Приют изгоев - Кублицкая Инна (книги бесплатно txt) 📗
Вот я говорил с одним из офицеров Королевской Охоты. Блестящие рекомендации! Чуть ли не единственный, кто вернулся по амнистии… А вы знаете, моя княжна, что их осталось едва ли две дюжины! Это из трех сотен!.. Я пытался отписать практически каждому, с просьбой вернуться в Столицу и продолжить службу Трону. И вот… Передо мной сидел тупой солдафон, который, казалось, не понимал ни слова из того, что я ему говорю!.. А ведь я готов был дать Охоте такие права, которых они не имели при покойном Императоре! Я не заставлял их приносить мне присягу. Я хотел, чтобы они находились на страже, пока не восстановится Династия! Я знал, что этого мои родственники не допустят, но я надеялся пробить этот проект через сенат!.. Но, проклятие, этот офицер тупо пожирал меня глазами, бодал воздух и при каждом моем слове щелкал каблуками. Он не собирался меня понимать!
– Вы заслужили этого! – резко сказала Эйли. Она вскочила с кресла, отошла к стене подальше от света; так легче было произнести то, что она наконец решилась сказать. Голос ее стал тверд и-звонок: – Даже если бы я была той важной фигурой, которой вы меня считали, наш брак был бы все равно невозможен. Вы не можете не быть одиноки, потому что не вас предали все, а вы сами предали всех. Даже если бы я захотела, брак между нами был бы невозможен. Потому что ради вас убит Император, мой отец. И вы убили моего брата…
– Послушайте, княжна! Вы ничего не поняли… – Князь встал, выпрямившись.
– Не приближайтесь! – Эйли отступила от стены и задела юбками столик. В голове молнией мелькнула неожиданная мысль – Эйли попробовала отогнать ее, но рука, опережая и боясь, что разум помешает чувству, уже медленно открывала ящик и самостоятельно шарила внутри.
– Моя княжна, поверьте, я, как и вы, во всей этой трагической суматохе с переворотом виноват менее всего…
– Перестаньте! – с мукой в голосе воскликнула Эйли. Рука наконец нашла то, что искала. Эйли судорожно выдохнула – пусть будет как будет! – и выдернула из ящика аркебузет.
Курок оружия был взведен, и Эйли выстрелила не целясь.
Князь отшатнулся, едва увидел аркебузет, и пуля не задела его.
Эйли, оглушенная грохотом выстрела и собственным поступком, все еще стояла, высоко держа оружие.
В комнате клубился едкий пороховой дым, и Эйли оглушительно чихнула.
С каменным лицом князь шагнул к Эйли и забрал аркебузет из ее руки.
В гостиную ворвалась перепуганная Гомейза, из-за ее спины выглядывали боязливые и жадные от любопытства лица служанок.
Князь обернулся и рявкнул:
– Вон!
Гомейза вытолкала девушек и, быстро кланяясь, исчезла сама; дверь плотно затворилась.
Князь сильной рукой взял Эйли за запястье, подвел к креслу и усадил. Она была покорна и тиха. Первым делом князь нараспашку открыл окно. Потом подошел к столу, налил из графина в высокий стакан лимонада и подал девушке. Эйли не сразу поняла, чуть отстранилась, но князь настоял и заставил ее выпить несколько глотков.
За его спиной опять открылась дверь.
– Я же сказал… – грозно начал он, оборачиваясь. И замолчал. В комнату рвался юный граф Заниах; верная Гомейза сдерживала его, но тщетно.
– Оставьте его! – приказал князь. – Пусть войдет.
Гомейза тут же отпустила мальчика, и он вбежал в комнату. Дверь тихо закрылась.
– Здесь стреляли, – дрожащим от волнения голосом произнес он, указывая на лежащий на столе аркебузет. Князь чуть покачал головой.
– Тебе не следовало приходить сюда, мой мальчик.
– Мне нужно было поговорить с княжной Сухейль Делено! – сказал Заниах.
– Ты выбрал неудачное время, – продолжал настаивать князь.
– Она стреляла в вас, – сказал Заниах. – Вы отправите княжну в крепость?
– Никто ни в кого не стрелял, – спокойно ответил князь.
– Княжна ваш враг? – не мог успокоиться мальчик. Князь обреченно вздохнул:
– Она думает, что я ей враг.
Мальчик подошел к Эйли и внимательно посмотрел на нее, потом смело обернулся к князю:
– Тогда я, видимо, тоже должен думать, что вы мой враг.
