Мятежный дух - Хенди Барб (первая книга .txt) 📗
Фретфарэ изобразила неподдельное изумление и поджала тонкие губы.
— Пообещать ему что угодно?… Хорошо, Отче, но с какой же стати нам так полагаться на полукровку? Разоблачить заговорщиков могут и наши сородичи…
Вельмидревний Отче поднял палец с пожелтевшим ногтем.
— Ради нашего народа… и ради того, чтобы он пережил грядущие опасные времена, мы должны следовать именно этой тропой. Как только Лиишил появится, приведи его ко мне. А о том, что я сейчас говорил, — молчи. Ты — моя рука за пределами этого дуба… А теперь мне нужно отдохнуть.
Фретфарэ поднялась, глядя на него с подлинно дочерней нежностью.
— Я попозже принесу еды и чаю.
Выходя из древесной кельи Аойшенис-Ахарэ, она остановилась на пороге и оглянулась на него. И, едва заметно наклонив голову, прошептала девиз своей касты:
— Во тьме и безмолвии, Отче.
Вельмидревний опустил веки, ибо слишком устал, чтобы наклонять голову.
— Во тьме и безмолвии, — ответил он.
Сознание Вельмидревнего переместилось в древесную плоть старого дуба. Он глядел, как Фретфарэ миновала задернутый занавесями выход и шагнула наружу, в будничную жизнь Криджеахэ.
Он не мог бы сильнее гордиться ею, даже будь то родная дочь, плоть от плоти его и кровь от крови.
И однако же куда больше были дороги Вельмидревнему его каста и кланы его народа. Вот почему он в далекой древности привел их сюда, в этот край. Здесь они пребывали в безопасности, отгородившись от людей с их порченой кровью, невежественным разумом и слабым духом.
Вельмидревний Отче сделал глубокий вдох, силясь побороть пришедший из прошлого страх.
И все равно волны страха накрывали его с головой.
Давно потерялся счет годам, десятилетиям, даже столетиям, но все так же свежи оставались самые яркие воспоминания о войне, которая уничтожила его мир. И о незримом противнике, который носил множество имен. Во тьме он нашептывал своим рабам и прислужникам — тем, кто развращен, слабоволен, тем, кто жаждет власти любой ценой. А когда наступали поражение и смерть, он попросту погружался в сон.
Но он вернется.
Вельмидревний знал это, верил в это, содрогаясь от ужаса. Он чуял, как Древний Враг, точно червь, прогрызает себе дорогу в недрах земных. Ему осталось только пробудиться и проявить себя так, как он сочтет возможным, — и начать новую войну.
Только на сей раз людские орды не станут, как когда-то, его покорным орудием. Вопреки всем неразумным деяниям Куиринейны и ее сообщников, он, Аойшенис-Ахарэ, позаботится о том, чтобы этого не случилось. Он изничтожит все орудия Древнего Врага, и пускай тот ярится, бессильный, в своем тайном логове. Его мудрость, его воля, его анмаглахки сохранят и защитят их народ.
Вельмидревний Отче медленно погружался в дрему, но, как всегда, неглубокую. И среди его снов был один, который вот уже много столетий приходил к нему каждую ночь.
Повсюду, насколько хватает глаз, окровавленную землю устилают изувеченные трупы. Цепенея душой и разумом, он стоит недвижно до тех пор, пока эту чудовищную картину не укроют сумерки. Лишь тогда оборачивается он — в колчане пусто, рука судорожно сжимает окровавленное копье.
Чудится ему, что где-то в густеющей тьме зашевелилось и подымается нечто…
Винн передергивало всякий раз, когда Лисил прилежно повторял за ней какое-нибудь эльфийское слово.
Он, конечно, нипочем не успел бы освоить разговорную речь, прежде чем они доберутся до эльфов — если вообще доберутся, — но он настоятельно потребовал, чтобы Винн обучала его. И она согласилась. Если хорошенько подумать — зря.
Что ж, на худой конец, было чем заняться, пока они пробирались в недрах горы, бредя неизменно под уклон и неведомо куда. Малец убедил спутников последовать за ним, и на этом пути Винн стоически пыталась обучить Лисила эльфийскому языку. То, что было вначале способом отвлечься от сомнений и страхов, превратилось в наглядный пример пустой траты времени.
— Суб! — в который раз повторил Лисил.
