Золотая планета. Тетралогия (СИ) - Кусков Сергей (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Она покачала головой:
– Нет, почему же?
Затем поднялась, подошла к стоящему в дальнем углу кабинета большому шкафу, на деле оказавшемуся кухонной панелью, вытащила горячий чайник и поставила на стол. Затем из другого шкафа, теперь уже настоящего, извлекла несколько вазочек – конфеты, печенье, вязкая жидкость темно-вишневого цвета с ложечкой внутри. Все это добро также было передислоцировано на стол.
– Чай будешь?
Это не спрашивалось, а скорее утверждалось. Но я вдруг понял, что за ожиданием и беседой прошло много времени, я проголодался и отказаться не смогу.
– Буду! – честно ответил я, сжирая глазами то, что простиралось перед ними. Сеньора мой взгляд заметила и усмехнулась, но промолчала.
Заварив чай в фарфоровом заварнике, из настоящего звонкого хрупкого даже на вид фарфора, она разлила его по чашкам и придвинула одну из них ко мне.
– Мы много лет с мужем жили на Земле, в Парамарибо. Знаешь, там наша база?
Я кивнул. Слышал. Одна из двух военных баз, арендованных Венерианским королевством у союзной Империи. Там живут в основном наши флотские и десантники, из расквартированных на Земле частей. Точнее, их семьи.
– Мой муж – офицер флота. Я в свое время сбежала с ним, и мы провели там многие годы.
Она налила в мою чашку кипяток до верха. Из нее тут же повалил ароматный пар. Я принюхался – ничего похожего на привычный чай в этом аромате не было.
– То, что считается чаем здесь – дерьмо, поверь мне! – сеньора присела на место и с выражением глубокого наслаждения сделала крохотный глоток, придерживая другой рукой блюдце под чашкой. – Угощайся, не стесняйся. Это варенье, – вновь проследила она за моим взглядом на темно-вишневую вазочку. – Не фабричный джем, а настоящее домашнее варенье, сами делаем, для себя.
Я отхлебнул глоток. Кончик языка с непривычки обожгло, скривился. Мои ужимки лишь позабавили сеньору.
– Ладно, подожди чуток. К кипятку привыкнуть надо, так ты вкуса не почувствуешь.
Я кивнул и отставил чашку. Рука моя тут же непроизвольно потянулась к конфете в золотистой бумажке – я видел такие раньше, в дорогом магазине. Они продавались не на вес, а штучно. Разумеется, о том, чтобы купить и попробовать, тогда речи не шло. Сейчас же такая возможность представилась.
Да, умеют жить люди! Хорошо, когда у тебя есть деньги! Вкус конфеты оказался божественным, хотя немного горьковатым – но то была настоящая, натуральная горечь. «Babaevskie» – гласила золотая надпись на обертке, черная на золотом фоне.
– Русские?
Сеньора кивнула и сделала новый глоток.
– Только русские умеют делать настоящий шоколад, каким ему и положено быть. Не горький, не сладкий, не кислый, не молочный – а настоящий шоколадный.
Я в теме не разбирался и равнодушно пожал плечами, вызвав новую улыбку сеньоры.
– Ничего, привыкнешь. Жалования королевского телохранителя, если, конечно, ты им станешь, достаточно, чтобы баловать себя такими вещами.
– А у меня есть шансы? – в лоб спросил я. Теперь пожала плечами сеньора.
– Это будет зависеть только от тебя.
– А то, что я рассказал вам? Ну…
– Про девушку? Что все из-за девушки? – Она засмеялась. – Я же говорю, ничего страшного. Это нормально – совершать безумства ради женщины. Это заложено в мужской психологии. Если бы ты только знал, сколько поистине великих и гениальных деяний было совершено ради женщин!.. – она мечтательно вздохнула, видимо, вспоминая что-то свое. – От древности до современности. Очень много! И твое решение по сравнению, например, с решениями Цезаря, Марка Антония или Наполеона – что значит?
Я покачал головой.
– Я не думал об этом.
