Гимназия Царима - Сурикова Марьяна (книги полностью .TXT) 📗
— У меня есть брат, Олайош, он и женится ради семьи, — на миг замолчав, защитник добавил, — в свое время.
— Ох уж эти предания, Эсташ. Забудь. Они устарели. Наследник неизмененной крови, прямой потомок Царима и прочее и прочее. Да сколько уже веков прошло!
— Сколько бы ни прошло, — возразил защитник. — Разве я — учитель, Олайош? Но время циклично и круг повторяется, и вот я снова здесь, в башнях Царима.
— На мой взгляд, нужда заставила. Самая обычная, которая и прочих людей касается, не одного тебя. Ты спасаешь тех, у кого нет иных шансов, но взамен ничего не просишь. Одно дело, если делаешь это по службе или в казармах, когда за работу хотя бы регулярно еду дают, но твоей семье этого мало. Им приходится вращаться в высшем обществе, им нужны деньги, а ты — глава рода.
Олайош замолчал, выжидательно глядя на защитника, а после вздохнул:
— Эх, не убедить тебя!
— Не убеждай, — согласился Эсташ. — Я не стану трогать этого ребенка. У нее своя дорога, у меня своя.
— Как знаешь, — окончательно сдался Аллар. — Сам жалеть будешь, когда уведут из-под носа такой подарок. Вон какие пирожки готовит.
— А еще рагу, — усмехнулся тен Лоран.
— Пикантное, — кивнул в ответ Аллар, и в комнате раздался веселый смех. Он звучал раскатисто, отскакивая от каменных стен, и снова стирал границы между человеком и защитником, оставляя наедине старых друзей.
Глава 6
ТАНЦЫ
Ох, я была зла! Я была так зла, что могла совершить по-настоящему жестокий поступок. Это ведь надо такое сотворить! Это же надо так меня подставить! Ну я ей устрою!
Дверь в комнату распахнулась с оглушительным грохотом, какой только можно создать, ударив ее ногой со всей силы. Поступок, в общем-то, совсем не украшающий воспитанную девушку.
Внутри, однако, никого не оказалось. Мне не удалось быстро сорвать свою злость, а пришлось доходить до высшей точки кипения в гордом одиночестве, сидя, стиснув на груди руки и сверля гневным взглядом дверь.
Думаю, Селеста сразу догадалась, что ей светят крупные неприятности, поэтому, едва войдя в комнату, тут же попыталась выйти обратно.
— А ну, стой!
— Что? — Подруга порывисто обернулась и сделала невинные глаза, продвигаясь вдоль стеночки подальше от меня.
— Я ведь говорила тебе, Сеша, что плохо подливать учителю зелье!
— Да что ты, Ма…
— А ты даже слушать не захотела!
— Так сделанного не воротишь. Я ведь не могла забрать обратно съеденный пирог.
— Ты побежала в башню, хотя я твердила, как это опасно.
— Что опасного, если я там не одна оказалась! — в сердцах высказалась Селеста и тут же покраснела, прижав ладонь к губам.
У меня вся кровь отхлынула от лица.
— И сколько вас таких? — Теперь я даже не кричала.
— Не знаю, сколько пришло, может, не все. Но это совсем никуда не годится. Я ведь уверена была, что сама додумалась использовать приворот.
Ой, силы небесные! Это как же мне повезло! Мне невероятно крупно повезло. Слава железному самообладанию защитников и всей их природе, слава их сущности, самой сути их воспитания и всему, всему! Поцелуй! Это же смешно. Это ведь совсем легко отделалась! Да окажись на месте Эсташа другой мужчина, и живой бы из коридора не выбралась. Последствия запоздалого испуга проявились на лице красными пятнами. Сразу загорелись щеки и горло сдавило.
— Мариш, ты что? Аллергия? Тебе орешек в еде попался? Нужны капли?
— Аллергия, — просипела я в ответ, — аллергия на глупость! Где?
— Капли в шкафчике, — подсказала Селеста.
— Где приворотное зелье?
— Оно закончилось, — быстро проговорила подруга, кинув мимолетный взгляд на стол.
И быстрее, чем она успела схватить со столешницы пузырек, я добралась до приворотного средства и сжала его в руке.
— С чем будешь пить? — спокойно и зловеще спросила побледневшую девчонку.
— Маришка, ты чего?
— Глупость нужно лечить сразу, иначе до конца дней не избавишься.
