Viva la Mésalliance или Слава Мезальянсу (СИ) - Давыдов Игорь (прочитать книгу .txt) 📗
— Практичность важней истины? — уточнил пан Праведный.
— Ложь во благо, — улыбнулась Лешая. — Истина не имеет никакого значения, если не несёт пользы. Если что-то прошло через сито правды, это ещё не значит, что оно пройдёт проверку ситом пользы.
— Сократ? — переспросил самоучка. — Но разве просеяв слова через три сита мы не отсекаем полностью любую информацию, отличную от истины?
Девушка поморщилась.
— А чем, в глобальном смысле, умолчание правды отличается от откровенной лжи?
— Семена лжи способны прорасти. И всходы эти могут оказаться отнюдь не теми, которые мы бы пожелали видеть.
Синеокая аватара божества перевела взгляд на ручеёк, что подтачивал аккуратный сугроб, поблёскивающий в свете электрических уличных фонарей.
— Земля, куда не будут высажены семена правды, не останется бесплодной. Любым ветром туда занесёт семена заблуждений. А заблуждения — суть та же ложь. Только контролировать эти всходы сложней. Иными словами вся разница между враньём и умолчанием — суть лирика. Или софистика, раз уж ты оказался знаком с трудами античных философов.
— Иными словами, вы, сенсей, любите правду меньше, чем её любил Сократ? — в голосе ученика не слышалось осуждения, лишь любопытство.
— Отнюдь. Я люблю её даже больше. В знаменитой истории про три сита достопочтенный эллин предпочёл не услышать истины. То есть, не знать её. Я же предпочту быть в курсе всех деталей и нюансов, но вот то, что я скажу… оно истиной быть не обязано, — улыбка вновь коснулась губ девушки. — В мире нет ресурса важней, чем информация. Она стоит во главе любого нашего действия, даже направленного на утоление базовых потребностей. Если ты владеешь информацией, ты обладаешь контролем и властью.
— Думаю, я понимаю, — кивнул Мец. — Мне потребуется время, чтобы осмыслить всё, что я сегодня услышал. Но я хочу задать ещё один вопрос.
— Почему бы и нет? — пожала плечами Лешая. — Но учти, что времени на ответ у меня будет немного.
— Да… я как раз об этом… — бывший самурай перевёл слегка сконфуженный взгляд на практически пустую корзинку. — Это физически возможно: столько съесть и в столько краткие сроки?
Некромагичка задумчиво проследила за направлением взора самоучки. И, действительно: в маленьком девичьем животике попросту не нашлось бы места для всего того количества съестного, что было уничтожено за время философской беседы с учеником.
И ведь это если не учитывать вкусняшек, что Броня заточила ещё до выхода на улицу.
— Не думаю. Впрочем, мы живём в мире, где помимо физики достаточно хорошо изучена парафизика, а потому осознать, по каким причинам столь до обидного малое количество вещей невозможно в принципе, становится куда как проще. Кстати, Мец, ты когда-нибудь прыгал с парашютом?
Ученик удивлённо поднял брови.
— Нет, сенсей.
— Значит, будем прыгать без парашюта. Так даже лучше.
3.
Дождь стучал по шлему и наплечникам. Не могучий злой ливень, но нечто печальное, практически угнетающее.
Реквием по спокойным временам.
Даркен понимал печаль природы. Печаль Глашек. Сколь бы не храбрилась синеокая, сколь бы не пряталась за маской отрешённого от мира, стоящего над страстями человеческими сверхразума, ей было не под силу задушить эмоции. Лишь изгнать их из тела.
Коли Лешая не желает плакать, за неё это сделают небеса.
Операция готовилась серьёзная. Количество ресурсов, выделенных на данное мероприятие было даже избыточным. Ну не требовалось столько народа на штурм одного единственного жалкого отельчика! Не требовалось!
А вот для того, чтобы поиграться мускулами, чтобы убедиться в отсутствии препон со стороны Шпоркове и им сочувствующих — да. Точнее, препоны, конечно же, будут. Факт вторжения в обязательном порядке дойдёт до высшего руководства ВАТИ. И ректор в любом случае начнёт возмущаться, нагонит силовиков, станет бряцать оружием с требованием вывести интервентов УСиМ.
