Берега Ахерона (СИ) - Усенский Борис (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
— Я жду ответа, господа! — настаивал Дроздов, — Взгляните на карту, поразмышляйте без лишнего словоблудия.
Подполковник отставил миску, вытер руки и достал из вещмешка футляр с английской картой.
— Бедняга штурман! — вздохнул Морозов, разворачивая рулон, — На побережье опасно, а вот по горам… Что это за точки под Зонгулдаком?
— Топографический идиот! Смотри условные обозначения, — посоветовал Дроздов, прожевывая мясо, — И что там?
— Развалины, — прочел Андрей Васильевич, — Рядом с базой турецкого флота! Любят ли друг друга англичане и французы?
— А при чем здесь турки? — хихикнул подполковник, — На Плас Пигаль всякое бывало!
— Саша, перестань! — оборвал Морозов, — Помнишь духан Анастаса, в котором проснулась божественность Арвидаса? Спор с двумя французами и всякое другое.
— Помню! — буркнул Дроздов, — Хочешь, чтобы за нами еще и лягушатники гонялись? Хватит с нас милого общения с лордом Холландом! Этот Шарль часом не масон?
— По-моему нет, — ответил Андрей, водя пальцем по очертаниям Западно-Понтийских гор, — А что?
— Значит, есть шанс, что французик выживет после общения с тобой, — съязвил Александр и закурил крепкую испанскую папироску.
— Издеваешься? Не отравись собственным ядом! — ответил Морозов, — От Стамбула до развалин в устье реки двести восемьдесят верст. Вдоль побережья это будет триста с лишним! Посмотрим обходной путь: четыреста по территории кемалистов, а шхуна на Балаклаву ждать не будет! Военным до сыщиков Скотленд-Ярда далеко, как и до охранки государя-императора! В Зонгулдаке найдем Шарля, заручимся его поддержкой и достанем документы.
— Каково мнение богов? — хлебнув виски, поинтересовался Дроздов, — Арвидас, очнитесь!
Поручик неторопливо насыщался пловом, не обращая внимания на географические изыски Морозова и комментарии к ним Дроздова.
— разоткровенничался Арвидас.
— И как это понимать? — пожал плечами Дроздов, — Оракул дельфийский! Кто кем избран, святоша?
Арвидас никак не отреагировал на слова подполковника и погрузился в философское созерцание пиалы с чаем.
— Наш литовский друг хочет сказать, что мы избраны лунной богиней! Все кто не с нами — умрут! — прокомментировал Морозов и, в свою очередь, хлебнул из фляги, — Между прочим, похоже на правду!
— Короче! Слушайте приказ! — резюмировал старший группы, — По морю пытаемся попасть в Зонгулдак и никаких контактов с союзниками! Вам ясно, господин капитан?
— Так точно! — отрапортовал Морозови, провожая взглядом ушедшего старика.
Арвидас уставился в пиалу с недопитым чаем так, словно увидел на дне разгадку тайны абсолютного слова. Чайная поверхность стала магическим зеркалом, в глубине которого происходило нечто феерическое, словно три безумных художника рисовали картину на одном единственном холсте.
— Арвидас! Черт Вас побери! — неожиданно громко возмутился Дроздов и ударил кулаком по столу так, что пиала подпрыгнула, — Какая гадина вывернула твои мозги хрен знает в какую сторону? Сейчас достанется всем: и капитанам и офицерам!
— Зачем же так? Она обидится! — вздохнул литовец, — Ее милость велика, а гнев смертелен!
— Кто обидится? Чья милость? — схватился за голову Александр Михайлович, — Поручик, сами застрелитесь или помочь?
— Перестань! — зевнул Морозов, — Не привлекай внимания!
— медленно проговорил Арвидас и пальцем на пыльной столешнице вывел буквы: «ПАРТЕNОN».
— Ты посмотри, чего этот юродивый захотел? — вскипел Дроздов, — Это я, боевой офицер, должен прыгать с берцовой костью под пальмой и приносить жертву поганому идолищу? Ты… ты… мать его так!
— Мысль интересная и, как говорил врач Сабуровой дачи: «Убогим нельзя перечить!» Принесем жертву, если надо! Весь вопрос в том кого считать убогим?
