо. - Превратил людей в скот? Да они родились скотами. Я просто напомнил дорогу в стойла.
Глаза. Черные радужки с красными прожилками. Можно было вечно обманывать себя, глядя на раскрасневшееся от хмеля лицо, но такие глаза достались одному существу в целом мире.
- Вот тебе драгоценная возможность обратить меня в пепел, - сказал Эрлот, с улыбкой глядя на потерявшего дар речи Кастилоса. - Или же пощадить. Не спеши, подумай. Если уж я нашел время отдохнуть в столь чудесном заведении, то тебе и вовсе торопиться некуда. Барон Кастилос.
Эрлот допил вино и вытянул шею в сторону стойки.
- Эй, хозяин! Неси кувшин, да вторую кружку.
***
"Раз, два, три, четыре..."
На счет "пять" принцесса упала носом в землю - руки подогнулись.
- Какая целеустремленность, - восхитился Роткир.
Покраснев, И быстро вскочила, принялась отряхиваться. Не первый день уже она уединялась на заднем дворике, пытаясь вспомнить уроки, которые давал Левмиру Великан. Как глупо тогда ими пренебрегала, надеялась вечно оставаться собой.
- Чего тебе надо? - буркнула принцесса. Взгляд ее остановился на живой изгороди. Кусты, позабывшие, что такое садовые ножницы, щетинились во все стороны зелеными ветками, изгородь напоминала заросли.
- Руку, сердце, - принялся загибать пальцы Роткир, - пожрать бы тоже не помешало. Еще хочу бочку пива, да чтоб не выдохлось. Можно сапоги новые, а то на этих, вишь, потертость. А ты конкретно что предлагаешь? Или так, из вежливости спросила?
- Я хочу побыть одна, понял? - Принцесса посмотрела на своего стража исподлобья.
- Понял, - кивнул Роткир. - Но тут я тебе не помощник. Видишь ли, мне тебя из виду выпускать нельзя. Будь ты страшная, я бы еще иногда помаргивал, а так - уж прости.
- А раньше!.. - выпалила принцесса.
- Могу как раньше, незаметно подглядывать, - кивнул Роткир. - Но вчера, шлепнувшись так же, ты разревелась, и мне теперь неудобно.
Принцессе казалось, будто ее заперли в бане, так горело лицо. Она резко отвернулась, подняв вокруг себя рыжую волну. Негнущиеся ноги сами по себе поднесли Ирабиль к изгороди. Шагов Роткира не слышно, значит, так и стоит, дом подпирает. На том спасибо.
Глядя на колючие ветки, принцесса пыталась найти причину своего смущения. Сколько раз ей приходилось падать? А сколько слез пролито при незнакомцах? Конечно, тогда она еше была маленькой...
- Но ведь я такая же, - шептала И, борясь с новыми слезами.
- Зачем тебе это? - Роткир уже не смеялся. - Поначалу я думал, ты просто время убиваешь. Но теперь сомневаюсь.
- Я не хочу быть слабой, - ответила принцесса. Несколько слезинок все же вытекли, и порыв ветра размазал их по щекам. Тихо... До чего же здесь тихо! С ума можно сойти. Как будто город вымер.
Голос раздался ближе - Роткир подошел, но остался на почтительном расстоянии:
- Нельзя стать сильной чуть-чуть. Есть слабые люди, есть сильные, и это дается с рождения. Некоторые, конечно, пытаются изменить судьбу. И у меня есть знакомцы, что валуны здоровые тягают, чтоб сильнее стать. Да только, знаешь... У одного из сотни выйдет. А когда выйдет, ему с другими сильными тягаться приходится, которые раньше его и не замечали. А там уж не победить, как ни старайся.
"А он - победит, - упрямо думала И, сжимая в ладони шипастую веточку. - Всех, до единого, и меня заберет".
Роткир продолжал говорить, подойдя еще ближе. Ирабиль напряглась, ожидая прикосновения, и вот на плечо легла рука. Должно было дернуться плечо, скинуть ненужное бремя, но... Не пошевелилось.
- Природа редко кого обижает, - почти над самым ухом звучат слова. - Каждому дает какой-то дар, который нужно научиться использовать. Одному - силу, другому - ловкость, третьему - ум...
