Осколки небес (СИ) - Колдарева Анастасия (онлайн книга без TXT) 📗
— Ты одержим осколком сущности Аваддона, падшего ангела, — объяснил сумасшедший серьезно.
— Спасибо. Стало намного понятнее.
— Я рад, — стрела сарказма промахнулась километров на десять. — Поговорим в другом месте. Садись в автомобиль и езжай домой, я буду ждать у подъезда.
Андрей не заставил себя упрашивать. Вот только домой отправляться не собирался — держи карман шире! В городе насчитывался с десяток мест, где при необходимости можно было скоротать сутки-другие. Все равно дома ни кошек, ни хомячков, ни…
Никого, кроме Варвары.
Не было печали, мрачнея, подумал Андрей и вдруг представил, как раздосадованный обманом псих начнет ломиться в квартиру и перепугает новоявленную сестру до смерти. Или того хуже: набросится… Да и сама она что вообразит, вздумай он исчезнуть?
Получалось, путь все-таки лежал прямиком на квартиру. Если поторопиться, можно было успеть до часа пик. Опередить незваного гостя и залечь в берлоге: не выкуришь. Мчась по московским улицам, Андрей лелеял надежду запереться в спальне и остаток дня пролежать с ледяным компрессом на лбу.
Наивный. На крыльце его поджидала знакомая фигура.
— Говори, — бесцеремонно велел Андрей, жестом подозвав взъерошенного типа к себе, опершись о капот и скрестив руки.
— Возможно, было бы удобнее… — тот осекся на новостройку.
Еще чего!
— Меня зовут Азариил, — покорно представился чокнутый, правильно истолковав многозначительный взгляд. — Я послан, чтобы защитить твою душу от демонов, которые придут за нею. Главой им Мастема, ты встретился с ним вчера возле ночного заведения.
Андрей открыл рот, чтобы с заранее заготовленным, тщательно взращенным сарказмом в примерных чертах обрисовать свои мысли по поводу упомянутого мракобесия, но все колкости вылетели из головы при воспоминании о худосочном старике с нечеловеческой тенью.
— Его имя означает «враждебность». Он начальствует над всеми злыми духами, оставленными Богом на Земле.
— А как же Сатана?
— Денница, — взъерошенный скорбно потупился. — После великой битвы был повержен Архангелом Михаилом и заточен в ад на веки вечные вместе с двумя третями падших ангелов, которых увлек за собой искушением и лестью. Одной трети его войска Бог попустил остаться среди людей в качестве орудия: духи эти призваны соблазнять человека на дурные поступки и таким образом испытывать его веру и духовную крепость.
— То есть вчера мне подвернулся настоящий живой демон, — уточнил Андрей.
— В человеческом понимании демона нельзя назвать живым: он не создан из плоти и крови…
— А казался вполне телесным.
— Бесы способны являться в разных обличиях, но все они — бесплотные духи до тех пор, пока не вселятся в какого-нибудь нечестивца и не возьмут над ним верх. Хотя и тогда нельзя утверждать, будто порабощенный человек стал демоном: тот лишь присосался к нему, как пиявка.
— А Светлана?
— Его зовут Белфегор. Некогда он был ангелом в чине Начал, но последовал за Денницей, предался распущенности и с тех пор является в образе юной обольстительной девушки.
— Складно излагаешь, — похвалил Андрей.
— Ты не веришь мне, — назвавшийся Азариилом пристально вгляделся в его лицо. Захотелось немедленно сгинуть от необъяснимого тошнотворного чувства: внутри зашевелилось что-то мерзкое, липкое и грязное. Жгучее, как самая мучительная изжога.
— Но поверить придется, — на сей раз голос звучал с сожалением. — Аваддон был ангелом в чине Господств — средней триады в известной людям ангельской иерархии. Традиционно Господства учат смирять в себе непотребные вожделения и страсти и подчинять плоть духу, однако Аваддон настолько увлекся благородной миссией, что возжелал непосредственно властвовать над людьми и побуждать их не к борьбе с искушениями, а к рабскому служению. Таким образом свершилось его падение. Отец наш Небесный тотчас узнал об этом и приговорил падшего к низвержению в подземные глубины, где бы он коротал вечность по соседству с Денницей, чьим невольным последователем стал. Однако Аваддон восстал на битву — и, когда Михаил поразил его мечом, раскололся.
