Хранительница врат - Цинк Мишель (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
— Ничуть. Я зашла слишком далеко и не смею предъявлять какие бы то ни было права на Джеймса.
Эдмунд кивает, однако лицо у него озабочено.
— Мы с вашим отцом всегда были честны друг с другом, и хотя вы принадлежите к прекрасному полу, я вроде как решил, вы бы тоже того от меня хотели.
— Все хорошо. Нет, правда, со мной все хорошо. Я совершенно согласна с вами: мы должны быть честны друг с другом, даже если от этого и больно. — Я кладу руку ему на плечо. — Я рада, что вы с нами. Спокойной ночи, Эдмунд.
Его слова несутся мне вслед.
— Спокойной ночи.
Я не оглядываюсь. Да, я совершенно согласна: мы должны быть честны друг с другом, даже если от этого больно. И пока я бреду к палатке, перед мысленным взором у меня витают не образы, связанные с пророчеством, а бездонная синева глаз Джеймса Дугласа.
Я не рассчитываю на странствия по Равнинам в нашу первую ночь в лесу. Я устала, вымоталась до предела, и мне хочется одного — спать крепким, начисто лишенным сновидений сном, хотя подобная роскошь становится все более и более редкой по мере того, как меня все сильнее затягивает в пророчество.
И все же я отправляюсь в странствие. Просыпаюсь с привычным ощущением того, что нахожусь во сне, который больше, чем просто сон.
Не то, чтобы мне казалось, что меня призвали. Такие вещи я каким-то образом чувствую — некий призыв, сообщающий мне, что кто-то в Иномирьях ждет меня.
Сейчас другое.
Я знаю: по какой-то причине мне надо сейчас быть здесь. Знаю: я должна здесь что-то увидеть или осознать. Однако цель и предназначение моего нынешнего странствия предопределены некоей высшей силой. В такие времена кажется, будто сама вселенная несет меня по просторам Иномирий к откровению, которое не теряет своего значения лишь потому, что я понятия не имею о его цели.
Я нахожусь в мире, наиболее тесно связанном с нашим миром. Тут все выглядит таким же, как у нас, и подчас я вижу то, что знаю и люблю, вижу мой собственный мир, но словно бы через тончайшую завесу, отделяющую реальный физический мир от Равнин.
Я лечу над лесом, инстинктивно зная, что это тот самый лес, где сейчас лежит мое спящее тело, — тот самый, по которому все мы едем верхом. Деревья стоят густо-густо, а я лечу так быстро, что их пышные кроны выглядят мягким зеленым ковром.
Сперва я ничего не вижу под пологом листвы, между небом, по которому лечу, и землей, однако потом замечаю под собой какое-то движение — сначала в одну сторону, потом в другую. Что-то призрачное. Дух, скользящий среди дерев. Мне кажется, что это какое-то животное, но движется оно слишком быстро: немыслимо ведь, чтобы обычное лесное существо одновременно находилось во всех уголках леса.
А потом я слышу дыхание.
Тяжелое, натруженное. И не человеческое. Оно доносится со всех сторон, и хотя я не могу сказать, какое именно существо за мной гонится, но уже сам факт, что оно мчится следом, повергает меня в ужас. Мне хорошо известно: законы Иномирий не таковы, как у нас. Знаю: нельзя не обращать внимания на этот страх. Он не раз спасал мне жизнь.
Неведомое существо все ближе и ближе. Дыхание его летит ниоткуда и отовсюду. Внизу — лес: миля за милей густых чащоб, да изредка небольшие полянки. Но я все равно знаю, что безопасный приют где-то рядом. Ощущаю астральную нить. Она вибрирует, шепчет: «Ты почти здесь». Еще немного, и я вернусь в принадлежащее мне тело.
Скоро я замечаю впереди небольшую прогалинку, слабый завиток дыма, поднимающийся к небу от затухающего костра, две наши палатки, а в сторонке — привязанных к дереву лошадей. Я мчусь к палатке побольше, зная, что мне туда, что за этими тонкими стенками сладко спят Соня с Луизой. Угрожающее дыхание все еще слышно, но мне чудится, что неведомое существо не нагонит меня. На Равнины меня призвало не приближение беды и не угроза, нависшая над нами.
Меня призвало предупреждение.
