Дитя пламени - Эллиот Кейт (книга регистрации .TXT) 📗
— Вся его семья будет знать, что я была блудницей, и они будут ненавидеть меня за это, — пробормотала она, но сила гнева в ее голосе поубавилась. Она была не уверена в себе, боялась на что-то надеяться. — Быть может, он уродливый, прокаженный, усохший карлик, который не может найти себе достойную жену.
— Что ж, насколько я знаю, он приходит к своему брату в каждый из дней Владычицы, они вместе посещают службу в часовне для слуг.
— Вы ведете эту службу, — удивленно произнесла она. — Все это знают. Все слуги говорят об этом, но я слышала, что пресвитеры не пускают блудниц в церковь старые лицемеры — проводят с нами все ночи, а днем называют нас падшими грешницами.
— Когда я веду службу в часовне для слуг, никого не смеют не пускать, неважно, кем человек был в прошлом. Неважно, что он сделал.
Она резко опустилась перед ним на колени и склонила голову.
— Прошу вас, святой отец, простите меня. Вы знаете, я сделаю для вас все, что угодно, в благодарность за вашу доброту и милосердие.
— Да будет так, дочь моя. — Он коснулся ее головы, благословляя ее, молодая женщина, заливаясь слезами, встала и поспешила прочь.
Было слишком темно, чтобы увидеть ее лицо. Он так долго стоял на месте, что Антонии стало интересно, собирается ли он вернуться в зал, где продолжается праздник. Звон колокола возвестил об окончании вечерней службы, и она запоздало вспомнила, что у нее много других дел. Но Антония не двигалась, пока молодой пресвитер наконец не тряхнул головой, отгоняя от себя прочь роящиеся в голове мысли, и не зашагал вдоль колоннады, возвращаясь во дворец скопос. Когда стихли вдали его шаги, она прошла по той же самой дорожке мимо огромного зала, через общий двор, где король и скопос встречались для осмотра войск. Она тихо ступала по мощенной камнем аллее. Моросящий дождик увлажнял ей кожу. Мимо нее спешно прошел слуга, направляясь в главный зал, в руках у него были светильник и корзина; чинно прошествовали пресвитеры, закончив свои молитвы, теперь они хотели окунуться в радостную атмосферу праздника, который был в самом разгаре.
В голове всплыли слова блудницы. Неужели эти набожные пресвитеры предавались ночами плотским утехам, чтобы утром следующего дня осуждать человечество, погрязшее в грехах? Действительно, создания Господа неумолимо приближались к краю Пропасти. Только твердая рука могла вернуть их обратно на святую землю.
Дворец скопоса представлял собой лабиринт из коридоров и комнат, в которых удобно было плести интриги; так, по крайней мере, казалось Антонии. Хериберт, должно быть, поправил бы ее; после того как он год провел в Дарре, обучаясь в королевской школе, он вернулся с рассказами о том, как дворец был восстановлен из руин на месте старого дворца даррийских императоров, затем расширен, но вскоре часть строений исчезла в пламени пожара, его перестроили и вновь расширили во времена правления Тейлефера.
Но до тех пор, пока Анна могла хранить тайны, ей не нужно было приходить во дворец скопоса украдкой и прятаться подобно вору. Здесь у нее были свои несколько комнат, подходящие для церковного служителя высшего ранга, и несколько слуг и монахов, которые служили ей. К тому времени, как Антония подошла к самой дальней комнате Анны, где Семеро Спящих встречались каждую неделю для обсуждения текущих дел, все остальные уже прибыли и заняли свои места. Отполированные серебряные кубки мерцали в свете пламени, слуги наполнили их до краев и беззвучно удалились, плотно закрыв за собой двери, за которыми остались Анна и четверо ее помощников.
— Вы опоздали, сестра Вения, — сказала Капет Драконис, которая прибыла первой. Эта омерзительная собака всегда лежала у ее ног и рычала.
— Прошу простить меня. Я вновь потерялась в этих многочисленных коридорах.
— Все мы время от времени не можем найти нужный поворот. Если вы присядете, сестра Вения, мы сможем подготовиться к началу обсуждения.
