Живые и мертвые - Пекальчук Владимир Мирославович (книги полностью .TXT) 📗
Писарь закончил считать и пододвинул вперед небольшую кучку серебра. Куда его деть? Пожалуй, опустевший расписной мешочек, в который покойнику кладут сушеное мясо в дорогу до страны предков, сгодится. Шаман не спеша двинулся к выходу, указывая ученику путь.
У ворот орк обернулся и взглянул на молодого командира.
– А еще надо все делать вовремя и к месту. Учить язык уместней к миру, в бою вам понимание нашего боевого клича ни разу не помогло.
На лице человека заходили желваки: выпад попал в цель. Пусть не забывает, с кем говорит, худший из Младших.
А миг спустя пришло понимание непоправимого: шаман просто исчез. Испарился. Вернулся в страну предков, оставив своего ведомого одного в человеческом муравейнике.
Из ближайшего дома донесся запах жареного мяса, и только тут стало ясно, как же силен голод. Сушеное мясо кончилось несколько дней назад, но мысль добыть еще провианта даже не пришла в голову… А зачем? Тратить время на поиски еды? Чем быстрее достигнет Телмара – тем быстрее встретится с предками. Вот только старый шаман рассудил иначе, для того и привел ученика сначала к оборотню, а затем к человеку, который покупает боевые трофеи за деньги. Гро-Бакхг мудр и прозорлив, мыслит шире, в будущее смотрит. Сытый воин убьет больше телмарцев, чем голодный, и предки посмотрят сквозь пальцы на его прегрешения. Вот, значит, для чего почтенный шаман заставил ученика изменить маршрут…
Он оглянулся, отыскивая, где можно разжиться мясом.
Зерван выглянул в окно: скоро стемнеет. Пора заканчивать завтрак и сваливать побыстрее из города.
Разумеется, из того трактира он убрался еще днем. Хозяин был этому не то чтоб очень рад – все-таки он рассчитывал, что постоялец и правда останется на пять дней, – однако невзначай оброненная фраза о том, что придурковатые охотники могут вернуться, скажем, уплатив щедрые штрафы и подмазав судью, тоже сыграла свою роль. Тем более что это и вправду возможно. Не эти, так другие. Хотя охотников этих он славно обставил, пока Зиборн узнает, что к чему, пока вызволит их или новых пошлет… недели на две-три можно сбросить со счетов ищеек из Монтейна.
Итак, старший из людей Зиборна практически в открытую признал, что сам Зиборн Битый прикончил на арене фальшивку. Возможно, признание сие в будущем будет стоить шпику головы, но это уж не его, Зервана, проблемы: свою бы уберечь. Вот потому и пришлось средь бела дня собирать манатки и переселяться в трактир за городом, задержавшись только на час, чтобы вылакать всю кровь из фляги да залечить волдыри, полученные от пребывания на солнце. И все равно тело ломит, в глазах туман: гулять днем раньше, конечно, приходилось, но в плаще и капюшоне. А оказаться в одной рубашке под палящими лучами… это в новинку, пожалуй. Так и околеть недолго.
Вампира передернуло от неприятных воспоминаний. Всего год назад он впервые за долгие десятилетия был вынужден испить человеческой крови из шеи его несостоявшегося величества принца Тэй-Тинга и вскоре после этого при свете дня спасал свою подругу из темницы Зиборна Второго. Как он тогда не издох ужасной смертью – одним богам ведомо, не иначе сама Судьба защитила, имея на своего подопечного далеко идущие жестокие планы. Только теперь уже на нее рассчитывать не приходится: Судьба, может быть, и не простила вампиру того, как дерзко он обыграл ее на ее же поле. А если и простила, оставила в покое – с чего бы ей теперь защищать Зервана?
Он меланхолично жевал мясо, посматривая на посетителей. Тут часто бывают разбойники, присматривающиеся к возможным жертвам. А теперь вампир присматривается к ним самим: в кошельке не так уж и много денег, медяки в основном. У проклятого предводителя ищеек денег водилось не так много, как показалось вначале. По правде, вампира деньги тогда вообще не интересовали – убраться с солнцепека поскорей бы. Так что встреча с грабителями придется очень даже кстати для не слишком толстого кошелька.
