По слову Блистательного Дома - Гаглоев Эльберд Фарзунович (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
– Сколь вкусен и приятен поднесенный вами напиток, друзья мои.
Восхищенные талантом, релаксанты повторили процедуру наполнения, пояснив по ходу, что пришедший должен выпить три бокала. Первый – как опоздавший, второй – поддерживая все сказанные до этого тосты, а третьим он уже сам мог провозгласить тост. Разъяснения привели блондина в восторг.
– Мы совершенно точно попали на место, – заголосил он в лицо своему спутнику, который наконец, задыхаясь, выбрался на берег. – Наш побратим говорил мне и об этой традиции.
Пока присутствующие ломали голову, кто же этот самый побратим, гость быстро выполнил предписанное традициями, то есть влил в себя еще поллитра. Отмщенный Борик не решился поить его такими дозами, вполне обоснованно опасаясь за его здоровье. Затем гость, как степной пожар, напал на шашлык. После того как он насытился, а кто-то из младших был командирован за новыми порциями, блондину был задан интересующий всех вопрос. Кто же его побратим?
– Великий воин и достойный побратим, яр Ильхан, – получили они обстоятельный ответ.
Поскольку единственный Ильхан в городе – это я, Маугли сообщил, что такого знает, более того, он его родственник, а поскольку побратим его родственника – это его побратим, то начали они событие сие праздновать. И праздновали. Под конец повествования Маугли стал похрапывать.
– Брат мой, – потряс я его за колено. – А дальше что?
– А? – вскинулся он. – У тебя шампанское есть? А то оно ему тоже понравилось. А у нас всего ящик был. – Он зевнул. – Пойду посплю я, – встал и направился к дивану.
– А гость твой где?
– Там, – неопределенно махнул он рукой.
– Где там?
– На капоте пьют, – удовлетворил мой интерес родственник и захрапел.
Теперь будить его было бесполезно. Это у нас семейное. Когда мы спим в горизонтальном положении, разбудить нас невозможно.
– Не ваш? – строго спросил я у синих, которые в процессе рассказа весело переглядывались.
Оба радостно кивнули.
– Пойдем, посмотрим, – повелительно бросил я и удивился. Нет у меня привычки так безапелляционно общаться с незнакомыми людьми. Но синие послушно встали.
У ворот стоял «шестисотый», багажник которого был украшен мясом, зеленью, сыром и строем бутылок. Возле него, уверенно покачиваясь, стояли несколько знакомцев из компании Маугли. Означенный блондин с удовольствием пил из горла «Шампанское». Никогда не пробовали пить шампанское из горла? Удивительнейшие ощущения. В бутылке напиток кончался. Наконец с легким всхлипом перетек в блондина. Тот с сожалением оглядел пустую бутылку, отставил и обнаружил меня.
– Брат мой, – с пьяной слезой в голосе проорал он. – Я нашел вас, – и облапил. Отстранил. Полузакрытыми глазами вгляделся. – Ах, как я переживал, – и, положив тяжелую голову мне на плечо, громко зарыдал. Отодвинулся, вытер текущий из глаз алкоголь. – Простите мою слабость, брат мой.
– Приветствую тебя, старший, – поздоровался долгогривый коренастый парень в кожаном плаще, похожем на ту самую шинельку, в которой я очухался в парке.
Если это и был розыгрыш, то чересчур сложный.
– Пойдемте в дом, – обреченно сказал абсолютно ничего не понимающий я.
– Пойдемте же, брат мой, – зарокотал блондин. – И представьте меня наконец вашим дочерям и той достойной женщине из приличного дома, что сопутствует вам в жизни.
Достойная женщина из приличного дома, что сопутствовала мне в жизни, со старшей дочерью ждала меня у ворот.
– Ильхан, мы готовы... – начала было она.
Блондин с грохотом рухнул на одно колено. Жена с опаской придвинулась ко мне.
– О, достойнейшая, я счастлив преклонить колено перед той, что бережет покой моего побратима, той, что разгоняет тучи с его чела, той, что растит детей его, той, чьи руки готовят пищу ему, той, что согревает ложе и сердце его.
Блондин мне начал надоедать. Стыдно признаться, но я неинтеллигентно ревнив и совсем не люблю, когда мою жену осыпают комплиментами малознакомые мне мужчины.
– Унго, – позвал вдруг его коренастый.