Собака подняла голову и посмотрела на Антонию, пока та садилась на скамью рядом с братом Маркусом. Он поприветствовал ее лишь причудливо изогнув губы, не больше. На нем была ряса пресвитера и накидка. Если не брать во внимание Анну, то ему удалось лучше всех наладить свою жизнь после того, как они сбежали на юг, оставив позади дымящиеся руины Верны. Антония до сих пор не могла привыкнуть к Дарру: лабиринты древних руин переплетались с современными деревянными строениями, внутренние дворы и аллеи, пастбища и мощеные площади, и королевский дворец — несметное количество коридоров и комнат, помещений для слуг и узеньких проходов, в которых она часто терялась, несмотря на все долгие месяцы, проведенные в городе. Маркус многого здесь добился. Во дворце скопос он чувствовал себя легко и свободно.
— Не думаю, что он именно тот человек, который должен к нам присоединиться, — сказал Северус. — Я не верю ему.
Маркус резко засмеялся.
— Не верите ему, поскольку боитесь, что он честолюбив, или зависть не дает вам покоя, ведь он имеет огромное влияние на Святую Матерь и пресвитеров?
— Я не доверяю людям, которые используют красоту как оружие, добиваясь продвижения в служебных делах, — угрюмо сказал Северус. — И вы не должны.
— Красота — не оружие, — мягко проговорила Мериам со своего кресла, — а дар Господа. Грешно скрывать то, чем наделил тебя Господь.
— Женщины всегда глупеют, когда оказываются окруженными привлекательными мужчинами, по крайней мере, я это не раз замечал, — пробормотал Северус.
— Даже если это правда, — сказала Антония, удивленная тоном их беседы и особенно негодованием Северуса, — нас только шестеро, хотя должно быть семеро. Хью из Австры — человек благородного происхождения, у него есть Книга Бернарда, он изучает волшебство и кажется набожным. Неужели мы должны отказываться от такой возможности вновь восстановить необходимое число людей только потому, что вы не доверяете его привлекательному лицу, брат Северус?
Он раздраженно заворчал:
— В моем старом монастыре все мы считали тщеславие смертным грехом.
Анна подняла руку, прося тишины.
— Времени очень мало, но перед нами остро стоит вопрос, который должен быть решен как можно быстрее. — Три светильника горели в этой богато убранной комнате, освещая стол и причудливо вырезанные скамьи, на которых они сидели. Стены были украшены гобеленами, но пламя светильников едва выхватывало темные изображения сцен из жизни мучениц святой Агнес и святой Азеллы, молодых девушек, которые в первые дни становления Церкви предпочли смерть замужеству с неверующими. — В прошлом году в Верлиде я поняла, что Хью подает большие надежды. Поэтому я позволила ему взять Книгу Бернарда.
— Вы позволили ему взять книгу? — Северус откинулся назад в возмущении. Шрамы, оставшиеся у него на лице после пожара в Берне, побагровели от прилившей крови. Из всех собравшихся сегодня, если не считать бедной погибшей Зои, он получил самые тяжелые увечья. — После всего того, что я сделал для сокрытия этих знаний, чтобы мы одни обладали ими?
— Конечно, я могла бы помешать ему забрать книгу, но решила этого не делать. Зато теперь я вижу, что он делает все возможное, чтобы постичь эти знания, я знаю, что была права, когда так поступила. Он умен и, кажется, умерил свою страсть к Лиатано, которая мешает ему сосредоточиться на получении знаний.
Антония задумалась, была ли сейчас необходимость упомянуть об одном эпизоде, произошедшем в часовне святой Теклы. Тайны, как и сокровища, лучше тщательно хранить, пока не наступит тот день, когда они могут принести большую пользу тем, кто ими обладает.
— Наступает новый год, — продолжала Анна, — дожди здесь, в Аосте, скоро прекратятся. Вновь можно будет путешествовать. А сейчас мы должны определиться с тем, что необходимо сделать. — Золотое ожерелье, отличительный знак ее королевского происхождения, поблескивало у нее на шее, едва проглядывая из-под богатой рясы винного цвета, которую носили только приближенные советники Святой Матери. Антонию раздражало то, что, появившись во дворце скопос в начале прошлой осени, Анна за такой короткий срок неизвестными для нее способами добилась места за столом советов Святой Матери, тогда как саму Антонию перевели в церковную школу, будто простую монахиню. Но с властью, которой обладала Анна, не стоило шутить или бросать ей вызов. По крайней мере, не сейчас. — Сестра Мериам, вы должны будете продолжить работу с Хью из Австры.
