Леди Печалей - Дарт-Торнтон Сесилия (книги регистрация онлайн txt) 📗
Когда осетра разложили по тарелкам, гости взяли в руки серебряные вилки для рыбы. Кончиками они отсоединяли небольшие кусочки, накалывали на острые зубцы и, положив в рот, деликатно смыкали губы. Пока кусочек пережевывался, вилку клали на стол, чтобы потом подготовить таким же образом следующую порцию.
Рохейн привыкла есть с помощью рук и ножа. Она видела вилку только один раз в обеденном зале Башни. Для нее гораздо более привычным был увеличенный вариант вилки, который использовался в стоговании. Теперь же девушка взяла вилку так, как это делали другие, поместив указательный палец в основание зубцов. Она так была поглощена тем, чтобы сделать это правильно и грациозно, что не замечала тревожного шепота Вивианы. Оказалось, что все остальные держат вилки зубцами вниз. Бедная девушка пользовалась ею скорее как ложкой, иногда поворачивая, чтобы наколоть, иногда, чтобы зачерпнуть. Рохейн казалось неразумным не использовать черпательные качества вилки, но в результате получилось то, чего она боялась. Поспешив перевернуть ее, она уронила злосчастный столовый прибор. Он издал громкий звук, ударившись о тарелку. Еще один ляпсус. После этого Рохейн уже не могла есть рыбу и только иногда брала в рот немного гарнира.
На противоположной стороне стола сидела очень симпатичная леди, окруженная толпой поклонников. Богато украшенный валик на ее голове, восемнадцати дюймов высотой и около ярда в окружности, был уложен в виде сердца. Передняя часть опускалась низко на лоб, а по бокам приподнималась, оставляя открытыми уши. Подшитое мехом верхнее одеяние с большим разрезом внизу открывало контрастирующее по цвету облегающее нижнее платье. Широкие длинные рукава до пола заканчивались огромными меховыми манжетами. Она не обращала внимания на Рохейн до середины обеда, а потом, лучезарно улыбнувшись, сказала:
— Дорогая, как прекрасно вы выглядите, учитывая долгое путешествие. Вы согласны со мной, леди Калприсия, что она великолепно выглядит? Леди Рохейн просто очаровательна. Лорд Персиваль тоже так думает. Правда, Персиваль? Вы не отводите от нее взгляда весь вечер. Не тревожьтесь, дорогая, Персиваль не кусается. По крайней мере, я думаю, он не станет этого делать.
Красавица звонко засмеялась. Остальные присоединились к ней.
— Это леди Дайанелла, — шепнула Вивиана. — Будьте осторожны!
— Поговорите с нами, не смущайтесь, — продолжала леди Дайанелла. — Как вам понравилась морская тема нашего сегодняшнего обеда?
Улыбка девушки сияла так же, как драгоценные камни у нее на шее.
— Она… Это замечательно, — тихо ответила Рохейн.
Снова зазвенел смех.
— Замечательно? Она сказала «замечательно», вы слышали? Подумать только, она сказала это слово. Какая очаровательная острота. Вы можете в это поверить, лорд Джаспер? Я думаю, у вас большие знания по части морских кораблей по сравнению с нами, приверженцами суши, ведь вы прибыли с островов. Я слышала, что они потому и называются печальными, что около их скалистых берегов слишком часто случаются кораблекрушения. Я права? А потом моряки с разбитых судов попадают в руки «леди печали».
Как будто эта красавица сказала что-то необыкновенно остроумное, ее окружение разразилось громким гоготом. В Башне так было не принято. С глазами, полными слез, Дайанелла добавила:
— Вы любите плавать, леди Рохейн? — что вызвало еще более сильный приступ веселья.
Рохейн покраснела.
— Я ничего не знаю о плавании на кораблях, — ответила она.
— Ну конечно, нет, дорогая. Ваше время посвящено гораздо более интересным вещам. Вы поете?
— Нет.
— Возможно, леди Рохейн играет на каких-нибудь музыкальных инструментах? — вмешалась леди в шляпе в виде рога с морскими раковинами и длинными нитями жемчуга, и с пропущенными через отверстие в верхней части шляпы волосами, спадающими оттуда волнами.
— Нет, я ни на чем не играю.
— Тогда, наверное, танцуете? Можно предположить, что вы прекрасно танцуете! Нам бы очень хотелось на это посмотреть, — заметила леди, которую называли Калприсией, поддержав подруг.
