Месть Атлантиды (СИ) - "Extazyflame" (полные книги .txt) 📗
... — Зачем ты позволила ей взять оружие? — недоумевал Лэндал утром следующего дня.
— Мой братишка испугался? — парировала Элика. — Не бойся, пройдет год, прежде чем она сможет стать опасна как воительница.
— Но зачем? Все равно не пойму.
— Считай меня противницей патриархальных взглядов аж до такой степени, — Элика отложила свитки пергамента, письма принца Кассиопеи, и задумчиво сложила ладони, едва касаясь пальцами подбородка. — Умен, как бы мне не хотелось это осознавать. Решил спасти жизнь этой девочки, оставив ее у нас. Двоякое чувство. Вроде как он уважает наше понятие чести, и одновременно снова насмехается над ним. Но и выдает себя с головой. То утверждает, что ему наплевать на сестру, то угрожает всеми возможными карами, если хоть волос упадет с ее головы. Тепло - холодно. Так знакомо. В этом он весь.
— И тебя это восхищает, — поддел Лэндал.
—Даже врагом можно восхищаться, — ответила принцесса. — Но это не помешает мне вырезать его сердце на поле боя.
— Я молю Антала о скором наступлении этого торжественного мгновения, — заверил Лэндал. — Как жаль, что завтра ты возвращаешься в столицу. Но ведь коронация не ждет.
— Увы. Я еще должна выступить перед народом каждого из округов и заручиться абсолютной поддержкой. Никто не должен сомневаться в своей матриарх!
— Ты будешь достойной королевой!
— Спасибо, брат. Как и ты, достойным принцем империи. Прости, что осмелилась сомневаться в тебе. Я была изумлена, когда эта девочка мне открылась. Как у такого бессердечного чудовища могла оказаться такая доблестная сестра? Вы стоите друг друга. Только вот я не могу представить ее наложницей твоего гарема среди этих ревнивых и недалеких одалисок.
— Эл, я тоже не смог, — Лэндал налил в кубок эликсира темных кофейных зерен и протянул сестре. — Понимаешь, у меня к ней появились чувства, но... Такие же, как и к тебе. Нет ни капли плотского желания. И то, что она ребенок, особой роли в этом не играет... Впервые такое.
— Ее хранят кассиопейские боги, — ответила Элика. — Воспылай ты к ней страстью, последствия были бы катастрофическими. Проследи, чтобы ее никто не обидел. Уж постарайся.
— Как скажешь, моя королева, — игриво подмигнул Лэндал.
Глава 7
Возвращение домой. И вместе с тем - шаг за грань, разделяющую жизнь на "до" и "после". Элика понимала это очень хорошо. Но перемены не пугали ее; наоборот, молодая кровь кипела, ведомая жаждой действия. Путь единения прошлого и будущего был предписан богами, подтверждение чему она когда-то получила в своем затяжном сне.
Отдых пошел на пользу. Унял неподвластное контролю чувство мести до такой степени, что оно застыло льдом, медленно, но верно прокладывая свой взвешенный путь к уничтожению врага, в отличие от прежнего стремления кинуться в омут с горячей головой, не просчитав варианты наперед. Заменил ненависть расчетливостью и разумностью, извлек из недр памяти слабые стороны врага, услужливо предлагая ударить по ним в первую очередь. Разложил по полочкам порядок действий и план бархатного подчинения собственного народа, оформив в торжественную речь, которую Элика собиралась сразу по приезду утвердить с матерью и советником Антонием.
И все же, народ Атланты любил ее по-прежнему. При въезде в деревни и общины будущую матриарх встречали овациями и щедрыми дарами, радовали искренним гостеприимством и желанием помочь в любых начинаниях. Элика держалась мудро и непринужденно, с неизменной улыбкой на пухлых устах, предусмотрительно удовлетворяя просьбы подданных и выслушивая их пожелания. Предкоронационная кампания уже вступила в силу и набирала обороты.
Удалось переговорить и понять мотивы также тех, чьей поддержки она лишилась по вине своей неволи в Кассиопее. Единственное, что заставило их усомниться в будущей матриарх, было связано с отсутствием мести врагу, подвергшего ее столь глубокому унижению. Вовсе не факт насилия и того, что она выжила, не провоцируя недруга принести ей смерть, как она полагала вначале.