– Главное не то, почему ты пришел, главное – как будешь служить в дальнейшем, что ты за человек.
Не стану скрывать: у нас тяжело. ОЧЕНЬ тяжело. И тебе поблажек даваться не будет. Но дело в том, что корпус – школа жизни, а у любого человека в любой школе жизни меняется система ценностей. Что ты знаешь о школах жизни?
Я недоуменно покачал головой. Такого понятия не слышал.
– Их всего три: школа, армия и тюрьма. Школа – не только школа, а учебные заведения вообще. Про остальные расшифровывать не надо, надеюсь, понял?
Я кивнул.
– Корпус, как и армия, или военное училище, можно назвать одним словом – «армия». Это испытание личности, проверка на прочность, на умение ладить с людьми, принимать сложные решения. И как в любой школе жизни человек тут в первую очередь учится. Мы не армия, да, у нас есть специфика, и это оставляет свой отпечаток, но жить по-старому ты в любом случае не сможешь.
Я поежился.
– Я знал это, сеньора, когда шел сюда. В принципе, ради этого и пришел – изменить свою жизнь, постичь нечто новое.
– Ну, вот и великолепно! – она улыбнулась. – Тем более, у нас здесь столько девушек, что ты забудешь свою в первый же день. Даю руку на отсечение!
Сказано это было с легкостью и улыбой, но мне вдруг стало не по себе. В этих словах гораздо больше истины, чем мне хотелось бы. – Только об одном прошу, точнее не прошу, а приказываю – никаких разборок между ними за мальчика, то есть за тебя, здесь. Ставь дело так, чтобы ваши отношения не мешали службе, разбирайтесь за пределами этого здания. Наказывать буду строго и сразу всех, не разбираясь, кто прав, а кто виноват. Все понятно?
Я кивнул и вновь поежился. Глаза у сеньоры, когда она говорила, блеснули холодной сталью, и я понял, что это чистая правда. В смысле, разбираться не будет, накажет. Причем крайне жестоко. А слова насчет девчонок и разборок – нормальный здоровый прагматизм, просчитать который у меня банально не хватает жизненного опыта.
– Но это если меня примут, – на всякий случай уточнил я.
– Разумеется! – кивнула она.
Чай был допит, чашки отставлены в сторону. Вычислительный аппарат в голове осоловел от приблизительного подсчета того, сколько могло стоить съеденное, не считая варенья. Варенье тоже, из настоящих фруктов, свежих, не мороженных, которые нужно сначала доставить на планету, а уж потом варить (кстати, очень вкусное, просто божественное варенье!)
– Итак, ты рассказал о себе, о мотивах, начнем собеседование? – Сеньора расслаблено развалилась в кресле. – Что ты знаешь о корпусе?
Я коротко перечислил все, услышанное от Хуана Карлоса, а также из других источников – то есть, слухи. Сеньора слушала молча, изредка кивала.
– И что лесбиянки мы все, значит, тоже?
– Вы спросили – я ответил… – глубокомысленно изрек я.
– Хорошо, продолжай.
– Да это, вроде бы, все… – я пожал плечами.
– И что скажешь обо всем этом?
– Я задумался.
– Скажу, что вы распускаете вокруг себя слишком много пикантных слухов, чтобы пресса не акцентировала внимание на ваших реальных делах. Готов поспорить, иногда вы подстраиваете некие «просчеты», «ошибки», чтобы еще больше или запугать окружающих, или наоборот, предстать в образе неких… Ну, не знаю, как выразить…
– Поняла, – кивнула сеньора. – Да, ты прав, мы сами сеем легенды вокруг себя. А ты хочешь знать правду о корпусе? Настоящую? То, что на самом деле происходит внутри?
Я показно усмехнулся.
– Если это собеседование, то вы сейчас просто обязаны рассказать мне об этом. Если не всю правду, то многое.
Она опешила от такого умозаключения.
– А ты наглый парнишка! Но в логике тебе не откажешь. И все же вернусь к вопросу: ты хочешь знать всё?
