Имаджика. Примирение - Баркер Клайв (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Спустившись, она положила руки на плечи хранителей Миляги, а потом пересекла холл и вышла на крыльцо. Миляга стоял посреди улицы, завернувшись в одну из простыней Целестины. Опираясь на Понедельника, он смотрел на дерево, растущее рядом с двадцать восьмым номером. Большая часть листвы обуглилась, но кое-какие ветки еще зеленели и покачивались от легкого ветерка. После такого долгого застоя даже это еле заметное дуновение было радостью — простое, но неоспоримое доказательство того, что Имаджика выжила и вновь начала дышать.
Она не решалась подойти к нему, чтобы ненароком не помешать его размышлениям, но примерно через полминуты он сам посмотрел в ее сторону, и хотя лицо его было освещено лишь светом звезд да угасающими язычками пламени, которые лизали края дыры в стене дома, его улыбка показалась ей такой же приветливой и лучезарной, как и в прежние времена. Однако, сойдя с крыльца и приблизившись, она заметила, какой измученный у него вид и какую боль причиняют ему раны.
— Опять неудача, — сказал он.
— Имаджика едина, — ответила она. — Какая же это неудача?
Он отвел глаза и посмотрел в беспокойно трепещущую темноту.
— Призраки по-прежнему здесь, — сказал он. — Я поклялся, что освобожу их, и не сумел. А ведь из-за этого я и отправился с Паем в путешествие — чтобы помочь Тэйлору найти выход…
— Может быть, его вообще нет, — раздался голос у них за спиной.
Клем вышел на крыльцо, но говорил не он, а Тэйлор.
— Я обещал тебе найти ответ, — сказал Миляга.
— Что ж, один ответ ты уже нашел. Имаджика — это круг, и вырваться из него невозможно. Мы так и будем двигаться по нему, раз за разом. Это не так уж плохо, Миляга. Что есть, то и есть, и этого достаточно.
Миляга снял руку с плеча Понедельника и отвернулся — от дерева, от Юдит, от ангелов на крыльце. Ковыляя на середину улицы, низко склонив голову, он ответил Тэю, но так тихо, что никто, кроме ангелов, не мог его услышать.
— Этого недостаточно, — сказал он.
Глава 61
1
Для оставшихся в живых обитателей двадцать восьмого дома по Гамут-стрит первые дни, которые последовали за летним солнцестоянием, в своем роде оказались даже более странными, чем то, что им предшествовало. Вернувшийся к повседневным делам мир, казалось, даже не подозревал о том, что совсем недавно его судьба висела на волоске, а если он и ощутил какую-то перемену в своем состоянии, то скрывал это очень умело. Чередующиеся ливни и засухи, которые предшествовали Примирению, уже наутро уступили место мелкому дождичку и тепловатому солнцу обычного английского лета, умеренность которого послужила образцом для поведения общества в последующие недели. Иррациональные вспышки насилия, одно время превратившие каждый угол и перекресток в настоящее поле боя, немедленно прекратились. Толпы ожидающих откровения лунатиков, которых Юдит с Понедельником видели во время поездки в поместье, уже не бродили ночами по улицам и не вперяли вопросительные взоры в звезды.
Возможно, в любом другом городе таинственные туманные облака были бы вскоре обнаружены и стали известны всему миру. Появись они в Риме, а не в Клеркенуэлле, Ватикан бы возвестил о них уже через неделю. Появись они в Мехико, и бедняки устремились бы к ним еще быстрее, надеясь на лучшую жизнь в новом мире. Но Англия! О, добрая старая Англия… Никогда у нее не было особой склонности к мистике, и теперь, когда все маги и заклинатели, кроме разве что самых ничтожных, были убиты «Tabula Rasa», некому было начать работу по освобождению умов от догм и цепей повседневности.
И все же нельзя было сказать, что никто не обращал внимания на туманы. Животный мир города почуял, что что-то произошло, и двинулся в Клеркенуэлл. Сбежавшие от хозяев собаки, которые собирались в окрестностях Гамут-стрит, чтобы полаять на привидений, а потом были распуганы воинством Сартори, теперь появились снова, принюхиваясь к необычным запахам. Изредка приходили любопытные кошки, чтобы жалобно помяукать в сумерках. Не было недостатка в птицах и пчелах, которые дважды в течение трех последовавших за Примирением дней собирались такими же гигантскими стаями, какие Юдит и Понедельник видели около Убежища. Через некоторое время, обнаружив источник ароматов и магнитных полей, которые привели их в Клеркенуэлл, все эти скопления исчезали, чтобы начать новую жизнь под небесами Четвертого Доминиона.