– Та-ак… – протянул князь и сел в свое кресло. – А почему вы-то, мой мальчик?
Заниах взял в свои руки безвольную ладонь княжны.
– Ведь это же тетя Зукки! – воскликнул он.
– Что?! – Князь привстал и снова опустился в кресло. Эйли смотрела на мальчика непонимающим взглядом.
– Я тебя узнал вот по этому. – Мальчик протянул руку и тронул украшение, которое Эйли носила как медальон – единственную оставшуюся у нее киммериевую серьгу с хрустальной линзой. – У меня есть такая же. – Он сунул руку в карман и вынул оттуда родную сестру этой серьги.
Эйли смотрела на пару и ничего не понимала.
Князь, кажется, начал понимать, но еще не мог себе поверить.
– Тетя Зукки! – проговорил он со странным выражением лица. – О Боги! Тетя Зукки!..
Мальчик, которому Князь-Сенешаль дал титул графа Заниаха, был найден потерявшимся в восточных предгорьях. Его принесла на себе Адда, любимая охотничья собака Князя-Сенешаля. Трехлетний мальчик бесстрашно ехал верхом на грозном грифоне, весело молотя пятками мощные бока, крепко вцепившись в серебристую гриву, и при этом весело смеялся – уже одно это доказывало благородное происхождение ребенка: дети простонародья были давно и прочно запуганы мамашами, которые считали огромных бычьих грифонов людоедами. Когда малыша, одетого в какое-то рванье, начали расспрашивать, он, как и можно было ожидать, отвечал очень непонятно; от него узнали только то, что папа у него очень высокий и сильный, у него есть сабля и он убивает ей врагов; мама тоже высокая, и у нее много платьев. Есть еще тетя Зукки, с которой они ехали домой к тете. На вопрос, сколько лет тете Зукки, мальчик ответил уверенно – сорок. Его переспросили, и мальчик уточнил, что она старая.
В недавних смутных событиях Империи могло произойти и не такое, чтобы мальчик благородного происхождения оказался в обносках посреди чистого поля. Поэтому Князь-Сенешаль попытался на основе этих скудных сведений разыскать жен-щину, которую малыш называл тетей Зукки, чтобы вернуть мальчика и помочь оказавшейся в трудном положении благородной семье, но никаких следов найти не удалось. Не дали результатов и попытки найти его родителей через данные в газетах объявления.
Пока шли поиски, мальчик жил в покоях князя в императорском дворце, и князь настолько привык к мальчику, что вместо того, чтобы, как предполагал поначалу, подыскать для него приемных родителей, решил, что он и сам вполне сможет обеспечить для мальчика достойное дворянина воспитание. И вот вдруг оказывается, что тетя Зукки – это княжна Сухейль Делено, которой в год переворота никак не могло быть сорок лет. А высокий и сильный папа с саблей, таким образом, превратился в худощавого среднего роста Императора, который держал в руках оружие разве только на охоте и во время пышных дворцовых церемониалов.
Эйли наконец поняла, что происходит. Ахнув, она схватила мальчика за плечи и крепко прижала к себе. Потом, вся в слезах, начала снимать с него камзольчик, задрала рубашку, сверяясь с родимыми пятнами на спине мальчика…
– Бедный мой! Бедный попрыгунчик, – всхлипнула она.
– Это Наследник, – бесцветным голосим проговорил Князь-Сенешаль.
Эйли с отчаянием обернулась к нему. Ей вдруг стало страшно. Мальчик выбрал самый неудачный момент, чтобы объявиться – сейчас, когда его тайну знали только двое, князю ничего не стоило избавиться от Наследника, а ее отправить на плаху, как убийцу и заговорщицу.
Она еще крепче прижала к себе ничего не понимающего мальчика.
За дверями вновь послышался какой-то шум.
Князь-Сенешаль резко встал и шагнул к ним.
Дверь распахнулась, и на пороге гостиной замерли несколько фигур.
Эйли сначала решила, что это стража, вызванная прислугой, однако люди были не в мундирах, а в штатском.
Эйли беспомощно повела взглядом по их лицам, узнавая одних и удивляясь, откуда они все здесь, и не узнавая других.
Один из ворвавшихся бесцеремонно проскочил в центр комнаты и остановился, грозно положив ладонь на эфес короткой шпаги; он настороженно переводил взгляд с Князя-Сенешаля на Эйли и обратно.
