Тогайский дракон - Сальваторе Роберт Энтони (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Неизбежное зло, — снова обратился ко всем Чезру. — На земле совершенства достичь невозможно: оно ждет нас после смерти. Мы знаем это, а раз так, я одобряю, когда, не проявляя публичной терпимости к подобным явлениям — это грозит потерей поддержки народа, — у церкви хватает ума извлекать из них выгоду.
Закончив, он устремил требовательный взгляд на ятола Де Хаммана.
— Я все понял, Глас Бога, — промямлил тот.
Бросив на ятола Перидана осуждающий взгляд, он тем не менее тут же покорно склонил голову, порождая в душе Эакима Дуана надежду на то, что по крайней мере эта проблема улажена.
А Чезру между тем был весьма заинтересован в таком исходе дела. Если грызня между Де Хамманом и Периданом будет продолжаться, она может достигнуть своего пика как раз в тот период, когда власть в Бехрене будет принадлежать Совету ятолов, а не Эакиму Дуану — поскольку он будет находиться в утробе матери или же в теле младенца. Де Хамман и Перидан были влиятельнейшими членами Совета, и если между ними разгорится вражда, государство, которое унаследует Эаким Дуан в возрасте десяти лет, будет охвачено всеобщей смутой.
Если он вообще что-то унаследует, поскольку все эти междоусобицы запросто могут разрушить традиции, регламентирующие такой способ передачи власти в Бехрене.
Почувствовав смертельную усталость, Эаким Дуан покинул собрание. Он испытывал удовлетворение от того, что сумел загнать зверя в клетку — ну, хотя бы на время. Хотя и понимал, что ему еще не раз придется повторить свой урок двум заядлым спорщикам. И если он не сможет добиться достаточно надежного компромисса между ними, то вынужден будет продолжить виток этого земного существования — испытывая пренеприятнейшие боли по утрам и ловя снисходительные взгляды девушек из гарема, которые те бросают на него, когда думают, что он их не замечает.
Увидев мчащегося к нему по длинному коридору Мервана Ма с горящим от возбуждения лицом, Чезру понял, что труды текущего дня далеко не окончены.
— Глас Бога, — задыхаясь, промолвил юноша.
Эаким расправил плечи и устремил на него твердый взгляд.
— Из Энтела для встречи с тобой прибыл магистр Маккеронт.
Маккеронт — доверенное лицо аббата Олина, настоятеля Сент-Бондабриса; магистр церкви Абеля, обладающий немалым влиянием и являющийся главным связующим звеном между Эакимом Дуаном и северным королевством. Чезру приложил серьезное усилие, чтобы выдавить еле заметную улыбку, кивнуть и скрыть тревогу, вспыхнувшую при упоминании имени неожиданного посетителя. Если Маккеронт прибыл с плохими вестями — возможно, о смерти аббата Олина, — это создаст новые препятствия на пути к столь заботливо лелеемым им планам Возрождения.
— Я встречусь с ним в Кабинете Заката, — сказал Эаким, прошел мимо и свернул в следующий коридор.
Вслушиваясь в поспешные шаги Мервана Ма, шлепающего сандалиями по мозаичному полу, он от всей души надеялся, что новости с севера не сулят беды.
Магистр Филладоро Маккеронт, без сомнения, был одним из самых безобразных людей, которых Эаким Дуан когда-либо встречал. Его лицо покрывали оспины и пятна, красный набухший нос имел форму луковицы, зубы были кривые и желтые. К тому же шею и голову магистра «украшали» огромные бородавки, в том числе отвратительная, с тремя торчащими из нее толстыми черными волосками, прямо в центре высокого лба.
— Рад снова встретиться с тобой, Глас Бога, — с поклоном произнес Маккеронт.
Он прекрасно владел моданом, языком, широко распространенным в восточном Бехрене.
Повинуясь жесту Чезру, магистр опустился в кресло слева от него. Оба кресла были повернуты к окну, откуда открывался прекрасный вид на закат над бесконечными барханами пустыни. Эаким Дуан специально поставил их таким образом, отчасти потому, что ему нравился вид из окна, но главным образом руководствуясь ярко выраженным нежеланием лицезреть уродливого гостя. Ему приходилось вести с Маккеронтом дела, но смотреть на него! Нет, это было выше его сил, и принуждать себя к этому Чезру не собирался.