— Мариона! — Подруга выставила вперед ладони, пока я решительно наступала, загоняя ее в угол.
— Заставлю силой, — потрясла я пузырьком.
— Да Эсташа там даже не было!
— Не было, — рявкнула я, — потому что он был на этаже Аллара, провались вы со своими приворотами!
— Ой, так он, он…
— Вот и почувствуешь сейчас, как он. — Я неумолимо протянула средство: — Пей.
У подруги жалобно изогнулись брови, на глаза набежали слезы, и, сглотнув, она вытащила из моих пальцев пузырек. Посмотрела на него, не решаясь открыть, затем вытащила пробку, и в тот миг, когда бутылочка в ее пальцах дрогнула, выплескивая оставшиеся капли, я закончила плетение узора и поймала их у самого пола. Заставила капли втянуться обратно, а пузырек подняться вверх и застыть напротив плотно сжатых губ.
— Пей.
Селеста отчаянно помотала головой.
— Тогда мне стыдно называть тебя подругой.
Губы у девушки задрожали, когда она в отчаянном усилии зажмурила глаза и быстро открыла рот. Зелье пролилось на язык янтарными каплями, и Селеста с трудом сглотнула.
— Фу-у, — скривилась она и всхлипнула, — жестокая!
— Заслужила, — пожала я плечами и со спокойной душой начала готовиться ко сну.
Уже поздно ночью я не могла заснуть из-за тихих рыданий, приглушенных подушкой. Испытывая острую жалость к подруге, я спрыгнула с кровати и потрясла за плечо Доминику.
— А? Что такое? Случилось что? — Наша отличница нервно встрепенулась.
— Приготовь антидот, Ника. У тебя есть ингредиенты для всего. Пожалуйста.
— Какой еще антидот? — не поняла девушка.
— От приворотного зелья. Селесте очень нужно, она себя к себе приворожила.
И уже после успешного применения противоядия мы вместе укладывали расстроенную, заплаканную, но свободную от приворота Сешу в кровать.
— У меня все тело горело, — жаловалась она, — я слова не могла сказать. И в груди так давило, и все вместе — томление, огонь! И так плохо, что глаз не сомкнуть!
— Вот видишь, — поправляя одеяло, говорила я ей, — видишь, как это скверно.
А Доминика кивала, стоя за плечом.
— Это мучи-и-ительно! — снова провыла девушка.
— Еще бы! — хмыкнула Ника. — Маришка, а мне как, еще антидоты варить? Ты остальных пойдешь отпаивать?
— Мне и одной хватило, — вздохнула в ответ и посмотрела в окно, за которым постепенно светало.
Да кто же такой настойчивый? Что нужно? Отстань, Доминика! Я не иду на урок.
Полночи без сна стоили некоторым обитательницам нашей спальни мучительной внутренней борьбы и жалких попыток уговорить себя слезть с кровати.
— И я не иду, — бурчала Селеста, — еще приворот не выветрился.
— Все у тебя выветрилось, — обиженно просопела Доминика, — мои антидоты отлично работают.
— Ты явно напортачила в этот раз. — Широкий зевок смазал конец фразы, и подруга вдруг резко села.
— Девочки, сегодня же первое занятие у тен Лорана!
— После обеда, — теперь уже бурчала я, злясь на обеих за то, что бесцеремонно вторглись в сладкий сон. Мне грезилось солнце, крепкие объятия, поцелуи. Что?! Я тоже резко подскочила.
— Сегодня мальчики придут. — Поджав босые ноги, укрытые казенной ночной рубашкой, Доминика расчесывала длинные волосы. — Первым занятием идут танцы.
— Это чтобы мы все быстро проснулись, — без всякого энтузиазма ответила Селеста. — Но лучше бы урок тен Лорана стоял первым.
«Ничего не лучше», — подумала я, обнаружив, что совсем не горю желанием идти на магическую защиту.
— Если ты не выбросишь его из головы, — погрозила расческой Доминика, — я больше ни одного антидота не сварю.
— А я не буду больше пить это гадкое зелье, — бросив взгляд на меня, хмуро поклялась Селеста. — Не заставишь, Маришка.
— Не пьешь сама и другим не подливай, — зевнула я и потянулась за расческой. На ночь совсем позабыла убрать волосы в косу, и сейчас они спускались до бедер спутанными прядями.
