Вавилонский голландец - Гарридо Алекс (читаемые книги читать .TXT) 📗
– Со мной столько всего произошло, ты не поверишь. Другая жизнь! А ты тут как?
– А что я? У меня все так же, – ответил мальчик.
– Нет, не так же, – возразила Анна, разглядывая лодку. – Ты научился делать удивительные вещи. Раньше не умел.
– Меня Герц научил, – снова пояснил Петер.
– Герц? А, это тот старикашка, с которым мы познакомились перед отъездом! И что он? – спросила девочка, но тут же, не дав ему ответить, воскликнула: – Мне столько надо тебе рассказать!
– Да где же ты была все это время? И откуда здесь? – вмешалась Катерина.
– Здравствуйте, тетя Катерина. И вы тоже здесь!
– Я всегда здесь, ты же знаешь, если не забыла еще. Но как же ты выросла за эти полгода! И стала важная, как барышня. Не зазналась еще совсем?
– Ну что вы, – отвела глаза Анна. Катерина явно была ей неприятна. – Петер, пойдем, собирайся, что ты тут делаешь?
– Он деньги зарабатывает, – склочным голосом сказал инвалид. – И если вам, барышня, денежки не нужны, то дружку вашему без них не обойтись.
– Ты правда должен сейчас здесь зарабатывать? – растерялась Анна.
– Нет, не должен. – Петер кое-как сваливал свои поделки в баул, игнорируя новый вал возможных покупателей. Даже Катерина и газетчик никого не зазывали, увлеченные происходящим.
Петер и Анна пошли прочь, за ними почему-то поплелся господин Александер.
– Куда мы сейчас? – спросила Анна. – На наше место или к тебе?
– Ко мне нельзя. У Тильды ветрянка. Можно на наше место, но там холодно. А ты сама откуда взялась? – спросил Петер.
– Я? Я на своем корабле, конечно. Можно туда пойти, если хочешь.
– Нет, мне чего-то туда неохота. – Петер остановился.
– Позвольте мне пригласить вас в кафе, – предложил господин Александер.
Дети с удивлением уставились на него. Петер неприязненно, Анна с любопытством.
– Ой, а я вас помню! – воскликнула она. – Вы приходили к нам в библиотеку, а потом струсили и сбежали.
Александер даже поежился от ее бесцеремонности.
– Так разрешите же пригласить вас, – поспешно проговорил он, торопясь сменить неприятную тему.
Петер собрался отказаться, но Анна его опередила.
– Да, да. Пойдемте! Пойдем, Петер!
Александер торопливо зашагал к ближайшему бару, боясь только, чтобы дети не передумали.
– Ну, расскажите, что с вами происходило все это время, – начал он разговор сразу, как только они уселись за столик.
Ему действительно было интересно, каково там на самом деле, в этой плавучей библиотеке. К тому же он был уверен, что тема очень интересна и Петеру, так что пока он никуда не сбежит и девчонку за собой не уведет.
– Ох, не знаю даже, с чего начать, – задумчиво протянула Анна.
Александер отметил про себя, что манеры и речь ее разительно переменились. И выглядела она намного старше своих лет. Даже не угадать в ней было того взъерошенного птенца, каким Александер впервые увидел ее на набережной.
– Наверное, важнее всего оказалось то, что я перепутала Сузи с ее сестрой. Сузи не было на судне. Я приняла за нее Маргариту. А когда поняла свою ошибку, было уже поздно. Но все даже к лучшему, как всегда и бывает. Мы с Маргаритой очень сблизились.
Анну прервала подошедшая официантка.
Александер заказал кофе с пирожным. Анна произнесла: «Мне то же самое». Петер буркнул неразборчивое, но вполне удовлетворившее официантку, которая деловито записала что-то и ушла.
– Я сейчас учусь и работаю. Ассистирую Маргарите, помогаю библиотекарю. Мне очень хорошо там. Люди чудесные, и все так интересно, – она улыбнулась улыбкой прежней Анны.
Петер немедленно заулыбался в ответ.
– Зря вы тогда не остались, – обратилась Анна к Александеру. – Вам бы понравилось.
– И что бы мне, по-твоему, понравилось? – спросил Александер.
– Не знаю. Только точно знаю, что понравилось бы.
– Я боюсь, – вдруг вырвалось у Александера. – Не хочу туда идти.
– А она вот не испугалась, – внезапно строго сказал Петер.