Но если никто из двуногих обитателей земли не счел нужным отправляться в Четвертый Доминион, то в обратном направлении кое-какое движение все же наблюдалось. Через неделю с небольшим после Примирения на крыльцу дома номер двадцать восемь появился Тик Ро. Представившись Клему и Понедельнику, он изъявил желание увидеть Маэстро. Дом на Гамут-стрит, обставленный трофеями, добытыми во время последних набегов Клема и Понедельника на окрестные жилища, казался куда более комфортабельным, чем его каморка в Ванаэфе, но нельзя было не заметить, сколь хрупок еще этот уют. Хотя трупы гек-а-геков были вынесены и похоронены рядом со своим хозяином среди густой травы Шиверик-сквер, хотя парадная дверь была залатана, а пятна крови стерты, хотя Комната Медитации была приведена в порядок, а камни, каждый в отдельности, были завернуты в простыни и убраны под замок, дом по-прежнему был полон событиями, которые в нем произошли, — смертями, любовными сценами, воссоединениями и откровениями.
— Ты живешь посреди урока истории, — сказал Тик Ро, усаживаясь у постели Миляги.
Примиритель поправлялся, но даже при его необычайных способностях к исцелению процесс этот обещал затянуться надолго. Он спал по двадцать часов в сутки, а остальные четыре часа лежал на своем матрасе.
— Ты выглядишь так, словно прошел через несколько войн, мой друг, — задумчиво заметил Тик Ро.
— Да, чуть больше, чем мне хотелось бы, — слабым голосом ответил Миляга.
— Чую запах Ин Ово.
— Гек-а-геки, — сказал Миляга, — Не бойся, они подохли.
— Им удалось прорваться во время ритуала?
— Нет, все не так просто. Спроси у Клема. Он тебе расскажет историю от начала до конца.
— Не хочу обижать твоих друзей, — сказал Тик Ро, доставая из кармана целлофановый пакет с сосисками и солеными огурцами, — но я предпочел бы, чтобы ты рассказал это сам.
— Знаешь, с меня довольно, — сказал Миляга. — Я не хочу ничего вспоминать.
— Но ведь мы победили, — сказал Тик Ро. — Разве не стоит это отпраздновать?
— Празднуй с Клемом, Тик. А мне надо поспать.
— Как пожелаешь, как пожелаешь, — сказал Тик Ро, направляясь к двери. — Да, кстати, ты не будешь возражать, если я задержусь у вас на несколько деньков? В Ванаэфе полно желающих совершить большое турне по Пятому Доминиону, и я вызвался показать им достопримечательности. Но так как я их пока и сам не видел…
— Будь гостем, — сказал Миляга. — И прости, если я не источаю благодушия…
— Никаких извинений, — сказал Тик Ро. — Я ухожу, а ты спи.
Вечером Тик Ро принялся донимать вопросами Клема и Понедельника.
— Так когда же я увижу гипнотическую Юдит? — спросил он по окончании рассказа.
— Не уверен, что это получится, — сказал Клем. — После того как мы похоронили Сартори, она сюда уже не вернулась.
— Так где же она?
— Где бы она ни была, — скорбно сказал Понедельник, — Хои-Поллои она увела с собой. Вот такие дела, ядрена вошь.
— А теперь послушай меня, — сказал Тик Ро. — Я всегда легко находил общий язык с женщинами. Предлагаю тебе сделку. Если ты покажешь мне город — снаружи и изнутри, — то я точно таким же образом покажу тебе несколько симпатичных барышень.
Рука Понедельника выскочила из кармана, где она ощупывала следствие долгой разлуки с Хои-Поллои, и ухватила ладонь Тика Ро еще до того, как тот успел ее протянуть.
— Решено, дружище, — сказал Понедельник. — Будет тебе экскурсия.
— А как насчет Миляги? — спросил Тик Ро у Клема. — Он тоже томится по женскому обществу?