Однако к тому моменту, как давление со стороны рода Роновичей достигнет критических величин, операция в “Сметане” должна уже завершиться. Причём, раза три: Глашек и Каппек настаивали на том, чтобы закладывать временной ресурс с огромным запасом.
Впрочем, отец предполагал, что серьёзного противостояния с ВАТИ не случится. К нему стоит готовиться, но больше “на всякий случай”. В последние дни пан Ронович всё чаще демонстрировал смещение своего локуса интересов на внешнюю политику, а это несомненно свидетельствует о его понимании шаткого положения Богемии. Уничтожение паразита, подтачивающего устойчивость государства только на руку любому из членов высшего ректората.
Другой вопрос, что не поиграть мускулами и не отреагировать на ввод сил Ронович-старший не мог. Это было бы демонстрацией слабости, и допустивший подобное дворянин резко терял в репутации. То путь на дно. Прямая дорога к поражению в борьбе за власть. За жизнь.
Возникал ещё вопрос, в чём ректор ВАТИ видел путь к спасению страны? Тот факт, что Ганнибал получал спонсирование от ЕССР, а Сковронский, принадлежавший к данному учебному заведению, являлся сторонником карфагенянина, ещё не означал согласия высшего руководства с курсом на сближение с западным товарищем. Компартия закономерно пугала многих дворян, да и… если бы деньги коммунистов действительно находили бы своё прибежище в карманах выходцев из ВАТИ, отчего упомянутый выше Сковронский был таким бедным?
Вопросы. Вопросы. Много вопросов.
И ответов на многие из них, возможно, не удастся получить никогда. Ведь любая истина, не угодная функционерам расцветающих по всей Богемии, словно бы почки на деревьях по весне, заговоров, будет старательно растоптана и попрана сапогами из вселенной, как Урфин Джюс.
Даркен бросил взгляд на циферблат, высвечивающийся в углу забрала. Двадцать два часа, сорок две минуты. Основное действие должно начаться за полчаса до полуночи. С учётом дороги и прочих тому подобных мелочей выходило, что выступать Маллою-младшему следовало минут через пятнадцать. А до тех пор… оставалось только считать секунды.
Ведь все пламенные речи были уже произнесены, все планы — оговорены, все руки — пожаты, все уста, того достойные, — поцелованы. Благо, на сей раз обладательница этих уст будет действовать из тыла, направляя объединённые силы УСиМ и краснопёрых. Достаточно далеко от пасти льва.
Кроме того, были ещё причины, по которым Даркен хотел, чтобы слечна Каппек не была задействована непосредственно в боевых действиях, помимо эгоистичного нежелания ректорского отпрыска подтвергать возлюбленную риску пострадать.
Кто, как не лучший аналитик ковена быстрей прочих среагирует на малейшие признаки применения Ганнибалом заклинания массовой мутации? Кто, как не Ёлко будет столь внимателен? Кто, как не она, лучше других понимает, кто окажется с наибольшей вероятностью заражён и за кем стоит установить слежку?
Из глубин измышлений о судьбах мира молодого человека вырвал спокойный голос Гало.
— Я думал, этот день настанет попозже.
Взгляд Даркена рассеянно скользнул по залитому лужами плацу. В ночной тьме он выглядел не твердью земной, а чёрной водой, глубокой, практически недвижимой, лишь поблёскивающей, отражая свет автомобильных фар.
— Ты о чём? — Маллою-младшему пришлось чуть повернуть голову, чтобы увидеть лицо громилы, виднеющееся из-под поднятого забрала шлема.
Гало не очень-то был подкован в вопросах магических интерфейсов дополненной реальности, а потому чувствовал себя более комфортно без лишних шторок перед глазами.
Конечно, был ещё аспект вежливости, но Даркен, как командир, не был требователен к подобным мелочам. Самому ему, например, было проще смотреть на мир именно сквозь непрозрачный кусок изогнутой кости, на который выводилась высококачественная картинка, очищенная от лишних помех, да ещё и с дополнительными метками, подсвечивающими детали, на которые иначе некромаг мог бы и не обратить внимания.
Громила ответил на вопрос “номера один” не сразу. Некоторое время он и сам задумчиво взирал на иллюзию бездны, заполненной до краёв чёрной водой, слегка серебрящейся на свету.
