Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения (др. изд.) - Гудкайнд Терри (библиотека книг TXT) 📗
— Это мой, — остолбенело прошептал Фридрих. — И как он умудрился здесь оказаться?
Он не мог утверждать, что золото принадлежало ему, хотя и это было возможно. Но этим кожаным мешочком он пользовался в течение десятилетий чуть ли не ежедневно — хранил в нем маленькое зубило.
— И что он здесь делает? — спросила Кара, рыская кругом глазами.
Эйджил висел на ее запястье.
Фридрих стоял, все еще глядя на свой мешочек.
— Его украл человек, который… я в этом уверен… который явился причиной смерти моей жены.
Глава 56
Ну, что за дела? Обе с трудом верилось, что он уронил свой кошелек с деньгами. Он всегда был таким осторожным. Его просто раздирало от злобы. Но тут пришла мысль, и стало совсем другое дело. Может, руку приложил какой-нибудь хитрый ворюга или женщина-воровка. Всегда ведь кто-нибудь охотится за его деньгами. Неужели всех этих тупоумных людишек заботят лишь деньги? После всех случившихся несчастий жадные завистливые люди снова пытаются отобрать у него с таким трудом заработанное будущее. Оба хорошо помнил, что человек его положения всегда должен быть осторожным. И сейчас ему с трудом верилось, что он мог проявить неосторожность.
Он поспешно шарил по карманам, за пазухой, в брюках. Все его кошельки, хранящие огромное богатство, были на месте, там, куда он их положил. Тогда он предположил, что валяющийся на дороге кошелек, возможно, ему и не принадлежал. Ну мало ли кто-то обронил кошелек именно здесь?
Но, проверив голенища сапог, он обнаружил, что один из кошельков все-таки пропал. Кипя от злости, Оба проверил кожаный ремешок, который обычно привязывал к щиколотке. Теперь ремешок был развязан.
Кто-то украл его кошелек с деньгами.
Он вглядывался сквозь деревья, наблюдая за разыгрывающейся сценой. Его брат Ричард и братова симпатичная женушка повернулись к человеку, нашедшему кошелек — кошелек Обы, полный денег.
— Его украл человек, который… я в этом уверен… явился причиной смерти моей жены, — услышал Оба слова старика.
У Обы отвисла челюсть. Так это был муж болотной ведьмы, противной самодовольной колдуньи, которая отказалась отвечать на его, Обины, вопросы.
Оба знал, что все это — смешное совпадение. Он совершенно точно это знал.
— Не трогай! — в один голос закричали Ричард Рал и Мать-Исповедница.
— Бегите! — пронзительно взвизгнула другая женщина.
Оба смотрел, как они несутся подобно перепуганным оленям. Он понял, что голос появился не просто так. Голос использовал нечто, принадлежащее людям, чтобы добраться до них, — Оба догадался. Он посмотрел по сторонам на горящие желтые глаза, наблюдающие за ним, и усмехнулся.
Воздух содрогнулся, будто в землю в том месте, где лежал кошелек с деньгами, ударила молния. Собаки взвыли. Оба, заткнув уши пальцами, украдкой наблюдал, как лиловые волны расходятся подобно кругам на воде, когда он швырял в пруд мертвое животное.
В один момент, не успев ни охнуть ни вздохнуть, люди были сбиты с ног какой-то грубой силой.
Кольцо фиолетового света, все расширяясь, неслось с немыслимой скоростью. Ветер откинул волосы Обы назад, когда кольцо прошло через него, оставляя след на земле — мягкую, пушистую пелену странного фиолетового дыма.
Догадки Обы подтвердились. Голос сделал нечто грандиозное. С восхищением Оба пытался угадать, что будет дальше.
На месте происшествия было спокойно. Тем не менее Оба некоторое время подождал. Он хотел убедиться, что люди не встанут. И только потом он вышел, наконец, из своего убежища, где голос приказал ему подождать.
А теперь голос его подгонял. Собаки стояли поблизости, наблюдая, как Оба быстро шагает по покрытому дымом пространству. Более странного дыма ему не доводилось видеть — мягкий, мерцающий, фиолетовый, чуть с синевой. А когда Оба побежал, дым не клубился под его шагами. Ноги проходили сквозь него, не взбалтывая, как будто все происходило в другом мире, и будто теперь он был не здесь, а тоже в другом мире. Хоть и на том же самом месте…
Четверо путников лежали на земле там, где упали. Оба осторожно нагнулся, оставаясь на безопасном расстоянии. Люди дышали, но очень медленно. Их глаза были открыты. Вряд ли они видели его. Он повел рукой, но ни один не отреагировал.