Тот недовольно обернулся, но фонтан заткнул.
Воздев себя на ноги, он возложил мне на плечо руку.
– Вы были правы, брат мой. Она прекрасна. Но все рассказы не отражают и сотой доли того очарования, которым столь щедро одарили эту достойную женщину Создавшие сущность.
Богоданная супруга удивленно переводила взгляд с комплиментатора на меня и обратно.
Нетрезвый взор блондина сфокусировался на ребенке. Юная дама спряталась за меня и, высунув головенку из-за ноги, с опаской поглядывала на громогласного мужчину.
– Я узнаю ваши черты, брат мой, – уличил меня собеседник. – Но узнаю и черты этой достойной. Поверьте, брат мой, это дитя будет разбивать сердца с такой же легкостью, с какой вы разбиваете головы.
Его монолог прервал подошедший Глеб.
– Ильхан, Анатолий Сергеевич звонил. Сейчас подъезжает. Мы здесь остаемся.
– Хорошо. Позвони Андрию. Пусть еще людей пришлет. Сколько – сам скажешь.
Блондин засопел, глаза его опасно выкатились, ладонь раздраженно хлопнула по поясу, похоже отыскивая оружие.
– Брат мой, мне показалось, что этот юноша недостаточно почтительно с вами разговаривает.
Глеб удивленно глянул на него. Я открыл было рот, чтобы послать надоеду куда подальше, но вместо этого сказал:
– Не тревожьтесь, достойный яр. Это мой человек.
Блондин втянул глаза на место, но казался недовольным. И вдруг мне показалось, что я его откуда-то знаю. И хорошо знаю. И коренастого знаю.
Я потряс головой. Утро выдалось то еще.
Надо было уезжать. Но я не мог оставить дома этих людей. Во-первых, гости. А во-вторых... Во мне крепла непонятная уверенность, что именно они могут дать ответы на множество вопросов, пока казавшихся мне неразрешимыми.
– Сейчас мы уезжаем. Вас я прошу быть моими гостями. Мы поедем к близкому человеку.
– Брат мой, не сомневайтесь, мы последуем за вами хоть в пекло. Если бы вы знали, сколько мы вас ищем. Я вас более ни на минуту не оставлю.
В глазах его горела нетрезвая решимость.
– Но меня мучает жажда. Нет ли у вас в доме, брат мой, того чудесного напитка, которым нас угостили те достойные юноши, что доставили нас сюда. Такого в изумрудного цвета бутылках, украшенных золотом.
«А не спился бы мужчинка», – подумалось мне. Но вслух я сказал, обращаясь к супруге: – Дочь Руслана, будь другом, дай дитю шампанского.
– Да-да, так это называлось.
Как-то раз богоданная половина прикупила восемь литровых бокалов чешского стекла. Потом, правда, выяснилось, что это подсвечники. Что делать, темные мы. Но в качестве емкостей для алкоголя в ряде случаев они оказались просто необходимыми. Вот их сейчас и несли на подносах две родственницы, возглавляемые хозяйкой моего дома.
Синие с достоинством приняли бокалы и со словами благодарности осушили их.
Названный Унго закатил длиннейшую речь и начал переливать содержимое бокала в себя.
– Господин, нам поговорить надо, – обратился ко мне коренастый.
Но поговорить нам не дали. Бешеное утро. Сумасшедшее.
Приехал спасательный Толик. Сначала во двор вошли двое в костюмах с автоматами в руках. Затем появился Анатолий Сергеевич. Не без удивления оглядев собрание, он обратился ко мне:
– Собрались? Поехали.
С воплем «Дядя Толик приехал!» на него немедленно начала восхождение младшая дочь. Подхватив ее на руки, он спросил:
– Слушай, кто у тебя там, у ворот, в «шестисотом» спит?
– Пусть спят. Это Маугли с друзьями. Напились.
– Кто напился? Маугли?
– Да. Слушай, Толик, эти люди со мной поедут.
Он с сомнением посмотрел на моих гостей.
– Уверен?
– Да.
– Сейчас дядю Мишу спросим.
Извлек мобилу.
– Дядя Миша, Ильхан хочет еще четверых взять. Нет. Я их не знаю. Сейчас дам. На, возьми, – протянул мне трубку.
– Кого ты хочешь привезти, мальчик? – полюбопытствовал дядя Миша.
– Они нужны мне.
– Ты уверен, что это не подстава?