Вот сидит пара хмурых, потрепанных бугаев. Оба при оружии: у одного меч, у другого алебарда. Наемники, скорее всего. Приперлись в Эренгард в поисках работы и не нашли. Не нужны наемники стране, которая уже лет двадцать как не воюет: некому. Особенно теперь, когда всем заправляет Совет Благородных, а королевство все больше напоминает пригоршню раздробленных княжеств. Нет, верхушка Совета может, конечно, заставить остальных дворян собраться на войну, но на таком корабле пускаться вплавь даже крысы не рискнут, любой, у кого есть хоть капля ума, тем паче.
Вот несколько крестьянского вида мужчин. Много пьют, мало едят. Кто такие – поди пойми, но не разбойники: те не заливают глаза на ночь глядя. В углу сидит тощий человек лет сорока в дорожном платье, в глазу монокль. Рядом на столе увесистый прямоугольный предмет, упакованный в плотную ткань, на книгу смахивает, только большую больно, рядом переносная масляная лампа. Этот тоже не бандит – ученый или маг со скромными способностями. Вампир вздохнул: похоже, тут улова не будет. В этот миг скрипнула дверь, в трактир вошли три человека с очень характерными повадками.
Можно нарядить короля в лохмотья, нищего – в дорогой камзол, разбойника – в дорожное платье купца. Изменить внешность легко, но облик – куда как труднее. Королю не спрятать среди попрошаек свою гордую осанку, запуганному, робкому бедняку не слиться с толпой знати, разбойнику не скрыть свою натуру охотника. Манеры, привычки, сжатая пружина внутри человека, которому все вокруг враги, – от них не избавишься, словно от запачканной одежды. Не скроешь от наметанного глаза.
Зерван уткнулся в свою тарелку, когда троица скользнула по нему взглядом, направляясь к хозяину, потом исподтишка посмотрел им вслед. Да, это, по всей видимости, разбойники. Итак: доесть мясо, расплатиться с трактирщиком, демонстративно позвенев монетами, и уйти не спеша, дать себя догнать на ночной дороге…
– Добрый вечер, – раздался над ухом тихий, спокойный голос.
Вампир повернул голову: тощий человек с моноклем опустился на соседний стул, положив свою ношу на колени.
– Вы случайно не интересуетесь несложным способом быстро подзаработать?
Дешевое платье, потрепанная шляпа, слегка истоптанные ботинки. Оправа монокля – медяшка, но вот линза – чистый, идеально полированный хрусталь, цена которого никак не вяжется со скромным одеянием. Лицо спокойное, глаза чуть улыбаются. Взгляд человека, уверенного в себе и хорошо понимающего мир. Или, по крайней мере, думающего, что хорошо понимает.
– И что за работа? – Зерван не стал играть в актера погорелого театра, чтобы набить цену. Напускная ленца или равнодушие не обманут собеседника: все равно раскусит и поймет, что визави нуждается в деньгах. Точнее, уже понял, раз спросил.
– Сопроводить меня отсюда до моего дома в Мальврене. Идти придется всю ночь, потому что не кратчайшей дорогой. Крюк небольшой сделаем. Оплата – двадцать флоринов сейчас и сорок по прибытии.
– За такие деньги можно было бы нанять экипаж с парой стражников на козлах, – осторожно заметил вампир.
– Я так и собирался сделать завтра утром, но некоторые обстоятельства вынудили меня сегодня вечером выбраться через окно трактира, где я остановился, и пытаться добраться домой ночью и пешком. Все вот из-за этого, полагаю. – Он любовно похлопал рукой по своему свертку.
– Что там? – полюбопытствовал Зерван.
– Книга Первородных.
Вампир улыбнулся с легким сарказмом:
– Да, ценный предмет. Полтора флорина в базарный день.
Собеседник посмотрел на него без тени усмешки:
– Купите хоть одну – перекуплю у вас за пятьдесят. Но вы не найдете их ни в Эрнхолдкипе, ни вообще где-нибудь в Эренгарде.
Зерван удивленно приподнял бровь:
– Право, не знаю. В Витарне не так давно их продавали на вес за гроши, помнится…
В ответе ученого прозвучала нотка плохо скрытого торжества:
– В Витарне вы их тоже уже не найдете. Я скупил все. Всего в моей библиотеке четыреста двенадцать книг Первородных.
