Клятва наемника - Мун Элизабет Зухер (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Это не будет опалой, Паксенаррион, как бы ни повернулись события в дальнейшем. Вы уже завоевали честь и славу, несмотря на ваши молодые годы. Ни одна из мыз Геда не будет закрыта для вас: это я обещаю. Но если у вас возникнут трудности — хотя такого не должно быть, — мы поможем вам найти свой путь в жизни.
Пакс вскочила, сдвинув в сторону стул. Большими шагами она подошла к окну и стала смотреть на заход солнца, окрасивший желтым цветом булыжную мостовую двора и крышу над Хай-Лордс-Холлом, расположенным напротив.
— Я всегда мечтала быть воином. Сначала это была глупая детская мечта — стать героем из песни, героем с серебряным мечом. Затем Джорнот рассказал мне о жизни солдат, и я захотела стать наемником, хорошим солдатом и зарабатывать себе на жизнь с помощью меча. Захотела увидеть новые земли и заслужить честь и славу, верно неся службу своему господину. Эта мечта привела меня в отряд герцога Пелана, и там я добилась очень многого. Вы, наверное, знаете, обо мне там были хорошего мнения. — Сказав это, Пакс взглянула на герцога.
Он мрачно кивнул в ответ, подтверждая ее правоту. Затем девушка вновь стала смотреть на панораму, открывающуюся из окна.
— Я служила там три сезона, но… господин герцог нив чем не виноват, он самый замечательный командир, на службе у которого я хотела бы состоять… но я была свидетелем такого, в чем не хотела бы участвовать. Поэтому я покинула отряд, думая отправиться на север, домой, и наняться на службу охранником в какой-нибудь замок. Вы знаете, что случилось с Заколдованным подземельем и в Бреверсбридже. Маршал Кедфер… господин Оакхеллоу… я познакомилась с ними там и много от них узнала. Мои мечты стали несколько иными; я хотела теперь не только получить должность капитана охраны вместо должности сержанта, я мечтала сражаться так, как сражался Гед — за правду, защищая беспомощных. Да и вы поощряли меня: вы, маршал-генерал, и вы, маршал Феллис, и вы, сэр Амберион. Вы советовали мне учиться, изучать языки, искусство вооружения, хирургию, фортификацию… Вы говорили, что все это — очень важно и правильно. — Голос Пакс осекся, и у нее задрожали плечи.
Собравшиеся в комнате хранили молчание, каждый из них был погружен в свои собственные воспоминания. Пакс глубоко вздохнула, потом еще раз и повернулась лицом к своим собеседникам. В глазах ее стояли слезы.
— А потом вы удостоили меня, дочь простого фермера, бедную девушку из народа и бывшего наемника, такой чести, о которой я не смела и мечтать. Вы, моя леди, предоставили мне шанс стать паладином. Паладином! Да знаете ли вы и можете ли вы представить, что значило одно лишь это слово для ребенка, жившего на ферме в дальнем конце королевства? Это ведь настоящая сказка и мечта. Фантазия, которая слишком хороша, чтобы стать правдой! Я встречала паладинов! И вы сказали мне: “Будьте одним из них! Это ваша судьба!” — Пакс умолкла, чтобы отдышаться, а затем продолжила, переводя взгляд с одного своего собеседника на другого: — Я была счастлива, моя госпожа. Я удивлялась и радовалась, а потом… мне представилась возможность отправиться на поиски крепости, вместе с Амберионом и остальными! Я была рада пройти через все опасности. И все вы были чрезвычайно добры к такому молодому воину, как я. Вы помните, Амберион, нашу первую атаку? Вы сказали, что я действовала тогда хорошо.
— Пакс… — начал он. Но девушка продолжала, перебив его:
— И… затем меня схватили. Нет, господа. Я не упрекаю вас, как прежде. Дьявол уже когда-то хотел забрать меня к себе. Видимо, все это произошло из-за моей слабости или какого-то порока. Как я могла обвинять вас, тех, кто пробрался в скалы, в самое логово врага, чтобы освободить меня? Нет. Но пока я была там, в их руках, я пыталась молиться Геду и Всевышнему, прося их о помощи. И сражалась с врагами, чтобы они не убили меня. Я была одна… в темноте… и думала лишь о том, что нужно сражаться так, чтобы Гед одобрил меня. Думаю, это было правильно. — Она опустила глаза и вдруг задрожала. — Это было… было нелегко. А сейчас вы говорите, что, сражаясь с ними и не умерев, я открыла дорогу дьяволу. Но я не чувствую этого сама… Я не знаю… Но потерять все, чему я научилась… все, что вы помогли мне приобрести… и думать о том, как долго я должна жить, если все становится хуже и хуже… Да и смогу ли я вести праздную жизнь? О, лучше убейте меня, леди, и сделайте это побыстрей.
