Дюна. Первая трилогия - Герберт Фрэнк Патрик (бесплатные книги полный формат TXT) 📗

— Вина тут моя, Корба, — не дал ему закончить Пауль. — Надо было предупредить тебя, что и где искать. Запомни этот случай на будущее — тебе еще придется, я думаю, обыскивать сардаукаров. И вот еще что: следует помнить, что у каждого из них есть один-два фальшивых ногтя на ноге; в сочетании с другими деталями, замаскированными на теле, они составляют достаточно эффективный передатчик. Фальшивые зубы у них тоже есть. В волосах у них наверняка спрятан кусок шигакорда, такого тонкого, что его почти невозможно нащупать, не зная о нем; но он достаточно прочен для того, чтобы не только удушить человека, но и отрезать ему голову этой удавкой. Когда обыскиваешь сардаукара, осмотри его, просвети его, изучи все тело в отраженных и проникающих лучах, сбрей каждый волосок на голове и на теле… и все-таки, можешь не сомневаться, всего ты не обнаружишь. Он посмотрел на Гурни, который подошел поближе.

— Тогда, наверное, лучше их просто прикончить, — предложил Корба.

Пауль, не отводя взгляда от Гурни, покачал головой:

— Нет. Я хочу, чтобы они бежали. Гурни непонимающе уставился на него:

— Но, сир… Пауль…

— Да?

— Твой человек-прав. Убейте их немедленно. Уничтожьте все следы. Вы же опозорили Императорских сардаукаров! Если Император узнает об этом — он не успокоится, пока не разорвет вас на мелкие кусочки и не развеет пепел по ветру!

— Положим, это Императору навряд ли удастся, — неторопливо и холодно ответил Пауль. Во время разговора с капитаном что-то изменилось внутри него, оформились некоторые мысли.

— Гурни, — обратился он к другу, — много ли гильдиеров вокруг Раббана?

Тот выпрямился, прищурил глаза:

— Это вопрос не…

— Так много ли их? — резко повторил Пауль свой вопрос.

— Да Арракис просто кишит агентами Гильдии. Скупают Пряность так, словно во всей Вселенной нет ничего дороже. А иначе почему бы мы сунулись так далеко в…

— Это и есть самая большая ценность Вселенной, — отрезал Пауль. — Для них по крайней мере. — Он посмотрел на подходящих Стилгара и Чани. — И мы — ее хозяева, Гурни.

— Ее хозяева — Харконнены! — возразил Гурни.

— Настоящий хозяин ценности тот, кто может ее уничтожить, — изрек Пауль и, жестом остановив Халлека, который хотел сказать что-то еще, кивнул Стилгару и Чани.

Левой рукой Пауль подал Стилгару сардаукарский нож.

— Ты живешь ради блага племени, — начал он. — Смог бы ты выпустить вот этим ножом кровь моей жизни?

— Ради блага племени — да, — проворчал Стилгар.

— Ну так возьми этот нож и сделай это.

— Ты что — вызываешь меня? — резко спросил Стилгар.

— Когда бы я бросил тебе вызов, — ответил Пауль, — я бы встал перед тобой без оружия и дал бы тебе убить меня.

Стилгар резко, коротко втянул в себя воздух.

— Усул! — воскликнула Чани. Она взглянула на Халлека, потом опять на Пауля.

Пока Стилгар думал, что ответить, Пауль снова обратился к нему:

— Ты — Стилгар, ты — воин. Но вот когда сардаукары устроили тут драку, ты не был в первом ряду сражавшихся. Ты прежде всего подумал о том, чтобы защитить Чани.

— Она моя племянница! — огрызнулся Стилгар. — Но если бы я хоть на миг усомнился в том, что твои федайкины способны справиться с этими подонками…

— Так почему ты в первую очередь подумал о Чани? — настаивал Пауль.

— Не о ней!

— Вот как?

— О тебе, — признался Стилгар.

— И ты думаешь, что мог бы поднять на меня руку? — мягко спросил Пауль.

Стилгар задрожал.

— Таков обычай… — пробормотал он.

— Но есть и другой обычай, — напомнил Пауль. — Принято убивать пойманных в Пустыне чужаков-инопланетников и забирать их воду — как дар Шаи-Хулуда. А ты вот как-то нарушил его — сохранил жизнь двум таким чужакам. Моей матери и мне.

Стилгар молча глядел на Пауля. Его сотрясала дрожь. Подождав ответа, Пауль сказал:

— Обычаи меняются, Стал. Ты, как видишь, и сам их менял.

