Спутники Волкодава - Молитвин Павел Вячеславович (бесплатные версии книг .txt) 📗

— Держать язык на привязи совершенно необходимо, но разве не стоит при этом и ушки держать на макушке? — пробормотала девушка, не в силах оторвать взгляд от шатра жрецов. Сочащийся из него свет манил ее, как мышку — сырный запах, и шаг за шагом, почти против воли, она, держась кромки леса, начала подбираться к шатру. Поступать так ни в коем случае не следовало. Хрис бы столь неуместное любопытство не одобрил, но, кто знает, не о нем ли говорят сейчас Ученики Близнецов? Ее возлюбленный слишком доверчив, и кто-то должен позаботиться о том, чтобы доверчивость эта не обернулась ему во вред. Кто-то должен бодрствовать, пока он спит! И кто, как не она, способен проявить необходимую бдительность и осторожность?

Последняя мысль показалась девушке настолько здравой, что она ощутила прилив несвойственных ей решительности и храбрости. Одно дело — праздное любопытство, и совсем иное — забота о Хрисе. Ради него она готова на все и уж конечно не остановится перед тем, чтобы послушать, о чем толкуют Ученики Близнецов, поведение которых не могло не вызвать подозрение у любого здравомыслящего человека.

Бесшумно приблизившись к шатру, Вивилана вся обратились в слух. Она боялась не того, что ее обнаружат, а того, что жрецы будут беседовать по-сегвански или, еще того хуже, на каком-нибудь храмовом жаргоне, но те, по счастью, предпочитали, как и большинство цивилизованных людей, изъясняться по-аррантски.

— … Поразительное место. Это воистину край чудес, и я удивляюсь, что Гистунгур до сих пор не распорядился основать здесь обитель Учеников, — восторженно произнес Тразий Пэт. — Мы привыкли исчислять богатства в золоте и драгоценных камнях, но вспомните, сколько всевозможных лекарственных растений успел собрать за время нашего плавания Странник. Я не знаю его побудительных мотивов, но согласитесь, что заручиться благоволением и поддержкой больного человека проще, облегчив его страдания соответствующими лекарственными снадобьями, чем засыпав золотом или самоцветами.

— Да, Храм мог бы существенно усилить свое влияние, оказывая помощь страждущим людям, — поддержал молодого мага Хономер. — Золото — не единственный рычаг, при помощи которого мы можем добиваться желаемых результатов. Когда мне выпала честь выкупать с каторги в Самоцветных горах последователей истинной веры, оказалось, что тамошних надзирателей не интересуют ни золото, ни драгоценные камни — при известной ловкости все это они могут получить без особого труда. Их не прельщали даже женщины — там нет недостатка в рабынях, а особой взыскательностью и разборчивостью эти зверолюди не отличаются.

— Вино? — предположил Тразий.

— Хоть залейся, — ответствовал Хономер. — Нет, у надсмотрщиков там есть решительно все, кроме свободы. По существу, тюремщики почти столь же несвободны, как и заключенные, и те, кто понимал это, выше всего ценили небезызвестный вам серый порошок. Они растворяли его в больших чашах вина и на сутки-другие погружались в блаженное состояние, обретая полную свободу…

— Выродки, — процедил Тразий.

— Безусловно, — подтвердил Хономер. — Но, потакая низменным устремления людей, от них можно добиться несравнимо большего, чем помогая им удовлетворить благородные порывы души. Впрочем, у кнутобойцев, палачей и надзирателей их, по-моему, вовсе нет, а пытаться поджечь море — труд заведомо напрасный. Упомянул я, однако, об этом только потому, что обходные пути порой в самом деле приносят более ощутимые результаты, чем даже золото. И если Храм еще больше изощрит свои методы, то противиться его влиянию не сможет никто. Некогда наши предшественники проявили завидную мудрость, отказавшись от использования грубой силы, предпочтя золото стали, и сейчас настал момент попытаться расширить наш арсенал за счет более специфических средств…

Опустившись на колени перед шатром, Вивилана напряженно прислушивалась к разговору жрецов, но, по-видимому, проблемы, занимавшие их, никоим образом не касались Хриса. Они говорили о вещах отвлеченных, не имевших к нынешнему путешествию никакого отношения, и все же девушке почему-то чудилось, что беседа их как-то связана с целью предпринятого ими похода.