Я вхожу в свое тело без малейшего усилия, без того резкого изумления, что сопровождало мои первые странствия, и тут же немедленно просыпаюсь. Далеко не сразу удается унять бешено бьющееся в груди сердце, но даже и тогда сон не идет. Не знаю уж, что тому виной — разыгравшееся воображение или возвращение с Равнин, но мне все кажется, что кто-то рыщет вокруг палатки. Я слышу шорохи, шелест, осторожные шаги по усыпанной листьями земле.
Я поворачиваюсь к сладко спящим подругам. Уж не схожу ли я с ума?
8
На следующее утро с заспанными глазами и тяжелой головой я выхожу из палатки. Лагерь, точно одеялом, окутан сырым туманом. Слышно, как тихонько ржут лошади и переговариваются мои спутники, но все звуки доносятся словно из-за войлочной завесы. Мне вдруг становится очень одиноко, хоть я и знаю, что все остальные гораздо ближе, чем кажется.
Второпях приготовив завтрак, мы принимаемся сворачивать лагерь. Подсобив Эдмунду собрать провиант и кухонные принадлежности, я направляюсь к палатке, где Соня с Луизой складывают одеяла.
Луиза запихивает одежду в лежащую на земле сумку и, заслышав мое приближение, поднимает голову.
— В таком тумане друг друга не разглядишь, а тропу через лес так и вовсе не отыскать.
С виду кажется, что настроение у нее улучшилось, но в ее словах мне мерещится скрытое напряжение, как будто она через силу старается держаться бодро и весело.
— Будем надеяться, хотя бы дождь не пойдет. — Я и представить себе не могу, как ехать через лес не только в тумане, но и под дождем. — А Соня где?
Луиза, не поднимая взгляда от сумки, машет рукой в сторону леса.
— Отошла по личной надобности.
— Мы же договаривались не отлучаться из лагеря поодиночке, только вместе.
— Я предлагала с ней пойти, даже настаивала, но она объяснила, у нее, мол, прекрасное чувство направления. Сказала, вернется задолго до отъезда. — Луиза ненадолго умолкает, а потом говорит с отчетливо различимым сарказмом, но негромко: — Хотя, сдается мне, предложи компанию ей ты, она бы согласилась, не раздумывая.
Я вздергиваю голову.
— Что ты имеешь в виду?
Луиза продолжает лихорадочно складывать вещи, избегая смотреть мне в глаза.
— Да то, что вы с Соней вместе провели все эти месяцы, пока я томилась в Нью-Йорке с этими вайклиффскими дурындами.
В голосе ее отчетливо слышится ревность. Сердце мое смягчается. Я опускаюсь на пол рядом с подругой, касаюсь ее руки.
— Луиза.
Она продолжает, будто вовсе и не слышит меня:
— Конечно, очень естественно, что вы с ней так сдружились.
— Луиза! — На сей раз мой тон настойчивее.
Луиза перестает возиться с вещами и смотрит мне в глаза.
— Мне страшно жаль, что тебя не было тут, со мной и с Соней, — продолжаю я. — Нам хотелось этого больше всего на свете. Без тебя все мнилось не тем. Понимаешь, восемь месяцев разлуки не могут разрушить нашу дружбу. Нашу общую дружбу. Ее ничто и никогда не разрушит.
Луиза молча смотрит на меня, а потом порывисто обнимает.
— Прости, Лия. Какая же я глупая, да? Столько времени из-за этого переживать!
Луиза права. Мне грустно, что она так много всего пропустила. Мы с Соней жили в Лондоне без присмотра, скакали верхом, ходили на светские приемы в Обществе, а она томилась взаперти среди высокомерных и ограниченных девиц, от которых когда-то и мне так хотелось сбежать.
Я предлагаю, улыбаясь:
— Давай, помогу тебе укладываться.
Она дарит мне ослепительную улыбку — улыбку, в которой она вся — и протягивает часть валяющихся на земле вещей.
Вдвоем работа идет быстро. Мы складывает палатки и все, что в них было, но Сони все нет и нет. В груди у меня медленно прорастает и укореняется тревога, и я твердо обещаю себе: если Соня не вернется к тому моменту, как будут готовы лошади, я сама отправлюсь на поиски. Тем временем мы с Луизой относим палатки и мешки к Эдмунду. Впрочем, лук и заплечный мешок я ему не отдаю — их я буду все время держать при себе, пока мы не доберемся в целости и сохранности в Алтус.
