Темная Империя: Зарождение. - Чвилев Дмитрий (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Одна серебряная монета равнялась сотне медных, а один золотой — полусотне серебряных. Полноценный имперский золотой, с гравировкой нынешней правящей династии по стоимости был равен десяти обычным золотым. Монеты иностранных держав котировались в зависимости от веса и искусности узора. Наши российские рубли вполне могли сойти за зарубежную валюту.
На несколько "серебряных" рублей можно было сытно жить месяц-полтора. Великодушно оставив их жителям замка, по одному на каждого, и один поменяв у Гарроха на кучу медной мелочи на карманные расходы, утром пятого дня мы попрощались с прослезившимся стариком и двинулись в путь.
День на дорогу, да два в запасе — нас ждал купец и новые впечатления об этом мире.
Глава 4. Пополнение
Постоялый двор оказался замшелой двухэтажной хибарой, пусть и довольно внушительных размеров. Интересно, сколько там клопов на один погонный метр?
Я еще раз окинул взглядом покосившееся строение. Вывеска, которую мы теперь могли прочесть благодаря книге, гласила: "В гостях у Оборотня". Несмотря на сумерки, надпись была вполне читаемой, хватало света от окна.
Рядом, для наглядности, был подрисован этот самый оборотень, причем рисовался он не иначе, как с похмелья. К тому же, художник был явно слепым или кривым на один глаз, или попросту оборотней никогда в жизни не видел. Даже в книжке и даже на картинках.
Вытянутая, заросшая черной шерстью перекошенная морда человекоподобного существа на вывеске смотрела на путника скорее жалобно, чем с угрозой: она словно молила прикончить ее побыстрее, ибо существование в таком нелепом виде приносит ей невыносимые страдания.
Тяжко вздохнув, я направился ко входу в сие почтенное заведение. Путешествие пролетело как-то быстро и незаметно: попрощавшись с Пирром в селении, мы пополнили запасы воды и, не задерживаясь, двинули дальше.
Прав был Борей, когда посоветовал нам захватить из замка старые бесформенные балахоны. Они хоть и выглядели потрепанно, но хорошо скрывавшие от посторонних взглядов нашу чуждую для здешних мест одежду. Ктому же, экипированность вещами из другого мира никто не отменял.
Подозрений мы ни у кого не вызвали, хотя я специально пообщался с теми крестьянами, к которым пришел Пирр. Те приняли меня за обычного путника, этакого странствующего менестреля. Маскировка себя оправдывала.
У коновязи сиротливо стояла одинокая лошадь, при нашем приближении всхрапнувшая и пугливо покосившаяся.
— Не бойся, мы тебя не обидим. Нам лошади без надобности. — произнес Макс.
— Разве что только на шашлык. — хмыкнул я.
Толкнув пронзительно скрипнувшую дверь, мы вошли, и, пройдя несколько шагов, остановились. Хорошая сигнализация — никто незаметно не подкрадется. Дав зрению привыкнуть к свету, я принялся оглядываться.
Взгляд автоматически отметил трактирщика за стойкой, уже успевшего оценить наш вид и откладывающего в сторону заряженный арбалет. Мало ли, лихие люди пограбить наведались. Нормальные путники ближе к ночи уже спят все.
Первый этаж трактира представлял собой одну большую залу, освещенную факелами и свечами, с редко стоящими деревянными подпорками, в виде декоративных колонн с резьбой. Заведение явно знавало лучшие времена, но они давно прошли: в половине мест резьба стерлась, в другой половине — почернела, а сама зала в целом была довольно обшарпанной. В некоторых углах стояли примитивные фонари: свеча внутри небольшого железного каркаса, отполированный до блеска лист металла. Света они давали много больше, чем даже несколько вместе взятых факелов.
— Что желаете, путники? Ночлег на сеновале по два медяка на брата. За похлебку — еще медяк. — наблюдая за нашей реакцией, произнес хозяин постоялого двора.
Мда, видимо наш внешний вид оставлял желать лучшего. Впрочем, какого еще отношения можно ожидать с такой одеждой?
— В ж*пу себе засунь свой сеновал. Лучшую комнату и лучшей еды. — лаконично ответил Макс, по моему кивку достав заранее заготовленный серебряный. Кинув его трактирщику, он добавил: — Если все устроит, остановимся тут на несколько дней, а сдачу заберешь себе.
