Чародей поневоле (сборник) - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (читать книги регистрация TXT) 📗
В этот же миг с верхушки ближайшего шатра свесился эльф и что-то высыпал ему на макушку.
Вождь, вопя, вскочил на ноги и принялся лихорадочно шлепать себя по груди. Его можно было понять: красные муравьи кусают очень больно. Осознав тщетность своих попыток избавиться от зловредных насекомых, неандерталец в два прыжка оказался у реки и с головой ушел под воду.
Выбрался он оттуда, более напоминая ком грязи, нежели человека, и отчаянно, гневно заорал.
Он раскинул руки и так широко раззявил рот, что туда без труда поместился большой перезрелый помидор, пущенный чьей-то меткой рукой.
Собственно говоря, такого уж определяющего значения это успокоительное средство не имело: приказы вождя были бы совершенно бесполезны. Его люди в страхе сбивались в кучу и что-то вопили насчет демонов.
Вот тут-то и высадилась морская пехота.
Днища лодок чиркнули по гальке, и из них на берег соскочили воины в черных плащах. Их лица были вымазаны сажей. Только их мечи сверкали. То есть всего несколько минут. А потом они заалели.
Через час Род стоял на холме, устремив взгляд на побережье. Снизу, от лагеря неандертальцев, доносились стоны и вопли. Рядом с Родом сидел на земле монах. Лицо его выражало неподдельную скорбь.
— Я понимаю, они — наши враги, лорд Гэллоугласс, но эти крики боли не могут радовать.
— Наши воины на этот счет иного мнения.— Род кивком указал на лагерь королевского войска, откуда слышались приглушенные расстоянием радостные голоса.— Не могу сказать, что они празднуют победу, но даже десяток поверженных зверолюдей — это подлинное чудо в смысле поднятия боевого духа.
Брат Чильде поднял голову.
— Они не могли прибегнуть к Оку Зла, верно?
Род покачал головой:
— К тому времени, когда подоспели наши воины, зверолюди не могли понять, что за враги их атаковали, где они и уж тем более где их глаза. Мы атаковали. Каждый из воинов уложил двоих зверолюдей, после чего мы ретировались.— Он развел руками.— Вот так. Двадцать убитых неандертальцев, и в лагере — сущий хаос. Но изничтожить их окончательно мы не могли. Пока трудно прорвать их оборонительную линию даже силами всего нашего войска. А они не пойдут в атаку, пока не соберутся дождевые тучи. Тем не менее мы сумели доказать, что они уязвимы,— Он снова кивком указал на лагерь королевского войска.— Вот это они сейчас и празднуют. Теперь они понимают, что могут одержать победу.
— А зверолюди понимают, что могут проиграть,— кивнул брат Чильде.— Это величайшая перемена, лорд Чародей.
— Угу,— сверкнув глазами, отозвался Род.— Не самая честная, конечно. Но величайшая, чего уж там.
— Так…— довольно крякнул Род, возложил ступни на походную табуретку и щедро угостился элем. Отер губы и воззрился на Агату и Гвен.— Очень рад. А теперь скажи мне, как, по вашему мнению, это получилось.
Они сидели в большом шатре по соседству с шатром Туана — центром, вокруг которого на глазах вырастало поселение.
— На время мы их запечатали,— продолжал Род.— Хотя все это — чистой воды блеф. Наши набеги пугают их, они боятся высунуть нос из лагеря, потому что страшатся нашего «колдовства», но как только они во время ближайшей грозы уяснят, что мы не в силах сражаться с Оком Зла, они тут же обрушатся на нас подобно граду.
Складки полотнища, закрывавшего вход в шатер, пошевелились. Род рассеянно подумал о том, что легкий ветерок — это было бы славно: предстоял жаркий, душный день.
— Нам нужны еще ведьмы и колдуны,— решительно объявила Гвен.
Род в ужасе уставился на нее:
— Только не говори мне, что ты опять собралась уговаривать горных колдуний вступить в королевское войско! То есть… Я никого не хотел обидеть.
— Извинения приняты,— метнула в него огненный взор Агата. Чашка, стоявшая возле ее руки, едва заметно качнулась.
Род, сдвинув брови, уставился на чашку. Не мог же ветер быть таким сильным, чтобы… Если на то пошло, он и не почувствовал порыва ветра.
Но тут Род вышел из задумчивости и ошарашенно глянул на Агату.