Ее тонкое лицо обрамляла шляпа в виде колокола, искусно украшенная черными кружевами и вуалью.
— Мне жаль вас разочаровывать…
— Да перестаньте! Не надо скромничать! Не прячьте от нас ваши таланты. Мы только хотим вас немножко приободрить, — сказал Петушиный Гребешок.
— Я могу только аплодировать талантам других.
— Да ну! Что же на этих островах делают в свободное время? — воскликнула Дайанелла. — Трудно себе представить!
— А прически у вас все такие носят? — спросила Калприсия. — Очень интригующий стиль. Так просто, и в то же время…
— … просто! — невинно повторила Дайанелла к всеобщему удовольствию друзей.
Рохейн почувствовала, что убедительная, как ей казалось, история рассыпается, будто песок. Что делать? Принять оскорбление со строгой вежливостью или попытаться участвовать в их игре?
— Конечно, вы находите нас законченными негодяями, — заметила Дайанелла. — И, без сомнения, считаете безнравственными! Что привело рафинированную леди Рохейн Тарренис в нашу среду?
— У меня дела с герцогом Роксбургом.
Ее на некоторое время оставили в покое, но это было недолгое затишье.
Повернувшись к лорду, сидевшему рядом, Дайанелла что-то сказала на «перезвоне».
Он со смехом ей что-то ответил.
— Вы должны понимать, что я не владею этим языком, — взволнованно сказала Рохейн. — Почему же вы разговариваете на нем в моем присутствии?
Едва успев произнести эти слова, она уже поняла, что совершила очередной промах. Улыбка Дайанеллы тут же исчезла с лица. Она удивленно подняла брови.
— Должна заметить, что мы не с вами разговариваем. Мне кажется, леди хотела бы подслушать наши разговоры. Фу! Как это невоспитанно!
За этими словами последовала очередная фраза на «перезвоне».
— Дайанелла, ну в самом деле… — не очень искренне запротестовал ее собеседник, потупив взгляд.
Но в ответ девушка, не обращая внимания на увещевания, продолжала говорить на непонятном для Рохейн языке. Присутствующие в очередной раз разразились смехом. Лорд Персиваль надулся и стал доедать свою рыбу. Рохейн чувствовала себя полностью уничтоженной.
— Ростбиф! — оповестил распорядитель.
Прибыло третье блюдо. Вошел специальный человек с ножами в руках, за ним следовали люди, пробующие пищу. Человек с ножами, как жонглер, нарезал мясо на крупные куски, насаживая на большие вилки, а потом острым ножом разделял на тонкие ломтики. Чтобы подготовить последние кусочки, он предварительно подточил нож. Прежде чем мясо предложили присутствующим, его слегка посолили. Придворные сами накладывали себе еду в тарелки из гравированных блюд, которые проносили вдоль столов, добавляя овощи и густо сдабривая мясо соусами и различными подливами. Кое-кто позволял себе использовать личные терки для мускатных орехов, висевшие на поясах: маленькие серебряные коробочки со стальной шершавой поверхностью и крышечками сверху и снизу.
Сквозь негромкие монотонные разговоры, прерывающиеся звонким, искусственным смехом, вдруг раздался далекий жуткий вой, заставивший гостей вздрогнуть. Потом звук стал еще выше, и уже скорее чувствовался, чем слышался. По полу прошла сильная вибрация, вино стало выплескиваться из бокалов на стол. Маленькие ручные собачки завыли, коты зашипели. За столами раздались изумленные восклицания, а за окнами засверкали слепящие молнии.
— Это обычный шторм, — уверяли друг друга придворные.
Нет, это был не обычный шторм!
Казалось, ярость, до этого момента где-то запертая, выпущена на свободу, угрожая разбить город на куски, а дворец превратить в пыль до самого основания. Ветер завывал на сотни голосов. Можно было расслышать и плач женщин, потерявших любимых, и стоны стариков, страдающих от боли, голоса волков, воющих на луну, пронзительный свист ветра в трубах и рев огромного чудовища в глубинах океана. Знамена и штандарты на башнях замка предусмотрительно опустили из опасения, что буря разорвет их в клочья. С крыш срывало кровлю и разбивало на куски о землю во внутренних дворах. Деревья со стоном клонились к земле, некоторые ломались. Внезапные порывы ветра срывали с них листья и, закрутив в водовороте, уносили прочь.