Продолжая оглядываться, я заметил в противоположном от нас конце залы фигуру, одетую в длинную белую сутану с черной полосой у горла. Путь, по видимому, был проделан несладкий — белый цвет затерся, превращаясь в серый, на котором пыль дорог не так видна.
Капюшон был надвинут по самые глаза, и тенью закрывал лицо незнакомца, предоставляя угадывать, кто же под ним скрывается. Уж не вышибала ли это? Хотя, скорее всего нет, иначе зачем трактирщику арбалет?
Кто же скрывается под капюшоном? Молодой путник или умудренный годами старец? Скорее всего, второе. Фигура сидела за угловым столиком, облокотившись спиной о стену трактира. Удобное место в случае нападения.
Зуб даю, это была его лошадь на коновязи. Такой же путник, как и мы. Странно только, что в трактире так мало народу. Дорога-то проходная. Как выяснилось в селении невдалеке находилось широкое поле, на котором ежегодно проходила Великая Ярмарка, а каждые несколько месяцев — Торжище, или, попросту говоря, базарный день.
Итак, значит, трактир не процветает. Всего один клиент, несмотря на то, что Торжище должно произойти уже буквально через неделю-полторы. Уж не на него ли должен был приехать наш коммерс?
К сожалению, я еще плохо разбирался в здешних мерах времени. Сутки, если верить часам, захваченным из нашего мира, тут были чуть длиннее, и равнялись почти двадцати пяти часам, если, конечно, верить нашим субъективным подсчетам. Времена года, если верить Гарроху, были, наоборот, короче — каждый сезон равнялся двум-двум с хвостиком месяцам, а каждый месяц — 5 или 6 седмицам, то есть нашим неделям.
Выходным у них считался лишь последний день недели. В нашу "субботу" работа шла полным ходом. Крестьяне, что поделаешь. Более чем уверен, в столице у знати балы и прочая дурь шли без остановки, не обращая внимание на "законность" выходных.
Трактирщик тем временем, увидев, какое богатство ему перепало, ахнул, и, попробовав рубль на зуб, чуть ли не прослезился. Он хотел было броситься к нам, но Макс, остановив его жестом, сказал четко и внятно: — Сначала кушать. Живо. Не понравится — заберем деньги взад и не останемся в твоем клоповнике.
Хозяин трактира испуганно охнул, но, видимо, осознав, что деваться на ночь глядя нам попросту некуда, понятливо кивнул. В конце концов, других постоялых дворов в округе и в помине не было, а господа, расплачивающиеся полновесным серебром, вряд ли захотят ночевать в лесу, даже если еда не совсем придется по нраву их изысканным вкусам.
Еще раз посмотрев на крепко зажатую в руке монету, трактирщик улыбнулся до ушей. Это была месячная выручка, не меньше. Глаза его замаслились, и, рассыпаясь в поклонах, он молнией убежал в помещение за стойкой. Через какое-то время до нас стали доноситься вкусные запахи разогреваемой пищи.
— Пора проявить радушие и дружелюбие. Зови его к нам. — мимоходом шепнул я, устраиваясь за крепким деревянным столом, рассчитанным на компанию из пяти человек, если считать по стоящим рядом стульям. С боков стол огораживала пара особенно крупных деревянных подпорок, так что удара в спину можно было не опасаться.
— Ты слишком зациклен. Какой удар в спину, когда во всем трактире вас всего трое, не считая трактирщика? — хмыкнул внутренний голос.
— Мало ли. Я никогда не проигрываю лишь потому, что всегда ко всему готов. Даже к маловероятной мелочи.
Тем временем, сев, Макс огляделся и, заметив "его", проревел: — Эй, путник! Не желаешь ли разделить с нами трапезу?
Фигура рывком отлепилась от стенки и, встав, неспешно направилась к нам. Опасный тип. Сутана не могла скрыть плавную, вкрадчивую походку незнакомца, пусть тот и пытался ее скрыть, стараясь ступать неуклюже и слегка косолапя.
Выскочив с кухни, хозяин постоялого двора галопом метнулся к платежеспособным клиентам, торопясь принести заказ. До нашего стола путник и трактирщик добрались одновременно, разве что один медленным шагом, а другой бегом.