Оба склонился над Ричардом Ралом, пристально вглядываясь в его спокойное лицо. Опустил руку ниже, прямо перед немигающими глазами брата. Тот остался совершенно неподвижным.
При свете звезд было плохо видно, но Оба ясно увидел в этих глазах то, что видел в зеркале. При виде столь похожего на него человека Обу охватило странное чувство. Как при виде привидения… Хотя он, Оба, больше походил на мать. Это было так похоже на нее — мечтать, чтобы он был больше похож на нее, а не на отца. Эта женщина была жутко эгоистичной. Она пыталась постоянно лишить его настоящего положения, даже тем, как он выглядит. Самовлюбленная сука…
А Ричард обманом занял место, по праву принадлежащее Обе, которое отец хотел оставить ему. В конце концов, у Обы и у Даркена Рала были те особенные качества, коими Ричард не обладал…
Проверка показала, что старый муж болотной ведьмы тоже дышит. Оба достал кошелек с деньгами и покачал им перед широко раскрытыми глазами Фридриха. Естественно, ответа не последовало. Оба привязал кошелек обратно к щиколотке — голос дал именно такой совет.
Обу совершенно не волновало, что в этом трюке голос использовал его деньги. Ведь судя по тому, что голос для Обы делал — красота, неуязвимость и все прочее, — Обе не придется жалеть об оказанной поддержке ни сейчас, ни потом. И так до тех пор, пока это не войдет в привычку.
Около женщины, сопровождавшей брата и братову жену, лежала на траве знакомая штуковина. Это был такой же странный прут, какой носила на запястье Нида из дворца. Оба понял, что перед ним морд-сит. Он стиснул ее груди. Реакции не было. Ухмыльнувшись и слегка помедлив, парень потискал морд-сит еще раз. Ух, как ее захотелось!.. Оба сразу догадался, что делать дальше. Идея возбуждала.
Но он знал, что здесь, под рукой, есть кое-кто и получше морд-сит. И он подошел к этой женщине. Братова жена, которую называли Мать-Исповедница, лежала на земле, и взять ее было легко и просто. Разве это не лучший способ восторжествовать справедливости?
Оба улегся на нее, однако ухмылка его тут же сменилась благоговением — настолько эта женщина была прекрасна. Она лежала на спине. Одна рука ее была откинута в сторону, будто указывая на юг, другая небрежно лежала на животе. А глаза смотрели в никуда.
Оба осторожно провел тыльной стороной руки по ее щеке. Она была нежной, как лепесток розы. Оба откинул прядь волос с ее лица, чтобы лучше рассмотреть черты. Губы Матери-Исповедницы были слегка раскрыты.
Оба нагнулся к ней, коснулся мягких губ, провел рукой по телу, приласкал сначала одну, а потом другую грудь, однако женщина и не думала показывать, насколько она восхищена его нежными прикосновениями.
Тогда Оба дунул в ее полураскрытые губы, но она опять не отреагировала. Похоже, она разыгрывает его, проверяет. Вот высокомерная сука!..
Впрочем, торопиться некуда. Она не убежит. Несомненно это — подарок голоса. Оба запрокинул голову и захохотал, глядя в небо. Звезды были свидетелями его восторга, а собаки наблюдали за ним из своих укрытий.
Улыбаясь, Оба вновь нагнулся над женой лорда Рала, вгляделся в ее глаза. Наверняка ей было скучно со своим мужем, и она готова к захватывающей и рискованной любовной игре. Чем больше Оба думал об этом, тем больше убеждался, что эта женщина должна принадлежать ему. Ведь ее хозяин — лорд Рал. Что ж, когда Оба станет новым лордом Ралом, он поневоле должен будет сделать ее своей женой.
А он несомненно станет лордом Ралом: голос не раз говорил ему о такой возможности.
Оба разглядывал извивы тела женщины, ее гибкий стан. Он хотел ее. Все последние дни он выполнял указания голоса, и у него совершенно не было времени на женщин. Голос гнал и гнал его вперед. Но вот наконец и для Обы настала пора насладиться женщиной. Рука его проворно бегала по телу Матери-Исповедницы, и он уже предвкушал удовольствие.