- Моя месть еще не начиналась, - просто ответила она. - Царям не мстят, как обычным людям. Нет... Масштабы воздаяния по заслугам будут иными. Мы возьмем не только его жизнь. Мы возьмем себе его царство!
И предвзятость раскалывалась в щепки, словно древесина под ударом боевого меча, вселяя в сердца ранее сомневающихся уважение и восхищение мудростью юной принцессы. Элика умело плела велеречивую паутину влияния на умы подданных, то открывая дверь в свое сердце и сознание, то умалчивая об этом, соблазняя, убеждая совсем иными критериями. Например, воительницам, матерям и гордым тщеславным женщинам она, сложив руки на груди и с легкой грустью глядя вдаль, могла запросто признаться:
- Смиритесь, эта варварская цивилизация не любит сильных, гордых и красивых женщин, превосходящих их самих своим величием и мудростью. Испокон века они движимы лишь желанием сломать таких, как мы. Их леди благородных сословий лишены права голоса и права появиться в городе без сопровождения мужчины. Если же кто осмеливается нарушать такие правила, для них последствия ужасны. Любой горожанин, рожденный мужчиной, может запросто обратить в рабство любую одинокую женщину, встреченную им на пути. И все. Больше не станут ни богатство, ни принадлежность к уважаемому роду. Семья отвернется от своих - жен, матерей, сестер, дочерей, - навсегда. Это то, что произошло с вольной спутницей Далана Тракийского. Это мир хаоса, в котором варвары правят железной рукой. Их мир погряз в жестокости и крови.
Я испытала это сполна. Даже любовь этих недостойных мужей отравлена ядом их неоправданного величия, за которым стоит лишь разрушающая слабость и ненависть. И, снося все пытки и насилие, я молила Антала лишь об этом дне, когда их империя получит по заслугам и захлебнется собственной кровью. Этот день настал!
Другим же, настроенным скептически по отношению к ее эмоциональной открытости, Элика с улыбкой демонстрировала не случайно надетый в дорогу широкий пояс, отороченный по периметру идеально прозрачными и ограненными в причудливую форму слезами пустыни:
- Месторождения этих кристаллов в Кассиопее обширны и многочисленны. Лишь благодаря торговле этим редкостным минералом их империя достигла высот, пусть и несоизмеримых с мощью Атланты, но, признаемся сами себе, довольно высоких и недосягаемых для мелких, ослабленных междоусобицами государств.
Именем моей матери, Лаэртии Справедливой, был заключен договор о поставке слез пустыни. В мирное время это было наилучшим решением! Но, скажите мне, благородные атланцы, в создавшихся условиях нужна нам эта жалкая милость в обмен на прощение, о котором не может быть и речи? Нет. Мы придем и возьмем эти копи со всем содержимым сами! Вместе с обширными землями Кассиопеи, которая скоро перестанет так называться!!!
Подпитывалось тщеславие утомившегося от ленивой сытости народа, жаждущего баталий и войн, и, как следствие, росло уважение к будущей королеве, таяла предвзятость, вытесняемая предвкушением скорой золотой эры.
Элика исправно вносила корректировки и дополнения в свою агитационную речь, словно губка, впитывая желания и настроения подданных. Собственный народ с обожанием и доверием тянулся к ней, иногда раскрывая неизвестные ранее тайны.
Так, в общине Лесных Оцилл старейшина Роксана после долгих колебаний и, чего уж греха таить, совместно выпитого огненного напитка деревьев (аналог коньяка, настойка на сладковатой древесной коре и орехах), призналась в исчезновении двух девушек общины. Попытка найти их по следам потерпела фиаско, но все указывало на причастность к похищению варваров Черных Земель. Пообещав отследить следы соотечественниц на всех известных рынках рабов, Элика глубоко задумалась.
Легенда о том, что дочери Атланты никогда не становятся рабынями в силу своей храбрости и того факта, что империя непобедима, рушилась, словно небрежно выстроенный дворец из прибрежного песка. Народ был обманут ощущением мнимой безопасности. Ни в ее правилах было осуждать политику матери, нет. Все имело свое пояснение. Мир и покой. Величие Атланты. Гордость ее народа. Но Элика уже убедилась, что это привело к недостойным последствиям.
