Первое правило волшебника - Гудкайнд Терри (мир бесплатных книг .txt) 📗
– Что скажешь?
Рэчел поморщилась.
– Весь помятый и поломанный. Люди поймут, что его разломили.
– Ну что за умница! Но я все-таки волшебник, пожалуй, смогу что-нибудь сделать, а?
– Пожалуй, – кивнула она.
Джиллер положил хлеб на колени и провел над ним рукой вдоль и поперек. Потом он снова показал ей буханку. Никаких трещин! Буханка выглядела как новенькая!
– Ну, теперь никто не догадается! – Рэчел засмеялась.
– Будем надеяться, дитя мое. Я заговорил хлеб и окружил его сетью волшебника, чтобы никто не почувствовал магической силы шкатулки, которая там спрятана.
Он разложил на стуле ткань, завернул в нее хлеб и завязал узлы, так что получился мешочек. Потом положил мешочек на ладонь и показал Рэчел. Сейчас он не улыбался, глаза его были грустными.
– Вот теперь самое трудное, Рэчел. Нам надо вынести отсюда шкатулку. Мы не можем спрятать ее в замке, тут ее найдут. Ты помнишь, где я прятал в саду твою куколку?
Рэчел гордо улыбнулась: она помнила это.
– В третьем вазоне справа.
– Да. Я спрячу там шкатулку, как прятал куколку, а ты должна будешь так же достать ее оттуда и вынести из замка. – Он наклонился к ней поближе: – И ты должна сделать это сегодня вечером.
Рэчел принялась теребить подол платья. Она снова готова была заплакать.
– Джиллер, я так боюсь дотрагиваться до шкатулки королевы!
– Я понимаю, ты боишься, дитя мое. Но вспомни: это не ее шкатулка. Ведь ты же хочешь, чтобы людям перестали отрубать головы?
– Да, – ответила она сквозь слезы. – Но разве ты сам не можешь вынести ее из замка?
– Клянусь тебе, Рэчел, если бы я мог, я бы давно это сделал. Но за мной следят и не хотят, чтобы я покидал замок. Если меня поймают со шкатулкой, она попадет к отцу Ралу, а ведь этого нельзя допустить, правда?
– Правда… – Тут она по-настоящему испугалась. – Ты ведь говорил, что убежишь вместе со мной? Ты обещал!
– И я собираюсь сдержать слово, поверь мне. Но мне потребовалось бы дня два, чтобы прокрасться в Тамаранг. И было бы очень опасно оставлять шкатулку здесь еще на один день. Да я и не смогу достать ее оттуда сам. Спрячь ее в своем тайнике, в приют-сосне. Там ты подождешь, пока я смогу прикрыть наше бегство и присоединиться к тебе.
– Я постараюсь. Если ты говоришь, что это важно, так я и сделаю.
Джиллер поднялся и сел в кресло. Рэчел он усадил к себе на колени.
– Послушай меня. Даже если ты проживешь еще сто лет, ты никогда ничего не сделаешь в жизни важнее этого. И тебе придется быть смелой, как никогда в жизни. Ты не должна никому доверять и не должна никому отдавать шкатулку. Я приду через несколько дней, но если что-то случится и я не приду, ты должна будешь спрятаться где-нибудь со шкатулкой до зимы. Потом все устроится. Если бы я мог кого-нибудь прислать в помощь тебе, я бы сделал это. Но я не могу. Только ты одна можешь спасти нас.
Рэчел смотрела на него испуганно и удивленно.
– Но ведь я еще маленькая.
– Тем безопаснее. Ведь все считают, что ты – никто. Хотя это неправда. Сейчас нет никого на свете, кто значил бы больше тебя. Но ты можешь обмануть их всех, потому что они этого не знают. Ты должна сделать это, Рэчел. Я нуждаюсь в твоей помощи так же, как и все. Я знаю, что тебе хватит ума и отваги.
Рэчел заметила, что глаза его увлажнились от слез.
– Я буду стараться, Джиллер. Я буду смелой. Ты лучше всех на свете, и если ты говоришь, что так надо, я сделаю, как ты скажешь.
Он покачал головой:
– Я был очень глупым. И далеко мне было до лучшего человека на свете. Если бы только я прежде был умнее, вспомнил бы, чему меня учили, в чем мой истинный долг, ради чего я стал волшебником, то, может быть, мне не пришлось бы тебя сейчас об этом просить. Но как и для тебя, для меня это будет самое главное дело в жизни. Мы должны сделать это, Рэчел. Не подведи. Что бы там ни было, не давай никому остановить тебя. Никому.