– Нет, неправда. Я тоже в первый раз испугалась, ты разве не помнишь? А потом так жалела об упущенном, что перестала бояться. Это очень важно – понять, что ты теряешь, когда боишься что-нибудь потерять.
– Это как? – не понял Петер.
– Ну смотри. Я не хотела потерять тебя, дом, жизнь свою, себя – ну, потому что боялась, что со мной может случиться, если я поднимусь на борт. И в результате чуть не потеряла самое главное. Это же всегда так. Если чего-то остерегаешься, то в конце концов оно и произойдет. Правда? – спросила она Александера.
Тот пожал плечами.
– Я не знаю, что сказать вам, – вдруг пожаловалась Анна. – Я как будто на другом берегу реки. А вы еще на этом. Я кричу, а вы не слышите.
Принесли кофе и сладости. Петер уставился на пирожные, Анна продолжала смотреть на господина Александера, который угрюмо уставился в черноту своей чашки.
– Поэтому у нас так мало людей, – наконец проговорила Анна. – Мало кто остается.
– А что, у вас любой может остаться?
– Любой, кто смог подняться на борт. Кого корабль впустил. Так что вы тоже можете, если захотите.
– А почему мало кто остается? Если все так чудесно?
– Да мало ли причин. В рай все только издали хотят, а как дойдет до дела, пугаются. Ну да вы это знаете. Сами в прошлый раз струсили.
– Хватит уже шпынять его, – к удивлению господина Александера вмешался Петер, – заладила: струсил, струсил.
– А вдруг он передумает? – Анна не очень-то вежливо говорила о присутствующем господине советнике в третьем лице, словно подчеркивая, что игнорирует его присутствие и общается с мальчиком. Но смотрела прямо в лицо Александеру.
– А корабль здесь? – спросил тот, ощутив холодок между лопаток.
– Пока здесь. Вечером отходим, так что решайте.
– Давайте, ну! – воскликнул Петер.
У Александера закружилась голова, тоненько зазвенело в ушах. Стало плохо видно и трудно дышать.
– Я иду, – услышал он издали чужой – нет, свой – голос. – Я еду за багажом. Когда отплытие?
– В два пополуночи. Смотрите, не опоздайте. Мы на прежнем месте пришвартовались.
– Вас проводить? – спросил Петер.
– Оставь его, он справится, – сказала Анна.
Впервые в жизни забыв заплатить по счету, пожилой господин покинул кафе в буквальном смысле не чуя под ногами земли.
Оставшись вдвоем, Анна и Петер переглянулись и рассмеялись.
– Здорово получилось! – воскликнула девочка. – Так ты теперь кто?
– Я? Учусь у старого Герца. Помнишь, он сказал, что у нас разные дороги с тобой? А ты кто?
– Я? На самом деле пока просто веревка на корабле. Иногда мной связывают книги. Иногда меня протягивают тем, кто не знает, куда и как идти. Держась за меня, можно подняться на борт. Иногда меня можно просто покрутить и попрыгать. А могу быть человеком. Если это кому-нибудь нужно. Тебе, например, или Катерине… Если буду умницей, стану настоящей помощницей Маргариты, так она говорит. Пойдем или еще посидим?
– У меня с деньгами не очень, – смущенно признался Петер.
– Ой, а мне платят, представляешь? За каждого платят! Так что деньги есть, не беспокойся.
– Тогда посидим, – решил Петер. – Но как сдал этот чудак, Александер! Помнишь, какой он летом был? Сытый, лощеный.
– А ты не понял? Он же теперь неприкаянный мертвец. Из тихих.
– Из тихих? А шумные какие?
– Я теперь все про них знаю. Специально узнавала, – с гордостью доложила Анна. – Когда кто-нибудь очень боится, он застревает в переходе. Ни туда и ни сюда, понимаешь? И жизнь не живет и в смерть не умирает. И сны им нормальные не снятся, и ничего с ними не происходит, ни плохого, ни хорошего, так – рябь какая-то на воде. А настоящего – ничего не происходит. Те, которые все-таки к жизни тяготеют, так они у живых кровь пьют, душу высасывают. Надеются, что это им самим жизнь вернет. Но не возвращает, конечно. А те, которым к смерти хочется, – они к мертвым тянутся, по музеям ходят, книги старинные читают – ищут истину, как они говорят. Только и от этого никакого толку. Книжки для другого надо читать.
