Неприкаянное Племя: Сурвивалист (СИ) - Аразин Александр Михайлович (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗
«Местонахождение Катаржины Брегович не установлено».
Ещё одна загадка. По городу курсировали слухи, будто княжна Риницы спряталась, как раз, в упоминавшемся ранее, новом монастыре, но Песняр этому не верил. Он прекрасно изучил Катаржину и уверенно мог сказать: девушка никогда бы добровольно не сбежала, оставив княжество мужу. И вот тут ключевой момент «Добровольно». Мог ли мисальдер воспользоваться случаем и упрятать жену в глухой обители? Мог. Зоран дописал короткую рекомендацию:
«Поручить группе рейнджеров разведать окрестности нового монастыря и установить, не скрывается ли в нем княжна Риницы».
Тут он вспомнил сегодняшнюю новость, услышанную на рынке, и сразу же вынес её первым пунктом:
«На рассвете епископ выводит армию из города. Предположительное место направления: Козий Брод».
До запланированного сеанса связи оставалось совсем немного времени. Эмиссар барона, курировавший деятельность разведчиков, погиб в бою под замком Милич. Теперь, чтобы связаться с командующим армией повстанцев, Песняр приходилось заранее оговаривать точное время связи и пользоваться магическим артефактом, который перезаряжался два дня... Очень неудобно, а главное - в случае экстренной необходимости, нельзя передать срочную информацию или запросить помощь.
Зоран Песняр протянул руку к сундуку, собираясь достать волшебный шар, когда ощутил опасность.
Защитный периметр оставался в целости, никак не сигнализируя о попытках взлома; на улице, за стенами хижины, было абсолютно тихо, однако опытный шпион привык доверять интуиции. Он плавно встал с лежанки и сделал шаг в сторону подземного тоннеля. Да, Песняр озаботился и тем, чтобы его тайное убежище имело секретный подземный выход. Для него подобные тонкости ремесла уже давно стали чем-то обыденным, словно способность дышать.
Шпион замешкался. С одной стороны, необходимо было забрать бумаги с записями и шар связи, но с другой - предчувствие не вежливо намекало о грядущих неприятностях, а буквально орало во весь голос. Он замер всего на секунду...
Ослепительно ярко вспыхнули зигзагообразные линии на стенах, из тёмного угла сарая метнулась тень. Понимая, что опаздывает, Песняр активировал вживлённый под языком артефакт.
***
- Ну и вонь, - Громыхайло брезгливо ткнул носком сапога в разлагающийся труп. - А кто говорил: «Я справлюсь! У меня симбиот - вампир. Я успею!» А?
- Да кто ж знал, что он способен на такое, - Фармак виновато пожал плечами. - Вроде бы не маг, а колданул знатно... тут тебе и щиты, и атакующее заклинание, и самоуничтожающее.
- Ну-у, пока рано говорить, но сдаётся мне, наш клиент юзнул какой-то артефакт... жаль, очень жаль.
Тело бывшего агента Ксаверия Шиманьского Зорана Песняра лежало на деревянном полу сарая в нелепой позе, словно шпион собирался встать на «мостик», попытался изогнуться, но не смог, упал и замер с вывернутыми конечностями. Старая, добротная одежда оставалась пригодной к использованию, однако теперь её никто бы не одел - запах разлагающейся плоти пропитал ткань. С трудом верилось, что всего минуту назад это был, пусть и пожилой, но всё ещё крепкий, мужчина. Комки склизкого мяса сползали со скелета, оголяя белоснежные кости и разноцветный кишечник, который тихо бурлил, наполняя помещение ядовитыми миазмами. Смердело необычайно сильно, до рези в глазах.
- А если попросить Профа, чтобы он поднял мертвеца? Может зомби хоть немного прояснит ситуацию.
- Навряд ли, - гном уважительно покосился на тело, достал трубку и чиркнул огнивом. Громыхайло не столько хотел курить, сколько надеялся, что запах табака перебьёт вонь. - Песняр был профессионалом и такой вариант наверняка предусмотрел. Просто глянь: наибольшее разложение коснулось головы, уверен, в этой черепушки мозгов уже не осталось.
- Кстати, ты так и не сказал, как вычислил этого профи. Может, поделишься секретом?
- Элементарно, - гном пыхнул трубкой. - Вот что сделали фашисты, когда начали войну против СССР?
- Холмс, а давайте без загадок? Фашисты много чего сделали, и я могу долго тыкать пальцем в небо.
