Второй (СИ) - Дзюба Татьяна Петровна "Ята Петри" (список книг .TXT) 📗
– Как-то муторошно здесь– говорит он.– Не так как всегда. Плохо.
– Плохо? – я не понимаю что он этим хочет сказать.
– Ну да. Раньше здесь все светлое было. Чистое. А сейчас – темно. Холодно.
Мне тоже становится холодно. Споры тянут энергию, это понятно. Но откуда они взялись? Рядом должны были взорваться минимум с 10 коконов, чтоб получилось такое количество черных гранул.
Второму удается очистить землю. Он просит меня просканировать почву на предмет скопления хотя бы частиц артефактов. Я смотрю и вижу туже перемолотую субстанцию, перевороченную несколько раз. В земле слишком маленькие образования, светящиеся как кусочки горного шпата светло-розовым.
– смотрите, – вдруг говорит Мельник показывая куда-то в темноту. Я ничего толком не вижу. Но
Мельник сам идет и приносит ворох одежды.
– Там много. Словно людей раздели, а вещи сложили. Они так в рядок и лежат. Хорошие вещи. Почти новые.
Второй кошкой скользит в темноту. Через пару секунд зовет меня. Я осторожно двигаюсь в его сторону.
Вещей действительно много. Женские мужские – разложены в ряд. Второй. подсвечивая фонариком. что-то ищет в траве и показывает мне находку.
– Гильзы?– я смотрю на блестящие металлические цилиндры.
– И пули. Пули в землю ушли. Я парочку успел наковырять. На этом месте кто-то целенаправленно расстреливал кукол. Со взрослыми паразитами, с готовыми к посеву коконами. По этому от тел ничего не осталось. только одежда, говорит Второй.
Мельник стоит рядом. Он точно ничего не понимает. Он же не знает почти никаких подробностей о нашей работе. Я представляю что он видит и как все это можно истолковать. Может не надо было о помощи просить человека, который ничего не знает о куклах?
Но, как-ни странно, никаких дополнительных вопросов Мельник не задает.
Я смотрю на запорошенное черным пухом пространство, на рядок одежды и в голове у меня все равно картинка не складывается.
– Второй, но как здесь куклы оказались? Они же сами прийти не могли. Энергия от артефактов, пусть мелки, но все равно – их обжигать должна, отпугивать. Они бы так близко к этой земле не подошли.
– Значит кукол привели. Посветите мне лучше фонариком– я следы срисую, может что интересного еще увижу.
После 15 минут изысканий, Второй, отряхивая камуфляж , оглядываясь на Мельника,шепотом только мне говорит:
– Картинка следующая. Приехали две машины. Иномарки. Из одной (типа микрофургона) вытолкали, судя по следам, 9 человек. Было четверо сопровождающих. Мужчины. Высокие, тяжелые, шаги у них широкие с глубокими следами. Армейская обувь. А чуть в стороне у первой машины стояли еще двое. Один в дорогих туфлях, второй в спортивной обуви ( подошва рифленая, достаточно характерная). Тот, что в кроссовках, курил тонкие сигареты. Тот, что в дорогих туфлях – слегка хромал, опираясь на палку. Они стояли и просто наблюдали. Те, кого вытолкали из машины, шли как-то странно, словно им трудно идти было. Цепочки следов слишком путанные, как будто если люди шли, шатались, падали, поднимались. Активно в процесс вмешивались только четверо в берцах. Они их и охраняли и подталкивали.
После уложили на землю. Стрелял кто-то сам. Пули и гильзы из одного оружия. А одного из привезенных, почему-то не ликвидировали, а подняли и снова отвели к машине. И вся эта история происходила от 5 до 15 часов назад.. Следов от росы на вещах нет. Но, судя по расстановке и событиям, до темноты. Споры чуть подвяли на солнце. Знать бы, сколько по времени они с тел на поляну перебирались? И сколько по времени процесс распада тел после взрыва кокона был? Тогда и точное время установили бы. А вот основной цели мероприятия я так и не понимаю. Зачем? Какой в этом смысл? Устроить масштабный целенаправленный выброс? Сформировать рой? Зачем уничтожать 8 кукол из 9, одну оставлять в живых и выпускать споры. Группа зачистки работает другими методами. Даже если представить что из Санатория привезли готовых к посеву особей чтобы уничтожить их в таком месте, то почему не ликвидировали последствия. Тут же массовое заражение может быть. Варианты есть какие ни будь?
Я стою совершенно огороженный. Вариантов у меня вообще нет. Я бы даже до тех версий, что выдвигает Второй, не додумался.
– не знаю. Может дело не в уничтожении кукол, а в засорении площадки? Может кто-то артефакты спрятать хотел, чтоб не фонили и не сияли. Вывести из строя энергетическую систему. Но все как то глупо получается. Площадка в любом случае чистой будет. Сколько споры на свежем воздухе пролежат под солнцем– ну, дней пять, десять, максимум месяц. Тем боле в таком состоянии они не активные. Для активации пустое тело надо. А тут на кладбище не хоронят уже очень давно.
– Вот и я не знаю. Так. Надо думать что делать дальше. Могилу рыть для пробы будем или ты говоришь что в этом месте ничего нет?
Я оглядываю еще раз поляну со старыми могильными плитами и каким-то чувством понимаю что искать не имеет смысла. Не в этом месте. Здесь фонили не отдельные какие-то куски артефактов а мелкая сыпучая субстанция содержащая в себе слишком маленькие кусочки. Может быть конечно, где-то в этой сыпучке мог попасться большой самородок, но я не видел ничего кроме однородного темно-багрового света, с трудом пробивающегося сквозь покрытую спорами поверхность.
– Поляну чистить будем? – спрашиваю я у Второго. Он озадаченно вздыхает.
– не чем особо чистить. Соли у меня максимум две пригоршни. Пожечь можно было б, да катализатора не хватит. И вообще– представь какой факел будет. Мы до периметра удрать не успеем– заметут.
Я хлопаю себя по карманам. У меня соли тоже не густо. Килограммами с собой ее же носить не будешь, а весь арсенал в машине. Но идти сейчас к Опелю, а после возвращаться, чтобы залить химией, слишком рискованно. Итак с каждой минутой все больше и больше растет опасность что кто-то нас обнаружит. Сложно после будет объяснить что делают три мужика с лопатой и киркой среди старых могил.
Мельник проявляя стоическое спокойствие то ли бывшего гота то ли действительно философа по жизни, молча ждет в стороне до чего мы договоримся.
Заканчивается все вытряхиванием из карманов всех запасов соли и принятым решением – бежать как можно быстрее.
– Одежку можно забрать? – вдруг спрашивает Мельник. – Она же новая совсем. Я бы продал.
– А то что она может с трупов быть тебя не смущает?– спрашивает Второй
– Не-а. Сегодня они покойнички, а завтра я. Шмотки им я так понимаю не понадобятся, а мне пока я живой вполне пригодится могут. Думаю, мертвые не против бы были…– слишком уж и реалистично и цинично говорит Мельник. Меня от брезгливости уже выкручивает. Но в том что он говорит рациональное зерно есть. У каждого свои принципы и моральные понятия. То, что для меня неприемлемо, для него нормально.