Винн передернуло.
— Нет. — Она постаралась сдержать обреченный вздох. — Конечный звук напоминает белашкийский «в», но при этом надо сжимать губы, как если бы произносил — «б».
— Ну так что это за звук? «В» или «б»?
— Знаешь… — Винн начала терять терпение, — просто слушай внимательно… сув.
— Ты совсем не этим словом называла свою биссельнику, — язвительно заметил Лисил.
Девушка заскрипела зубами.
— Это общий термин для любой разновидности ягод.
На здоровом плече она несла мешок Лисила. Полуэльф, шедший впереди нее, остановился и, не оборачиваясь, принялся подтягивать и дергать ремни, которыми был привязан к его спине сундучок с черепами, — пытался пристроить свой груз поудобнее.
Винн мало радовало то, что этот сундучок постоянно маячит у нее перед глазами.
— В эльфийском языке, — продолжала она, — у всех понятий имеются корневые элементы, которые преобразуются в существительные, глаголы, прилагательные, наречия… и так далее. Но кроме того, существуют общие термины для предметов с одинаковыми или схожими свойствами.
— Значит, «есть ягоду» по-эльфийски будет… — Лисил запнулся, старательно вспоминая, — ла-онг-а-джа-ва… суб?
Винн стиснула зубы.
— Только если ягода ест тебя!
— Хватит! — рявкнула за спиной у Винн Магьер. — Лисил, ради всего святого, уймись! Так тебе язык не выучить. Пускай Винн будет говорить с эльфами, если… когда мы до них доберемся.
Лисил оглянулся через плечо, и свет кристалла, высоко, как факел, поднятого над головой, превратил его искаженное злостью лицо в маску, которой впору пугать ребятишек. Винн на это было наплевать.
Они шли под уклон уже день с лишним, а может, и два. И за все это время только трижды устраивали привал. И все это время Винн донимали голод и холод.
Лисил преодолел причудливый изгиб туннеля и задел плечом зазубренный скальный выступ.
— Валхачкасейя! — буркнул он.
Винн на миг застыла, затем схватила Лисила за наплечник кольчуги и рывком развернула к себе.
— Не вздумай сказать так при эльфах! — рявкнула она. — Или ты только брань и способен верно произносить?
Полуэльф растерянно моргнул.
— Так иногда говорила моя мать. Ты же и раньше слышала, как я употреблял это слово.
— Твоя мать?! — Голос Винн сорвался на визг.
Не хватало еще, чтобы Лисил в своем дремучем невежестве смертельно оскорбил какого-нибудь эльфа, особенно кровожадного анмаглахка!
— Смуан'тий артане! — выкрикнула в лицо ему Винн. И решительно двинулась вперед, оттолкнув озадаченно нахмурившегося полуэльфа.
Малец, ожидавший впереди, уставился на нее во все глаза, уши его встали торчком от удивления. Он наклонил голову к плечу, искоса глянул на Лисила — и утвердительно гавкнул, соглашаясь с выкриком Винн.
Она настолько вышла из себя, что даже не испытывала смущения оттого, что Малец прекрасно понял, как именно она обозвала Лисила… хотя это было и вполовину не так оскорбительно, как его словцо.
— Пора устроить привал, — сказала Магьер.
— Нет! — отрезал Лисил, и лицо его снова стало холодным и безжалостным. — Мы пойдем дальше.
Не обратив на него никакого внимания, Магьер сняла с плеч мешок и вместе с седельными сумками бросила его на землю.
В самом начала знакомства с Лисилом Винн никогда не доводилось видеть на его лице подобное выражение. А вот в последнее время — даже слишком часто. Он точно каменел всякий раз, когда его заставляли сделать что-то помимо его желания. А уж это путешествие он не желал прерывать ни на минуту.
Малец, мягко ступая, вернулся к ним из туннеля и шлепнулся на каменный пол. Поняв, что остался в меньшинстве, Лисил вздохнул и снял со спины сундучок.
От усталости Винн чересчур поспешно плюхнулась на пол, и седалище сразу отозвалось острой болью. Она обессилено уронила свой мешок в общую груду, а Магьер между тем достала остатки припасов. Биссельники почти не осталось, а больше им на пути таких подарков не попадалось. Всю добычу Магьер составили пара чудом не раскрошившихся галет да пригоршня ломтиков вяленого мяса.
