Схимники. Четвертое поколение - Дорош Сергей Васильевич (читать книги без регистрации .txt) 📗
– Вот и пусть это остается на их совести.
– При чем здесь совесть?
– Действительно ни при чем, – с неприкрытой досадой согласился Кислота. – Вот только, возможно, я служу не тому городу?
– Мне тоже не все здесь нравится, но другого у нас нет.
Их разговора не слышал никто. На площадке над Восточными воротами кроме Механика и его почетной стражи собрались советники Золотого Моста. Чуть поодаль замер Мятежник. Его сопровождали анты и лесные братья, а также трое старых учеников. Снаружи скопились купцы, которых вот уже второй день не пускали в Золотой Мост, простые путники. Многие считались подданными Империи. Правда, о новой войне они еще слыхом не слыхивали и теперь терялись в догадках, что же происходит. Что ж, когда откроют ворота, всех их ждет большой сюрприз. Одним из первых указов новоиспеченного Хранителя города стало распоряжение конфисковать имущество всех имперских купцов, приходящих в город, на нужды войны.
– Жители славного города Золотой Мост! – меж тем закричал Механик, обернувшись к собравшейся толпе.
Голос его звучал слишком громко для простого человеческого горла. Только простым человеком он давно уже не был. Шум стих. Все обратились в слух. Слов, произносимых схимником, невозможно игнорировать. Даже Кислота заметил, что прислушивается.
– Страшная беда постигла нас. Коварная Империя попыталась подлым ночным ударом захватить наш любимый город. Но агрессоров ждал жестокий отпор. Наши доблестные войска и не менее доблестное ополчение показало им и кучке предателей, кто истинный хозяин Золотого Моста. Нам осталось лишь свершить справедливое воздаяние. Наградить героев и наказать подлецов.
По знаку Механика к нему подвели одного из пленных. Тот был в простой рваной рубахе. На теле зияло несколько наскоро обработанных ран. Никаких знаков различия, и все же Кислота узнал его. Сотник корчевских егерей. Земляк Малышки и Бешеной. Возможно, они даже знали лично невысокого бородатого воина, гордо стоящего перед Механиком.
– Говори, презренный, каков был приказ, отданный вам Императором? – воскликнул Хранитель города.
Корчевец не смог сопротивляться приказу схимника и проговорил, как в полусне:
– Захватить стены, мосты через Кипень. Помочь удержать их до подхода основных сил три дня. Самим вести бой в городе малыми отрядами, ослабляя давление златомостцев на укрепленные позиции.
Кислота заметил следы многочисленных побоев. Видно, победители всласть поиздевались над пленным. Он отстраненно отметил, что за три дня могла подойти только кавалерия. Пехоте пришлось бы топать дольше. Непонятно, как Император собирался миновать обрыв над морем, который так хорошо простреливается с кораблей. А возможно, рассчитывал на своих сторонников внутри города и на неблагонадежность заморцев, чью верность он уже перекупал в том же Бочаге.
– Привести приговор в исполнение, – приказал Механик.
Возникла какая-то заминка. Толпа, ошеломленная его речью, не столько самими словами, сколько интонациями схимника, начала приходить в себя. Послышался ропот. Любители дармовых зрелищ начали все громче требовать прикончить «проклятых имперцев». Кто-то из наиболее сердобольных робко выкрикнул:
– Милости!
Крик подхватили, но он тут же потонул в возмущенных воплях златомостцев, жаждущих крови. «А ведь когда на их улицах гремел бой, большинство крикунов даже в окно не выглянуло», – с досадой подумал Кислота. К Механику подошел седоволосый полковник городской стражи.
– Господин Хранитель, – тихо зашептал он, – я извиняюсь, но мои люди – не палачи. Они не исполнят этого приказа. Пленных можно продать в рабство, пытать, чтобы добыть сведения, но не убивать. Если завтра мы попадем в плен к имперцам, с нами обойдутся так же. Господин, пощадите их.
– Так не сдавайтесь в плен! Пошел прочь, трус! – с гневом воскликнул Механик. – Брат, прикажи своим антам сделать это! Они здесь все равно чужие.
– Мы чужие, но не забыли, что такое честь. – Предводитель псеглавцев шагнул вперед. – Мы сражаемся с вооруженным врагом. Нет доблести казнить пленного.
– Ты смеешь перечить?!
