Золотая клетка - Нони Линетт (читать книги полностью без сокращений .TXT, .FB2) 📗
– Ваше Величество, – она с уважением присела в реверансе. Бледную кожу покрывал нежный румянец; черты лица были резковаты по меркам классической красоты, но острое личико, глаза глубокого карего цвета и пепельные волосы, стянутые в небрежный пучок, оказались достаточно привлекательны, чтобы Кэлдон с глубоким интересом к ней присмотрелся.
– Благодарю, что пришли так скоро, – сказала Ариана, поднимаясь и приглашая лекаря подойти ближе. – Уже поздно, я понимаю.
– Лекарь сна не знает, – дружелюбно отозвалась девушка, осветив улыбкой комнату. Она перевела взгляд с Кэлдона на Киву и щелкнула языком. – Кажется, кто-то перебрал с весельем на фестивале.
– А как по мне, веселого было мало, – ответил Кэлдон, откидываясь назад и одаривая ее ленивой многообещающей ухмылкой. – Но ночь-то еще не закончилась.
Киву чуть не стошнило. Когда лекарь открыла сумку, Кива состроила Кэлдону рожу, и в его глазах заплясал смех.
– Я Рессинда Лорин, – представилась девушка. Пристально глядя на Киву, она добавила: – Друзья зовут меня Ресс.
– Рад знакомству, Ресс, – ответил Кэлдон, практически промурчав ее имя. Кива не знала, смеяться или закатывать глаза. Но она зауважала девушку, когда стало понятно, что та делает вид, что не замечает внимания принца, сосредоточенно доставая лекарства.
– Кто первый? – спросила Рессинда.
– Она, – ответил Кэлдон, а Кива не нашла в себе сил сопротивляться. Освободив лекарю место, королева кружила вокруг, но не вмешивалась, не желая беспокоить.
Рессинда повернула Киву лицом к свету и коснулась шишки.
– Как вас зовут?
– Кива.
– Возраст?
– Семнадцать.
– Который сейчас день?
– Пятница.
– Любимый цвет?
Она продолжала задавать вопросы, пока не решила, что достаточно. После она достала маленький люминиевый фонарик и посветила прямо Киве в глаза – и та, зашипев, отдернулась.
– Ой, – сказала Ресс. – Кажется, было больно.
Кива сердито посмотрела на нее, затем на Кэлдона – тот закашлялся, скрывая смех.
– У вас серьезное сотрясение, но кажется, ничего больше, – заявила Рессинда, втирая в ушиб гель алоэ против воспаления. Мозолистые пальцы чуть скребли по чувствительной коже. – Оставлю вам обезболивающее, и к утру должно уже стать полегче. Если станет хуже или если начнутся проблемы со зрением, равновесием, начнет тошнить или что-то еще, пошлите весточку в Серебряный Шип.
Кива согласно кивнула: она достаточно разбиралась в травмах головы, чтобы не нуждаться в дальнейших хлопотах, так что не желала выслушивать инструкции.
– Ваша очередь, – Ресс пересела к Кэлдону. – Снимите камзол, если не трудно.
– Думал, уж не дождусь, – протянул Кэлдон. Стягивая и зеленый камзол, и белую рубашку, он играл мышцами. В итоге он остался лишь в темных штанах и обуви.
И вновь попытка соблазнения ушла в молоко, равно как не произвело впечатления и тренированное тело; Ресс сосредоточилась на деле. Кива подалась вперед, чтобы рассмотреть рану, но отвлеклась на другие шрамы, исполосовавшие торс Кэлдона. Один выглядел так, будто кому-то очень хотелось выпотрошить принца. Потом она перевела взгляд на свежую рану у плеча, воспаленную и вспухшую, со свернувшейся кровью. Немного обеззараживания, несколько швов, и все будет в порядке.
Ресс пришла к тому же выводу. Открывая бутылочку, она сказала:
– Все не так плохо.
Киве стало полегче, когда она услышала подтверждение своим выводам. Тут ее отвлек торопливый топот и низкие голоса, и в Речную гостиную ворвались несколько стражников. Их вел Джарен, и, когда он увидел Киву, на его лице отразилось такое облегчение, что внутри у нее все затрепетало. Его забота, бесспорно, тронула ее.
Джарен стремительно направился к ней. Кива поднялась ему навстречу и оказалась прямо у него в объятиях.
– Я так волновался, – шепнул он.