— Умерь мою тревогу: надеюсь, здоровье аббата Олина в порядке, магистр?
— Это так, Глас Бога. — Тон магистра был жизнерадостным. — Аббат Олин жив и вполне здоров, взгляд у него ясный.
— А ум острый.
— Совершенно верно, Глас Бога!
Эаким Дуан повернулся и посмотрел на безобразного магистра, в очередной раз отметив, что из-за отсутствия передних зубов губы у того уродливо запали. Как всегда в такие моменты, у него мелькнула мысль, не физическое ли уродство подтолкнуло Филладоро Маккеронта в объятия абеликанского ордена. Монахи церкви Абеля никогда не одобряли связей братьев с женщинами, и, став одним из них, Маккеронт обрел убедительное оправдание той очевидной истине, что ни одна женщина не захочет делить с ним постель.
— Почему ты меня так называешь? — неожиданно спросил Эаким Дуан, и Мерван Ма за его спиной затаил дыхание. Маккеронт удивленно посмотрел на собеседника. — Ведь согласно твоей религии Гласом Бога я не являюсь, верно? Мы поклоняемся разным богам, вкладываем разный смысл в одни и те же слова, однако ты обращаешься ко мне, используя титул, предназначенный для моих доверенных помощников и жрецов-ятолов. Неужели, Маккеронт, магистр церкви Абеля, ты встал на путь истинной веры?
Обычно наполовину прикрытые веками глаза Маккеронта широко распахнулись. Он покачал головой, шевеля запавшими губами, словно пытаясь найти нужные слова для ответа, но не находя их.
— Или ты просто проявляешь учтивость? — продолжал Чезру с добродушным смешком, что позволило вздохнуть с облегчением как Маккеронту, так и Мервану Ма.
— Глас Бога, — начал Маккеронт, но тут же поправился: — Чезру Дуан, я всего лишь смиренный посланец своего господина, настоятеля Олина из аббатства Сент-Бондабрис.
Эаким Дуан даже не пытался скрыть улыбку. Ему нравилось наблюдать, как прихлебатели типа Маккеронта мгновенно поджимают хвост, стоит загнать их в угол.
— У меня не было намерения оскорбить тебя, — продолжал магистр. — Ни в коем случае! Я лишь проявил уважение к твоему положению, употребив титул, которым тебя заслуженно величают подданные.
— Заслуженно? — со смешком повторил Эаким Дуан, — Я родился в этом положении и ничего не «заслуживал», поскольку был избран самим Богом и его верховными служителями. Улавливаешь разницу?
Физиономия Маккеронта приобрела на редкость тупое выражение. Он, конечно, понимал ход рассуждений Дуана, поскольку был знаком с основами религии ятолов. Его ошеломили не слова как таковые, а тон, настойчивость и сам характер вопросов Чезру.
— Я недостаточно сведущ, чтобы заниматься сравнениями наших религий, Чезру Дуан, — после мгновенного замешательства ответил Маккеронт и, услышав смех Эакима Дуана, опасливо вжался в кресло.
— Никто и не предлагает тебе обсуждать эти проблемы, — беспечным тоном произнес Чезру. — Наши миры очень разные, магистр Маккеронт. Мы с аббатом Олином всегда понимали это, на том и держалась наша дружба на протяжении десятилетий. Мы принимали веру друг друга со смирением и уважением, хотя я-то всегда знал, что вы заблуждаетесь.
Маккеронт нахмурился; Эаким Дуан следил за всеми его движениями и непроизвольными жестами, взвешивая каждый шаг на своем шатком пути. Вообще-то он и сам до конца не понимал, почему повел себя так сегодня. Это было почти точное повторение беседы, которую он завел с молодым, только что возглавившим аббатство Сент-Бондабрис настоятелем Олином, стремясь к той степени взаимопонимания, без которой невозможно устраивающее обе стороны сотрудничество.
И вдруг Эаким Дуан осознал, что им двигало. Услышав, что прибыл Маккеронт, он подумал, что, может быть, Олин скончался. И тогда инстинкт подсказал ему, что нужно завести именно такую беседу с магистром Маккеронтом, возможным преемником Олина, потому что это был единственный способ сохранить с ним добрые отношения. Для Чезру, и в этой его инкарнации, и в следующей, будет выгодно, если магистр Маккеронт из аббатства Сент-Бондабрис глубже вникнет в религию ятолов и будет лучше понимать ее.