– Смею, – гордо ответил ант. – Я не в твоей власти, Механик. Ты можешь всего лишь убить меня. Но, становясь псеглавцами, мы уже приняли смерть.
– Брат, твои ученики перечат мне!
– Их право, – развел руками Мятежник. – Мне тоже не по душе то, что ты затеял. Но в этом городе ты – власть. Вот и играй со своей властью, пока она не закончилась.
Народ не слышал этой перепалки, но даже самый тупой из стоящих внизу понял: что-то идет не так. И в это время раздался крик. Он прозвучал и резко оборвался. Еще один, и еще, и еще. Добровольные исполнители приговора нашлись среди заморцев. Имперцев сталкивали вниз с петлей на шее. Прошло не так много времени – и «гирлянды» покойников «украсили» стену и мосты через Кипень. Механик жестоко улыбнулся.
– Так будет с каждым врагом Золотого Моста! – выкрикнул он. – Тел не снимать три дня. А ты, сотник, вернешься к своему Императору! Доложи ему, что его рабы исполнили приказ, стены и мосты захвачены ими и будут удерживаться положенные три дня. Но сперва ослепить его, дабы зрелище это стало последним, что он увидит, и отрубить правую руку, дабы не смел больше поднимать ее на наш мирный город. Пусть послужит это назиданием прочим!
– Хватит! – выкрикнул Мятежник. – Хочешь убить – убей, но зачем издеваться?
– Пусть имперцы боятся Золотого Моста больше, чем гнева Императора! Пусть знают, что здесь живет их смерть!
– Я против!
– А я тебя не спрашиваю! Командует тот, за кем сила. Раньше это был Атаман, теперь – я. За мной – самый могучий в мире город. А за тобой жалкие три десятка антов да полсотни лесных голодранцев.
– Ты забываешься, брат. – Мятежник вдруг успокоился, но в его голосе прорезались неприятные рычащие нотки.
– Лучше сделай что-нибудь полезное. Отправляйся к чубам и возьми их под контроль! Они еще понадобятся в войне!
– Это – приказ? – уточнил Мятежник.
– Ты правильно понял.
– Как же я покину город, если выезд запрещен?
– Тебе это не составит труда, думаю. Уходи, и сделай это так, чтобы формально приказ нарушен не был.
– Слушаюсь, господин. – Мятежник поклонился. Механик отвернулся, и последние слова его брата расслышал только Кислота: – Очень жаль, но ты забыл, что взорвать изнутри один город не в пример проще, чем целую Империю.
Кислоте вдруг стало дурно. Странные желания душили его. Это все трижды неправильно. Только что учитель придал войне новый облик. Хотя разве только что? Ночью в порыве ярости воины не жалели в Имперском квартале ни женщин, ни детей. Теперь казнены пленные. Безумие!
– Учитель… – он подошел к Механику. – Позволь мне отлучиться.
– Нет уж! Ты и моя почетная охрана будете сопровождать меня везде.
– Но у меня много дел.
– Займешься ими вечером. Сейчас мы проверим склады, оценим запасы пороха и оружия. Потом смотр войск, потом – флота, а уж потом можешь быть свободным.
– Учитель, не думаю, что мне стоит слишком часто мелькать в твоем присутствии. Морду мою заприметить могут. Тогда никакая накладная борода не поможет.
– Что-нибудь придумаешь. Не перечь мне хотя бы ты.
Механик развернулся и направился прочь, ничуть не сомневаясь, что ученик следует за ним. А Кислота смотрел вслед тому, кто раньше был ему ближе отца. Гордый разворот плеч, чеканный, твердый шаг. Учитель изменился даже внешне. Неужели для схимника власть стала непосильным испытанием? Или попытка Императора захватить его город родила нового, незнакомого Механика – настоящее чудовище, готовое переступить через любого.
– Как же я был слеп, – прошептал Кислота и поплелся вслед за Хранителем города, о котором он уже не думал как о своем Учителе.
А вскоре в Золотом Мосту прогремел взрыв. Позже скажут, что оставшийся на свободе имперский лазутчик пробрался на склад пороха и взорвал его вместе с собой, когда там был Механик. Это назовут местью Империи Золотому Мосту за невиданную казнь. Будут говорить об оставшихся в живых учениках Паучихи – ведь кто, кроме них, мог бы пробраться через заслоны «серебряных», миновать соглядатаев тайного приказа, перехитрить самого Изяслава Саблина, героя города, в честь которого вскоре назовут мост и целый квартал?..