— Вам, значит, представляется, что Храм действует однобоко и недостаточно гибко? — спросил Агеробарб, и Вивилана, не видя его, почувствовала, что он насмешливо улыбается. — Молодежи свойственно недооценивать деяния старших товарищей, а когда многое хранится от самолюбивых юнцов в тайне, они начинают думать, что Верховные жрецы уже совсем ни на что не годятся и способны лишь почивать на лаврах. Вы небось думаете, что, будь ваша воля, истинная вера давно бы уже укрепилась на всех четырех континентах, не говоря о Сегванских и прочих островах?

Агеробарб сухо рассмеялся и после непродолжительной паузы продолжал:

— Я неоднократно советовал Гистунгуру больше доверять тем, кто придет нам на смену, но он, к сожалению, предпочитает скрытничать даже там, где в этом нет особой необходимости. Однако, коль скоро вам доверена такая ответственная миссия, как поиски Глаза Дракона, мне думается, вы вправе знать некоторые вещи, которые рассеют ваши сомнения. Например, брат Хономер, тебе не приходило в голову, откуда взялся тот самый серый порошок или, лучше сказать, серые кристаллы, благодаря которым твое Служение в Самоцветных горах увенчалось столь полным успехом?

— Ну, насколько мне известно, его получают в лабораториях Храма из каких-то растений, вывезенных из Мономатаны.

— Правильно растения эти называются хуб-кубава, что в переводе значит Глаз Дракона. Не правда ли, странное совпадение? Произрастает эта трава только в Мавуно, и она-то и является одной из причин того, почему Кешо запретил чужим кораблям заплывать в воды Империи.

— Скверно. Отсутствие серого порошка изрядно подрежет крылья служителям Храма, — заметил Хономер.

— Совсем наоборот! Запрет этот введен в соответствии с тайными наказами Гистунгура, и едва ли не главная цель его — не допустить, чтобы хуб-кубава попадал из Мавуно куда-нибудь, кроме острова Толми. И поверь мне, так оно и будет. Я знаю это доподлинно, ибо провел при дворе Кешо немало времени и в меру своих слабых сил способствовал принятию указа о закрытии портов. Из хуб-кубавы можно приготовить столь много полезных во всех отношениях снадобий, что его стали вывозить в Аррантиаду, Саккарем, Халисун, Нарлак и этому пришла пора положить конец.

— Лихо! Мне бы такое и в голову не пришло, — честно признался Хономер.

— Мы тоже поняли это слишком поздно.

— Почему поздно? Хуб-кубаву стали выращивать еще где-нибудь?

— Нет, дело в другом… Ну да ладно, раз уж начал… Вы вот уверены, что основную ставку Храм делает на золото, но это далеко не так. До вас, верно, доходили слухи о моровом поветрии, свирепствовавшем года два назад в Саккареме?

— Да, говорят, это было что-то ужасное. Мор перекинулся в Халисун, Аррантиаду и достиг даже Западных островов, — подал голос Тразий. — Счастье еще, что лекари нашли средство борьбы с ним, но в Саккареме он унес едва ли не четверть населения.

— О, слухи, как всегда, несколько преувеличены! Но вам будет небезынтересно узнать, что мор этот был наслан на Саккарем нашими жрецами. И помог им в этом магический талисман, который вы видели на коленях Гистунгура. Да-да, они вызвали мор с помощью Глаза Дракона, и именно после этого тот окончательно утратил свою силу. Как уж им это удалось сделать, я не знаю, но превращать мусор в золото — это далеко не все, чего удалось добиться с его помощью.

— Святы Близнецы, чтимые в трех мирах! О чем ты говоришь, брат?! Ты клевещешь на Учеников Двуединых, они не могли совершить подобного злодеяния! Одумайся! — воскликнул Тразий Пэт так горячо, что Вивилана невольно отшатнулась от шатра.

— Мальчишка! И ты еще смел давать советы Посвященным и поучать самого Возлюбленного Ученика! Что понимаешь ты в истинной вере, если готов жалеть ничтожных язычников, души которых пребывают во мраке, а тела в скверне! Если бы задуманное Гистунгуром удалось, весь Саккарем уже осенял бы себя знаком Разделенного Круга! Самая богатая страна мира стала бы приютом и оплотом истинно верующих! О, если бы противоядие не было найдено так скоро, не только Саккарем, но и Аррантиада с Халисуном встречали бы наших братьев как избавителей! Ибо если мы и не знали, как излечивать пораженных мором, то умели уберечь от него здоровых, но, увы… Проклятые лекаришки получили из хуб-кубавы снадобье, сведшее все наши усилия на нет. Тогда-то мы и решили, что чудодейственное растение не должно попадать в недостойные руки, но было уже поздно, слишком поздно!