Взъерошенный умолк, сосредоточенно сдвинув брови к переносице, будто размышляя над поразительной нелепостью произошедшего, оценить которую по достоинству мог лишь он один.
— Рассыпался, что ли? — не понял Андрей, постепенно втянувшись в ангельско-бесовские россказни и даже находя их увлекательными, вроде комиксов или телевизионного сериала.
— Ангела нельзя уничтожить, — серьезно сказал Азариил. — Ни отправить в небытие, ни обратить в тлен, ни стереть с ткани мироздания. Нельзя и повредить извне никаким оружием.
— А этот, стало быть, грянулся оземь и обернулся добрым молодцем? — подбодрил Андрей.
Азариил воззрился на него с пуленепробиваемой серьезностью и поправил:
— Семью добрыми молодцами.
— Круто! — восхитился Андрей.
— Сущность его разбилась, но злоба была так велика, что семеро людей оказались поражены. Как бесы вселяются в человека, так и осколки падшего вонзились в души и изуродовали их.
В памяти вспышкой мелькнуло висящее в головокружительном поднебесье зеркало из сновидения…
— Души эти по кончине своей будут обречены на страшные муки, ибо осколки не дают им очиститься и войти в Царство Божие. Их нечестивость со временем лишь усугубится.
— Почему же Бог не спасет несчастных?
Взъерошенный подумал.
— По милости своей.
— В смысле?
— Неисповедимы пути Господни.
Очевидно, поток красноречия иссяк, раз в дело пошли штампы.
— Если Отец попустил одержимость людей осколками падшего, значит, деяние сие имеет высшую цель, которую не дано прозревать непосвященным. Побуждения Господни для нас сокрыты, но не они привели меня сюда, — продолжил Азариил вдохновенно. — Стало известно, что у Аваддона появились последователи из числа демонов, и первый среди них — Мастема, земной искуситель. Собрав самых преданных сторонников, он вознамерился отыскать все осколки и воскресить Аваддона: для этого вынуть души из одержимых смертных…
— Стоп, — Андрей вскинул ладони, и собеседник послушно замолчал. — По-моему, ты хватил через край.
— Я не поведал ничего сверх дозволенного.
— Да ну? Ты заявил, будто на мне выжжено клеймо беса рогатого, который не сегодня завтра явится по мою душу, чтобы уволочь ее в преисподнюю. И даже если нет, все равно гореть ей в аду во веки вечные, потому как «Бог милостив» и своим попустительством уготовил мне персональную сковородку.
— Ты сильно исказил суть, — возразил взъерошенный.
— Я вычленил главное.
— Для человека, отрицающего само существование духов, ты принял мои слова слишком близко к сердцу.
— Для человека, сытого по горло нашествием психопатов, я еще неплохо держусь, выслушивая твои бредни.
— Это не бредни, — и вот снова этот синий взгляд в упор!
Андрей отвернулся, скрипнув зубами и не дожидаясь, пока внутренности опалит огнем.
— У тебя болит голова. Раскалывается, — последнее слово взъерошенный произнес медленно, словно считал по слогам из его мыслей.
Совпадение? Снова?
— Два совпадения подряд — это уже закономерность, — он взглянул в небо. — Не злись. Ты слишком громко думаешь.
У Андрея отнялся язык.
— Телесная боль — всего лишь ощущение, — продолжил безумец. — Конечно, плохо, когда она отвлекает. Так лучше?
Вместе с языком едва не отнялись и ноги, потому что монотонная, давящая, выматывающая боль вдруг исчезла, и в голове воцарилась блаженная легкость. Не веря самому себе, Андрей потрогал голову руками. И отшатнулся, хотя отступать было некуда: в бедра упирался капот автомобиля.
— Да кто ты в конце концов такой?.. — хрипло выдавил он, облизнув пересохшие губы.
Взъерошенный чуть качнулся вперед и сдержанно представился, словно в первый раз:
— Меня зовут Азариил. Я ангел Господень из чина Сил — среднего звена второй триады ангельской иерархии.
Человек сбежал как от огня, смятенный и напуганный, крепко ударив плечом не успевшего посторониться ангела, не размениваясь на любезности и не прощаясь. Азариил воспринял его уход с безропотной покорностью: хочешь — уходи, против воли держать нужды не было.