— Что-что мы должны сделать?
— Уговорить этого мерзкого старикашку, Галена, употребить его могущество в помощь нам,— процедила сквозь зубы Агата.— Ты что, не слушаешь меня? Чего же я тогда языком мелю, спрашивается?
— Вы выражаете любые мысли, какие вам приходят в голову, какими бы безумными они ни казались,— ответил ей Род с самой подкупающей улыбкой, на какую только был способен.— Такие мысли называют озарениями.
— Тебя, видать, очень сильно озарило — так сильно, что ты и ослеп, и оглох, и разума лишился. Иначе почему ты не видишь истины в том, что я говорю?
Дошел черед до миски с фруктами, стоявшей посередине стола. Она угрожающе закачалась. Род хмуро смотрел на миску, и в душу закрались нехорошие предчувствия. Уж не землетрясение ли подавало первые признаки?
Он собрался с мыслями и посмотрел на Агату:
— Признаю, нам действительно не помешала бы помощь Галена. Но как ты думаешь уговорить его присоединиться к нам?
— Должен быть какой-то способ.— Гвен нахмурилась, поджала губы.
Из миски вдруг вылетело и повисло в воздухе яблоко. Род от испуга так резко откинулся на спинку стула, что чуть не опрокинул его.
— Эй! — Он качнулся вперед, помог стулу обрести устойчивое, положение и с укором глянул на жену.— Ну что такое, милая? Мы ведь о серьезных вещах говорим!
Гвен не отрывала взгляд от повисшего в воздухе яблока. Через мгновение к нему присоединился апельсин.
— Господин мой, но я не…
— О…— Род устремил измученный взгляд на Агату,— Следовало догадаться. Это все ваши шуточки, да?
Она оскорбленно вздернула голову:
— Что ты хочешь этим сказать, лорд Чародей?
К апельсину и яблоку решила присоединиться груша. Вскоре фрукты завертелись в воздухе по кругу и вокруг своих осей, выписывая замысловатые фигуры.
Род не отрывал взгляда от танцующих фруктов. Затем он сжал губы и снова посмотрел на Агату:
— Ладно, ладно! Значит, вы умеете жонглировать со сложенными руками — прекрасно! Нет слов! А теперь давайте вернемся к делу, хорошо?
— Я? — Агата зыркнула на вертящиеся фрукты, перевела взгляд на Рода,— Неужто ты думаешь, что это я устроила?
Род только пожал плечами.
— Но…— начал он осторожно,— Гвен сказала… что это не она, а она не стала бы лгать, верно?
Агата презрительно отвернулась от него и посмотрела на Гвен:
— Послушай, душенька, как ты только уживаешься с таким недотепой? Да он у тебя слепой, что ли?
— Эй, да что это такое? — возмутился Род.— Нельзя ли повременить с оскорблениями? Что это я должен увидеть?
— Да то, что если это не моих рук дело и не жены твоей, значит, должен быть кто-то еще, кто это вытворяет,— буркнула Агата.
— Кто-то еще? — Род уставился на пляшущие фрукты, и глаза его округлились. По спине у него побежали мурашки.— Ты хочешь сказать…
— Мой сын,— кивнула Агата,— Мой нерожденный сыночек,— Она махнула рукой вертящимся фруктам,— Нужно же ему как-то развеять скуку? Ведомо ли тебе, что дети — ужасные непоседы? Но у него доброе сердце, и он не сделает ничего дурного. Забудь о нем. Не тревожься. Итак, мы говорили о чародее Га-лене…
— А-а-а… Ну да.— Род, всеми силами стараясь перестать думать о коловращении фруктов над столом, посмотрел на своих собеседниц,— Гален. Верно. Что ж… На мой взгляд, он — типичный одиночка, самый настоящий, до мозга костей, отшельник, готовый помереть в своей власянице. Честно говоря, я просто не в силах измыслить ничего такого, что могло бы убедить его присоединиться к нам.
— Боюсь, ты прав,— вздохнула Гвен.— Сговорчивым его не назовешь.
В это мгновение раздался звонкий щелчок воздуха, и на коленях у Гвен возник хлопающий в ладошки малыш.
— Ма-мацка! Ма-мацка! Поиглаем в ладуски!
Гвен вздрогнула от неожиданности. Но лицо ее тут же озарилось радостной улыбкой.
— Мой милый мальчик!
Она обняла и крепко прижала к груди Магнуса.