- Так-то да. Но что они сделали в советских городах?
- Хм, - Фармак почесал голову, - даже не знаю.
- Эх, молодёжь, и чему вас только в школах учат?!
Вопрос был риторический, но молодой человек с готовностью на него ответил:
- Учат, как переходить дорогу на красный свет и сколько в море углов.
- Это - правильно, это - очень полезно. Мда... - к потолку вознеслось очередное кольцо сизого дыма, постепенно растворяясь в воздухе. - Так вот, немецкие диверсанты, в первые дни войны, уничтожили продовольственные склады в крупных городах СССР. В блокадном Ленинграде, например, жители ещё долго ходили на пепелище и отковыривали расплавленные куски сахара - чем и выживали. Когда Песняр сбежал, я установил секретные посты наблюдения возле складов, продуктовых лавок и общественных водоёмов. Именно у колодцев мои люди заметили подозрительного старика, который не набирал воду, подходил, когда рядом никого не было и надолго не задерживался. Вот, - гном продемонстрировал небольшую плоскую флягу, - это нашли в каждом колодце, после его ухода.
- Что в бутылке?
- Яд. Но самое интересное - материал, из которого сделана фляга. По идее, через семь дней, после закладки, древесина должна была раствориться и тогда...
- Яд попал бы в воду. Жестоко. Могу себе представить: вражеская армия подступает к Ринице, начинается осада, а через несколько дней в городе начинается мор... умирают тысячи мирных жителей. Женщины, дети, старики... Пля! Вот же уроды!
- Война, друг мой. Война - это не пышногрудая красавица, а уродливая старуха, с обезображенным чумой лицом. Ну да ладно, - Громыхайло выбил трубку, - вроде бы вонь выветрилась. Приступим к осмотру тела.
*Engagement (фр. приглашать) - Ритуал учтивого приглашения дамы, выбранной кавалером на танец.
Глава 27.
Балом правит сталь: Al medio*.
Десять всадников стремительно взлетели на вершину пологого холма и замерли, осматривая местность. В лучах заходящего солнца, поднявшаяся от дождей река походила на поток раскалённой магмы, яростно сверкающий на фоне серо-чёрной земли. В одном месте красный постепенно сменялся жёлтым цветом и широко расходился в разные стороны - это воды Руцы расплескались на Козьем Броде. Высокая луговая трава покрылась изморозью, напоминая о приближении зимы. Я передёрнул плечами, сожалея, что не одел тёплый свитер под доспех, и спросил у офицеров:
- Как вам это место, друзья мои? - и указал рукой в сторону брода, похожего на лужицу расплавленного золота.
Сегодня утром, с восходом солнца, как было запланировано, мы покинули Риницу и после дневного марша, добрались к месту предстоящей битвы. Дороги... ну, не то чтобы были совсем уж непроходимы. За последние пару дней земля немного подсохла, однако на тракте все ещё оставались труднопроходимые места, преодоление которых превращалось в настоящий штурм вражеских укреплений. Мне стоило дать солдатам отдых, но ещё многое необходимо сделать, чтобы подготовиться к завтрашней битве.
- Симпатично, - пробасил Олег, поправляя огромный двуручный меч. - Но, как мне кажется, гораздо важнее, что о нем думает воевода Борис Гуровский.
- А у него нет другого выхода. Если воевода надумает ставить переправу где-то в другом месте, достаточно будет отряда Хадо, чтобы остановить его. Всадники просто начнут обстреливать строителей с противоположного берега, и повстанцы ничем не смогут им ответить, а потом подойдут наши пехотинцы... Нет. Козий Брод - лучшее место для переправы через Руцу.
- Похоже на то, - согласился со мной Олег, приподнимаясь в стременах и осматривая поле будущей битвы.
С пологого холма открывался очаровательный вид на пасторальный вечерний пейзаж. Правый берег Руцы (с которого мы осматривали окрестности) был на пару метров выше левого, буйно заросшего камышом, осокой и кустами черёмухи. Брод начинался от поваленной бурей старой ивы, её верхушка лежала на каменистом пляже, который тянулся вдоль всего мелководья. Ниже по течению реки лучи заходящего солнца подсвечивали тонкие чёрточки белых стволов молодой берёзовой рощи. Сквозь идеально ровную долину, укрытую плотным травяным ковром, пролегала коричневая грунтовая дорога. Как разделительная межа, она разрезала поле на две равные части и ныряла в янтарные воды Руцы, чтобы появится на противоположном берегу и уйти за горизонт.