В комнате повисла гнетущая тишина. Пакс отошла от окна. Ариания хотела что-то сказать, но Адхиел опередил ее:
— Леди Паксенаррион, друг эльфов, хотите, я расскажу вам правдивую историю?
Пакс посмотрела на него. Лицо ее было белым и выражало отчаяние.
— Да, Адхиел, я слушаю вас.
— Мы, эльфы, не умираем от преклонного возраста, и память у нас бывает очень длинной. Мы видим медленные процессы, происходящие в мире с той же легкостью, с какой вы видите начало и окончание трапезы. Однажды, когда-то очень давно, еще задолго до того, как был построен этот зал и люди нашли дорогу через горы с юга, я гулял по зеленым лугам с одним волшебником, известным благодаря красоте своего голоса и мелодичности песен. Именно от него я узнал все мелодии, которым научил вас, миледи, когда мы встретились и подружились.
Его ремеслом было изготовление инструментов из живого дерева, а это, скажу я вам, очень тонкое дело — заставить расти липу или орех так, чтобы из него удобно было сделать арфу, лютню или свирель. И вырезать инструменты так, чтобы, когда придет время, с легкостью можно было отделить его от дерева, не причинив вреда ни тому, ни другому. Долгие годы нужно было потратить на то, чтобы вырастить дерево и вырезать из него один-единственный инструмент. Но у нас, эльфов, есть в запасе долгие годы, и мы любим наполнять их подобной работой.
В то время он выращивал дерево для арфы: не для маленькой, которую можно вырезать из яблони или груши, а для огромной арфы, на которой он надеялся играть перед троном нашего короля. Если вы представите мысленно форму огромной арфы, то поймете, как трудно ее сделать. Ведь основа ее должна быть достаточно крепкой, чтобы выдержать напряжение струн. Иначе, перебирая их, можно повредить дерево.
Я не могу сказать вам, как он ее сделал, — я не искусен в таких вещах. Знаю лишь, что весь этот процесс должен был закончиться, когда инструмент вырастет. В противном же случае он мог получиться отнюдь не музыкальным. И тогда моему знакомому пришлось бы использовать рабочие инструменты, которые он не любил, чтобы привести арфу в должный вид. Но если приняться за эту работу слишком быстро, то можно испортить или инструмент, или само дерево.
Он начал вырезать свою арфу как раз тогда, когда наш король собрался жениться. Не тут же, конечно, ведь это не характерно для нас, а когда начались ухаживания и приготовления к свадьбе, примерно через двадцать лет — а для людей это довольно большой срок, — был объявлен день свадьбы. На разные приготовления и подготовку к празднику должно было уйти еще сорок лет.
Когда мой знакомый узнал обо все этом, то решил, что его свадебным подарком будет огромная арфа, которую он тогда делал. Действительно это был королевский подарок. Он принес мне посмотреть еще незаконченную работу, но я мало что увидел. Он показал на веточку, которая должна была вырасти и превратиться в основу и корневой отросток которой тоже должен был стать частью инструмента.
Рама должна была вырасти из одного большого куска: ствол, ветвь, корень и отросток, привитый к ветви. Через двадцать лет мне случилось вновь побывать в тех местах, и я увидел, что форма приобретает более четкие очертания. Но мой друг был недоволен. По опыту он знал, что дерево будет расти слишком медленно и тогда его инструмент не будет готов к королевской свадьбе. Я рассмеялся, напомнив ему, что эльфам нет нужды торопиться. Для того чтобы получить такой поистине королевский подарок, наш правитель согласится подождать. Мой собеседник рассмеялся вместе со мной. Казалось, мои доводы убедили его.
Но хотя эльфы по природе своей неторопливы, мы гордимся нашим мастерством и любим церемонии. А церемонии означают, что вещи сделаны хорошо и вовремя. И вот он, страстно желая, чтобы его подарок доставил удовольствие королю и поспел к праздничному торжеству, начал торопиться.