Стилгар опустил взгляд на желтую эмблему на ноже в своей руке.

— Когда я займу свой престол в Арракине, когда я буду там герцогом и Чани будет со мной — неужели, ты думаешь, у меня найдется время вникать в дела сиетча Табр? Ты вот, к примеру, разве забиваешь себе голову семейными делами каждого йали своего сиетча?

Стилгар упорно продолжал рассматривать нож.

— Или ты думаешь, что я хочу отсечь свою правую руку?

Стилгар медленно поднял взгляд.

— Так что же, — почти крикнул Пауль, — ты думаешь, что я хочу лишить племя твоей силы и твоей мудрости?!

Стилгар тихо сказал:

— Юношу моего племени, которого я знаю по имени, я мог бы, будь на то воля Шаи-Хулуда, сразить в поединке. Но как я могу поднять руку на Лисан аль-Гаиба?! И ты знал это, когда вручал мне. нож.

— Знал, — согласился Пауль.

Стилгар разжал пальцы. Нож лязгнул о каменный пол.

— Обычаи меняются, — повторил он.

— Чани, — распорядился теперь Пауль, — отправляйся за моей матерью и привези ее сюда: нам понадобится ее совет…

— Но ты же говорил, что мы все едем на Юг! — возразила Чани.

— Я был не прав, — ответил Пауль. — Харконненов на Юге нет. И война ждет нас в ином месте.

Чани только глубоко вздохнула, принимая новость как подобает дочери Пустыни, принимающей все, что приходится принимать в этой жизни, неразрывно сплетен-ной со смертью.

— Передашь ей — и только ей — известие: Стилгар признает меня герцогом Арракийским, но надо сделать так, чтобы и молодежь приняла это и не полезла в драку,

Чани взглянула на Стилгара.

— Делай как он велит, — буркнул Стилгар. — Мы-то с тобой знаем, что в поединке он бы меня одолел… да я и не смог бы поднять на него руку… даже для блага племени.

— Я вернусь вместе с твоей матерью, — сказала Чани.

— Нет, пришли ее одну, — возразил Пауль. — Инстинкт Стилгара не подвел: я сильнее, когда знаю, что ты вне опасности. Так что ты останешься в сиетче.

Чани начала было протестовать, но умолкла.

— Сихайя моя, — нежно произнес Пауль. А повернувшись направо, встретился с горящим взглядом. Гурни.

С того момента, как Пауль упомянул о своей матери, Гурни перестал воспринимать разговор юноши со старшим фрименом.

— Тогда, в ночь набега, Айдахо спас нас… — задумчиво проговорил Пауль; его мысли были о предстоящей разлуке с Чани. — Теперь мы…

— А что случилось с самим Дунканом, милорд? — перебил Гурни. Но он сейчас думал не о Дункане Айдахо.

—, Погиб: он ценой своей жизни выиграл для нас время.

Так, значит, ведьма жива! — думал он. Одна из тех, кого я поклялся уничтожить даже ценой своей жизни. Она жива! И герцог Пауль явно не подозревает, какое чудовище дало ему жизнь. Что за дьявольская злоба! Выдать Харконненам его отца!..

Пауль прошел мимо него, вспрыгнул на подиум. Оглянувшись, он увидел, что убитых и раненых уже унесли. Вот и еще одна глава в легендах о Муад'Дибе, с горечью подумал он. Я даже не обнажил свой крис — но по всей Пустыне пойдут рассказы о том, как я один одолел двадцать сардаукаров…

Гурни, не чувствуя пола под ногами, вышел вслед за ним и Стилгаром. Пещера, залитая желтоватым светом плавающих ламп, не существовала более для него. Только — ярость.

«Проклятая ведьма еще жива — а кости тех, кого она предала, засыпаны в тесных могилах. Не-ет, прежде чем я убью ее, Пауль должен узнать всю правду о ней».

~ ~ ~

Фримены, собравшиеся в общем зале пещеры, чувствовала Джессика, были охвачены тем самым чувством, которое было памятно ей со дня поединка Пауля с Джамисом. Слышались негромкие, но возбужденные голоса; тут и там возникали небольшие группы, обсуждая что-то.

Джессика вышла из апартаментов Пауля на подиум, спрятав в складки одежды цилиндрик с сообщением. Она уже успела отдохнуть после долгого путешествия с Юга, хотя по-прежнему досадовала, что Пауль не разрешает пользоваться захваченными топтерами.