Дроздов безнадежно махнул рукой и с удивлением посмотрел на хозяина заведения, спешившего к их столику. Видно он по-своему понял жест клиента и теперь преданно уставился на Дроздова в ожидании заказа. Подполковник потряс флягой перед носом духанщика и тот радостно кивнул. Только полный идиот не может понять желание русского, более того, озверевшего русского.
Содержатель заведения появился подобно джину из лампы, и этот самый джин извлек из-под полы бутылку виски, торжествующе установив ее перед русским. Дроздов удовлетворенно крякнул и расплатился монетами с ликом Мехмеда. Духанщик недовольно сверкнул глазами и поспешил к очередному клиенту, вошедшему в заведение.
— Друг мой, Арвидас! — обратился к литовцу Морозов, — Я понимаю, что гипнотизировать пиалу ради улыбки царицы могут немногие, но скажите мне: удовлетворится ли правительница этой ночью кубком вина и маленьким черным барашком?
— Как, еще и барашек? — почти взвыл Дроздов и чуть не опрокинул бутылку на пол, — Чернокнижники хреновы! Андрей! Попытайся найти посудину до Зонгулдака! Тащиться триста верст пешком, нет ни времени, ни желания!
Морозов молча кивнул, проверил оружие, документы и не торопливо вышел из духана. Моросил мелкий дождь и капитан, застегнув пиджак, направился в сторону порта, собираясь обойти стоянку английских кораблей по улочкам, петлявшим вдоль бухты. Промозглая серость, тяжелый кислый дух висели ядовитым смогом, и даже морской ветер вместе с дождливой моросью приносил мазутную вонь, и рыбную гниль. Это напомнило родной Севастополь: не фешенебельную Графскую пристань, не ревущую гудками Карантинную бухту, а скорее Балаклаву с ее портовыми кабаками и пропахшими рыбой утлыми суденышками. Андрей недовольно посмотрел на маленькую черную собачонку, увязавшуюся следом, и попытался испугать любопытного зверя. Псинка остановилась, завиляла хвостом, а затем рванулась в ближайший двор, заметив свору бродячих кобелей. Вот и наша жизнь подобна зверинцу: опустишь хвост — оттопчут; поднимешь — лишат девственности.
Несмотря на противную погоду, на улочках было многолюдно; кто-то грузил скромные пожитки на арбу, другие пытались вывести ишаков из стойла и животные недовольно ревели, женщины кричали громче скотины и призывали гнев аллаха на головы гяуров. Андрей увидел французский патруль, остановился по знаку офицера и подождал его.
— Заблудились, мсье? — улыбнулся лейтенант, — Ваши документы!
— Одну минуту! — немного растерявшись, ответил Морозов и протянул бумаги, полученные от Колтышева, — Что за столпотворение?
— Греки взяли Измит! — ответил француз, возвращая документы, — Извините за беспокойство, мсье!
Морозов направился к пристани, но ощущение тягучего взгляда заставило остановиться на перекрестке. Никого. Вдоль улицы тянулись глинобитные дома, окруженные глухими заборами из сырцового кирпича и ни души кругом, разве что бродяга дервиш в рваном халате испуганно убежал к мечети, крича: «Шайтан! Урус-шайтан!»
— Так, еще и камнями побьют! — подумал Андрей, — Куда это меня занесла нелегкая?
— Хорошо если камнями! — ехидно ответило нечто или некто в мозгу, — Вифинцы народ изобретательный!
— Кто это? — прошептал Морозов, — Причудится же всякое!
Андрей немного потоптался на месте, прислушался к далекому шуму моря и свернул в небольшой переулок, окончившийся тупиком. Вернулся к мечети, но после очередного круга снова оказался возле нее. Взглянул на бесноватого нищего и загнул едкую фразу, что называется, ругнулся от души.
— И долго так будем круги нарезать? — издевался невидимый, — И это избранный? Дикарь!
Андрей снова осмотрелся и пожал плечами. Опять никого, а вот духан весьма к месту. В самом деле, пиала другая чая поможет разобраться с мыслями и может быть вылечит приступ топографического кретинизма. В харчевне тихо, разве что два солдата весьма эмоционально рассказывали о подробностях падения Измита. Морозов облюбовал столик в глубине, отметил наличие черного хода и, сняв мокрый пиджак, устроился на почерневшей от времени лавке. Духанщик молча поставил чайничек с ароматным напитком, небольшую пиалу и, что удивительно, удалился, не дожидаясь оплаты.