Он прикоснулся пальцами с обеих сторон к ее лбу, и Рэчел почувствовала, что голова ее стала легкой и она перестала бояться.
Рэчел знала: она выполнит это и больше никогда не будет слушаться принцессу. Она будет свободной.
Джиллер вдруг отнял пальцы.
– Кто-то идет, – прошептал он и быстро поцеловал ее в лоб. – И да защитят тебя добрые духи!
Он встал и подошел к двери, прислонившись к стене. Буханку хлеба он спрятал под балахон и приложил палец к губам. Дверь отворилась. Рэчел вскочила. Это была принцесса. Девочка присела. Когда она подошла, принцесса дала ей пощечину и засмеялась. Рэчел, потирая щеку, опустила глаза и тут увидела у ног Виолетты, на полу, кусок хлеба. Она быстро поглядела на Джиллера. Он тоже заметил хлеб. Бесшумнее, чем кот, он нагнулся, схватил кусочек хлеба и положил в рот. Потом за спиной принцессы проскользнул в дверь, так что та его даже не заметила.
Кэлен сама протянула Ричарду руки, ожидая, пока он возьмет веревку и свяжет ее. Ее глаза смотрели в пустоту. Она уже говорила, что устала, но и у Ричарда от усталости голова стала словно свинцовой. Поэтому сегодня она караулила первой. Что она могла различить своим невидящим взглядом, Ричард не знал.
Он держал веревку, и руки его слегка дрожали. Ему казалось, что последняя надежда вот-вот оставит его. Ничто не меняется, не становится лучше, продолжается их изнурительный поединок: она хочет умереть, он делает все, чтобы не допустить этого.
– Хватит с меня, – прошептал он, глядя на ее вытянутые руки, освещенные слабым огнем небольшого костра. – Кэлен, может, ты хочешь умереть сама, но убиваешь ты меня.
Она посмотрела на него, и свет костра отразился в ее зеленых глазах.
– Тогда отпусти меня, Ричард. Прошу тебя, если ты хоть немного думаешь обо мне, докажи это.
Он выронил веревку. Дрожащими руками он снял с пояса нож Кэлен и с минуту разглядывал его. Потом схватил и засунул в ножны у нее на поясе.
– Ты победила. Уходи. Уходи, чтоб я тебя не видел!
– Ричард…
– Я сказал, уходи отсюда! – Он показал на дорогу, по которой они пришли. – Возвращайся, и пусть эти твари делают там свое дело. С ножом ты можешь только все испортить. А мне невыносимо было бы думать, что ты не выполнишь то, что хочешь. Невыносимо думать, что после всего ты не сможешь умереть.
Он повернулся спиной и уселся у огня на поваленную ветром ель. Кэлен молча смотрела на него, затем сделала несколько шагов назад.
– Ричард, после всего, что мы пережили, я не хочу прощаться с тобой… вот так.
– Мне какое дело, чего ты не хочешь? Ты своего добилась. – Он с трудом заставлял себя говорить. – Уходи с глаз моих.
Кэлен кивнула, глядя в землю. Ричард закрыл лицо дрожащими руками.
– Ричард, – сказала она тихо, – когда это все кончится, ты будешь вспоминать обо мне лучше, чем думаешь теперь.
Вот оно что! Он перелез через бревно, подошел к ней и схватил ее за ворот.
– Я буду вспоминать тебя такой, какая ты есть. Ты предательница! Ты предаешь всех, кто уже погиб и погибнет еще! – Она в изумлении посмотрела на Ричарда, пытаясь вырваться, но он крепко держал ее, полный мстительного чувства. – Предаешь всех волшебников, которые отдали свои жизни, Ша, Сиддина, всех людей Тины, которых убили! Предаешь свою сестру!
– Это неправда…
– Предаешь их всех – и других. Если Рал победит, то мы все должны будем благодарить за это тебя. И Рал – тоже. Ведь ты ему помогаешь!
– Да я хочу помочь тебе! Ты ведь слышал, что сказала Шота? – Она тоже начала злиться.
– Это мне вовсе не поможет. Да, я слышал, что она сказала: что вы с Зеддом каким-то образом пойдете против меня. Но при этом она не сказала, что вы оба поступите неправильно.
– Как тебя понимать?..
– Дело не во мне! Дело в том, чтобы остановить Рала! Откуда ты знаешь, что, если мы добудем шкатулку, то от меня она не попадет к Ралу? А если я окажусь изменником и вы с Зеддом сможете остановить Рала, только выступив против меня?
– Ерунда.