Кива понимала, что следует оттолкнуть его, но просто не могла. Вместо этого она тоже обняла его, желая почувствовать отвращение и отторжение, но вместо этого ощущая лишь ласку и защиту.
– Со мной все хорошо, – тихо ответила она.
Он чуть отодвинулся, взглянул ей в лицо, заметил ушиб и помрачнел.
– Просто небольшая шишка! – торопливо сказала она. – Почти не чувствую ее.
Кэлдон фыркнул; Джарен взглянул на него, и брат пояснил с жестокой прямотой:
– Вообще-то это сотрясение, от которого она теряла сознание, чуть не выплюнула все внутренности и едва способна стоять на ногах, а слабейший свет причиняет ей адскую боль, – принц пожал уцелевшим плечом. – Но да, просто небольшая шишка.
Джарен застыл, и Кива шикнула Кэлдону:
– Замолчи! Ты все хуже делаешь!
Кэлдон усмехнулся, но тут же сморщился, когда Ресс начала обрабатывать рану среброзёрновым маслом, и горький запах антисептика пополз по комнате.
– А с тобой что случилось? – спросил у брата Джарен.
Язвительно посмотрев на Киву, Кэлдон ответил:
– Меня твоя девушка пырнула.
Кива вспыхнула, когда все обернулись к ней: стража, королевская семья, лекарь.
– Случайно вышло, – пояснила она, не реагируя на «твою девушку». Нахмурившись, пригрозила Кэлдону: – Но, если не прекратишь, в следующий раз будет специально.
Ехидный принц широко ухмыльнулся, Кива услышала, как хохотнул Джарен, обернулась и увидела, что в глазах у него пляшет смех.
Дистанция, надо установить между ним и собой какую-то дистанцию. Только так получится пережить все грядущее.
Откашлявшись и высвободившись из его объятий, Кива перевела взгляд на остальных пришедших. Наари смотрела на нее с огромным облегчением. За Наари стояли несколько королевских стражников и капитан Верис. Ему Кива была представлена в ходе первого испытания в Залиндове, хотя на самом деле они встречались десятью годами ранее. Смотреть на него было непросто: отчасти Кива опасалась, что он может узнать ее, а отчасти – что она сама не сумеет побороть воспоминания о той ужасной зимней ночи, когда ее жизнь изменилась навсегда.
– Что ж, – громко молвила королева, милостиво улыбаясь страже. – Ну и вечер, не правда ли? Благодарю вас за помощь в поисках нашей гостьи, мы все очень признательны.
Она вежливо, но четко дала понять, что они свободны. В ответ Верис почтительно склонил голову и вывел своих людей из комнаты. Он, без сомнения, получит позже полный доклад, но Кива была признательна, что королева не стала ее в это вмешивать.
Стражники ушли, но Джарен, Наари и Ариана не спешили задавать вопросы, дожидаясь, пока не уйдет и Рессинда. Чувствуя их нетерпение, лекарь быстро наложила швы, забинтовала рану и сказала, что ее работа окончена. Уже уходя, она вручила Киве бутылочку макового молока и предупредила, что следует просыпаться раз в несколько часов, а если станет хуже, послать за лекарем.
Наедине с королевской семьей и Наари – не считая все еще спящего Типпа – Киве ничего не оставалось, как только поделиться событиями вечера, начиная с того момента, как ее вырубили посреди праздничной толпы. Среднюю часть про свою семью она опустила и сразу перешла к появлению Кэлдона; тут принц постоянно влезал с уточнениями.
Когда она закончила, слушатели начали обсуждать, чего пытались добиться мятежники этим похищением. Кэлдон выдвинул несколько интересных, но неверных теорий, начиная с идеи о том, что это могли быть не просто мятежники. Его беспокоило, что среди нападавших обнаружились и мирравенцы. Джарен напомнил, что повстанцы набирают народ и в других странах, но Кэлдона это не убедило, и он все посматривал на Киву, будто ожидая, что она вдруг согласится с ним. Но она лишь пожала плечами и ответила, что провела в изоляции десять лет и не представляет, как все устроено у мятежников.
Даже не соврала.
Беседа шла дальше. Кива понимала, что Зулика и Торелл захотят подробностей, но последние несколько часов стремительно брали свое, так что она и глаза-то с трудом держала открытыми.
В следующий миг она ощутила, как ее скулы нежно касаются чьи-то пальцы, мягко пробуждая ее ото сна. Она заморгала, просыпаясь, и увидела, как над ней склонился Джарен. Во сне она свернулась клубочком на диване.
